Тайный воин - Линн Флевеллинг

Несколько мгновений она стояла на возвышении, не в силах вымолвить ни слова, вспоминая подозрение, мелькнувшее в глазах генерала Скониса. Но назад пути просто не было.

— Ки, помоги мне, — сказала она наконец и начала отстегивать ремень, на котором висели ножны с мечом. С помощью Ки она сняла накидку, латы и толстую нижнюю рубаху. Распустив державшую волосы ленту, она встряхнула головой, и волосы свободно упали по обе стороны ее лица. Потом она подозвала жрецов Эро.

— Посмотрите на меня, все вы. Потрогайте меня, убедитесь, что я женщина, и скажите об этом людям.

Жрец Далны провел рукой по ее плечам и груди, потом прижал ладонь к сердцу Тобин. Тобин показалось, словно сквозь нее пронесся теплый, влажный летний ветерок.

— Это женщина, и в ней течет подлинная кровь королевского рода, — возвестил жрец.

— Это ты так говоришь! — выкрикнул кто-то в толпе, и несколько голосов эхом повторили эти слова.

— Так говорит афранский оракул! — оглушительно громко произнес низкий голос у входа в зал.

В дверях стояли Айя и Аркониэль, а между ними — какой-то мужчина в перепачканном дорожном плаще.

Толпа расступилась, когда они направились к подножию трона. Айя низко поклонилась, и Тобин увидела, что она улыбается.

Мужчина сбросил плащ. Под плащом на нем было темно-красное свободное одеяние. Он достал из складок одежды серебряную маску жреца и надел ее на лицо.

— Я — Имонус, высший жрец Афры и посланный оракула, — сообщил он.

Жрецы Иллиора разом закрыли лица ладонями и опустились на колени.

— У тебя есть родимое пятно и шрам? — спросил Имонус Тобин.

— Да, — Тобин подняла рукав рубахи.

Жрец поднялся на возвышение и исследовал ее руку и подбородок.

— Это Тамир, королева Светоносного, показанная в видениях этой волшебнице, — возвестил Имонус. Айя поднялась к ним, и он положил руку на ее плечо. — Я был там в тот день, когда оракул открыл путь этой волшебнице. Именно я записал ее видение в священные свитки, и теперь я послан сюда с даром для нашей новой королевы. Твое величество, все эти годы мы хранили это для тебя.

Он взмахнул рукой, и вошли еще два жреца в темно-красных одеждах; они несли что-то на длинных носилках. Следом за ними в тронный зал вошла небольшая группа грязных, оборванных людей.

— Это волшебники Эро, — пояснила Айя, обернувшись к Тобин.

Жрецы доставили свою ношу к подножию трона и опустили носилки на пол. Нечто большое и плоское, как доска, лежало на них, плотно обернутое в темно-красную ткань с вышитым на ней серебряным глазом.

Имонус спустился с возвышения, чтобы развернуть принесенный предмет. И вот в свете жаровен сверкнуло полированное золото, и все, кто стоял достаточно близко, задохнулись от изумления, когда их взглядам открылась золотая доска высотой в человеческий рост и толщиной в несколько дюймов. На ней, как на свитке, были вырезаны слова, — угловатыми старомодными буквами, достаточно крупными, чтобы их можно было прочитать даже с середины огромного зала; и все их прочли, когда два жреца в темно-красном поставили доску вертикально:

«ПОКА ПРАВИТ ПРЯМАЯ НАСЛЕДНИЦА ФЕЛАТИМОСА, СКАЛА НЕ БУДЕТ ПОКОРЕНА».

Тобин почтительно приложила руку к груди и коснулась эфеса меча.

— Доска Герилейн!

Высший жрец кивнул.

— Эриус приказал уничтожить ее, точно так же, как он уничтожил все стелы, что некогда стояли на каждой рыночной площади, — произнес он глубоким, завораживающим голосом. — Жрецы храма Эро спасли ее и втайне доставили в Афру, где она и была спрятана до тех пор, пока в Эро не вернется истинная королева. Слушайте меня, жители Эро, стоящие на развалинах своего города! Эта доска сама по себе ничего не значит. Но на ней записаны слова, которые сказаны Иллиором, и записаны они первой королевой, избранной Иллиором. Пророчество исполнилось, и пусть оно вечно живет в сердцах верных, пусть даже на время они отступили от своего долга.

Слушай меня, народ Эро, глядя в лицо Тамир, дочери Ариани и всех королев, что были до нее, и даже самой Герилейн. Оракул не спит, оракул не ошибается. И он не послал бы этот знак ложному претенденту на престол. Оракул предвидел приход этой королевы еще до ее зачатия, до того, как Эриус захватил место своей сестры, до того, как ее мать исчезла во тьме. Усомнитесь в моих словах, усомнитесь в этом знаке — и вы усомнитесь в самом Светоносном, вашем защитнике. Вы спали, люди Эро. Проснитесь же и протрите глаза. Истинная королева пришла к вам, и она стоит сейчас перед вами в истинном своем обличье и с истинным своим именем.

Тобин почувствовала, как волоски на ее руках встали дыбом: призрачная женская фигура обрисовалась рядом с ней на возвышении. Фигура становилась плотнее, отчетливее, и вот уже Тобин видела, что это девушка примерно таких же лет, как она сама, одетая в длинное голубое платье. Поверх платья на ней была кираса из золоченой кожи, с изображением древнего лунного полумесяца и пылающего герба Скалы. Меч Герилейн, который девушка держала прямо перед собой, выглядел только что откованным. Развевающиеся волосы девушки были черными, а глаза — синими, очень знакомого оттенка.

— Герилейн? — прошептала Тобин.

Призрачная девушка прямо на глазах Тобин повзрослела и постарела, превратившись в женщину с седыми волосами и глубокими морщинами у рта и глаз.

— Дочь…

Меч в ее руках теперь стал зазубренным и окровавленным, но сверкал еще ярче, чем прежде. Она протянула его Тобин, точно так же, как сделал это призрак Тамир, и в ее глазах как будто вспыхнул вызов:

— Он твой. Потребуй его.

Но когда Тобин протянула руку к мечу, призрак растаял, и Тобин обнаружила, что смотрит в одно из высоких окон. Со своего места она видела сгоревшие сады, дымящиеся руины столицы и усеянный обломками залив вдали.

Пока правит прямая наследница Фелатимоса…

— Тоб?

Встревоженный шепот Ки заставил ее вернуться к реальности.

Ее друзья с беспокойством смотрели на нее. Лицо оракула Афры было все еще закрыто маской, но Тобин видела, как в его темных глазах отразился тот же вызов, что бросила ей Герилейн.

— Тобин, что с тобой? — снова спросил Ки.

Ее собственный меч показался Тобин слишком легким, когда она взмахнула им, салютуя народу, и воскликнула:

— Этой надписью и мечом, которого здесь нет, я клянусь посвятить себя Скале. Я — Тамир!

Глава 60

Звук рывком открытой двери внезапно вырвал Налию из сна. В комнате было почти темно, и только узкие полоски усыпанного звездами неба виднелись сквозь решетки двух окон башни.