Гном. Трилогия - Александр Шуваев

  А вообще готовились тщательно, готовя резервные варианты для каждого этапа, стараясь ничего не упустить на волю случая, и, как это бывает совсем не редко при тщательной подготовке, акция прошла до обидного гладко. Американские союзники отказались предоставить гидролокаторы русским, которые в последнее время стали что-то очень уж шустрыми, и прислали особо отобранный комплект вместе со специалистом. Хитрую технику установили на новейшей подводной лодке, выпущенной на Комсомольской верфи, а грузом ее стали советские боевые пловцы под руководством носатого француза. "Средняя" лодка специальной постройки отличалась какой-то странной батареей, не требовавшей подзарядки от дизеля, практически бесшумным электродвигателем и имела трехслойное покрытие из чего-то, напоминавшего резину. Кавторанг Плетнев, увидав ревнивые взгляды американца, бросаемые на все эти новации, только махнул рукой.

  - Баловство. - У него оказался очень неплохой английский. - Можно не всплывать пять суток, только и вся автономность не выше. Для крейсерских походов вообще не годится. Только для таких вот штук, когда нужно тихо и незаметно.

  Американец, не спавший почти сутки и, время от времени, воевавший с этим своим агрегатом, все-таки обеспечил им успешное проникновение за все минные поля и открыл дорогу в "Закрытое Море". Пять раз боевые пловцы покидали корабль и, измученные, возвращались на борт через специальный шлюз, но дело того стоило.

  Со второго раза они отыскали мастерски замаскированные батареи, прикрывавшие подходы к гавани порта Гензин. Старые девятидюймовки особой опасности не представляли, зато четыре четырехорудийных батареи новых орудий не оставляли шансов никакому десанту со стороны моря. Такэда действительно поотстал от технического прогресса на родине: 127-мм скорострельные "универсалки" с круговым обстрелом были совершенно превосходными орудиями. Шедевром японских конструкторов. Все последующие выходы были предприняты только для того, чтобы убедиться в отсутствии других сюрпризов в том же роде.

  Тяжелый разведчик на этот раз действовал со всей осторожностью и сумел остаться незамеченным. Увязав данные флотских товарищей с радиолокационной и визуальной картиной местности, если смотреть сверху, несколько позже он привел с собой еще четыре машины. На этот раз на его борту имелись также четыре "УПАБ - 1400" в фугасном варианте. Это было в традиции соединения: если сумел обнаружить, то и право первого выстрела - твое. За пять минут перед тем, как японские наблюдатели разглядели летящие на полном ходу торпедные катера, пять стаек по четыре тяжелых стальных "рыбки", в считанные секунды преодолели несколько километров. Два десятка тяжелых бомб стерли артиллерийские позиции с лица земли. А потом на причалы порта с шести торпедных катеров высадились автоматчики Виктора Леонова.

  Структура ситуации была такова, что брать необходимо было все четыре северокорейских порта, но Гензин имел особое значение. Помимо всего прочего, включая близость к Японской метрополии, там находился совершенно великолепный аэродром с двумя бетонными полосами. Исключительно подходившими для того, чтобы с них взлетали десятки, сотни тяжелых бомбардировщиков. Для того, чтобы такое добро осталось в целости, прибегли к уже отработанной схеме: она работала раньше, и непонятно, почему могла не сработать теперь. Штурмовики, разбившие заранее разведанные зенитки, бомбардировка, заточенная под уничтожение всего живого вообще и аэродромной охраны в частности, и парашютный десант на сто человек, чтобы овладеть ситуацией.

  Определенные отличия начались потом, когда под охраной поршневых "яковлевых" приползли тяжелые транспортники, раз за разом в несколько рейсов высадив десять тысяч бойцов с кое-каким тяжелым вооружением. Воздушного десанта такого масштаба Красная Армия еще не высаживала. Основные силы морского десанта начали продвижение вглубь города, намереваясь сходу захватить господствующие высоты, но были остановлены огнем хорошо замаскированных укреплений, прикрывавших порт. Привычно вызвали авиацию, но еще до этого пять фрегатов, вошедших в порт с основными силами десанта, разнесли пулеметные точки из превосходных 130-мм универсальных орудий, поставленных на вооружение только в этом году. Бомбардировщики, прилетев, сбросили бомбы на оставшееся, потом - согласно предварительно утвержденной схеме, что было совершенно лишним, чуть не попали по своим, и вернулись восвояси. Только для того, чтобы узнать о новой необходимости вмешательства: шел бой за господствующие высоты, и там тоже оказались укрепления, причем куда как более серьезные. К вечеру гарнизон города и порта, зажатый между силами двух десантов, разведанный, под непрерывной штурмовкой с воздуха, капитулировал.

  Все это не так уж важно, и не помогли бы все эти изощренные выходки, и даже необычайно массовый десант не продержался бы против колоссальных сил Объединенной армии и нескольких суток. Главное было то, что с севера неуклонно, неудержимо накатывались армии 1-го Дальневосточного фронта. Как и предупреждал Такэда, в полевых сражениях Императорской армии нечего было противопоставить массированным танковым атакам, а укрепленные районы разносились прицельным бомбометанием, а того чаще - подвергались блокаде и обходились стороной.

  Советское командование вошло во вкус, и массированные десанты, по преимуществу - высадочным способом, внезапно накрыли Мукден, Порт-Артур, Дайрен. На этот раз командование не требовало избыточного героизма на грани чистого самоубийства: десант высаживался, когда авангарду главных сил оставались до пункта высадки не более пятидесяти-шестидесяти километров. Высаживались не только бойцы собственно десантных войск, потому что для того, чтобы боком вылезти из транспортника, специфического умения прыгать с парашютом не требовалось. Все эти успехи обозначали, что скоро и силы остальных фронтов выйдут на побережье. После этого мощь группировок, начавших захват Кореи раньше всех графиков, должна была неизмеримо возрасти.

  Все более ожесточенные бои, до сих пор неизменно удачные, и происходили в последнее время все чаще. Обреченный на конечную неудачу, план "Полная Луна" все-таки действовал. С немыслимыми усилиями, постоянно запаздывая, без провианта, боеприпасов, тяжелого вооружения, буквально нарезанная на ломти Квантунская армия стягивалась к побережью.

  Уже попало в плен армейское командование, захваченное врасплох дерзкими действиями десантов, безоглядно прущие на восток танковые колонны умело "подрезали" тылы, лишая последнего снабжения, разнося в пух и прах, истребляя попавшихся на пути, - а они шли и шли к побережью.

  Специально приставленные к марширующим колоннам, не слишком многочисленные, но сильные опытом и боевым умением эскадрильи штурмовиков не оставляли их своим вниманием ни на один день. "Илы" специально целили не только по оставшимся грузовикам, но даже и по повозкам, чтобы остановить, чтобы - уж вовсе только пешком, только на своих двоих, только на себе, чтобы бросали раненых и даже просто стерших ноги, но полковники и майоры продолжали вести людей к океану. Двигались по ночам, виртуозно прячась днем. Избегали железных дорог, превращенных русскими в крепости и полосы смерти, но шли.

  Однажды отданный, приказ командования продолжал выполняться, хотя уже и командование к этому времени, по большей части, находилось в плену. Предельно простой и понятный, он дал неожиданный эффект: и полковник, и каждый солдат теперь имели цель. Пробиться к своим, на побережье. Туда, где за морем - Страна Богов, Родина.

  По самым оптимистичным расчетам военного министра и помощников начальника Генерального Штаба, до места назначения, - очень, кстати, приблизительного, - имели шанс дойти не более двадцати процентов личного состава сокрушенных, распоротых, окруженных фронтов. Более реалистичной цифрой следовало считать двенадцать-пятнадцать процентов, без боеприпасов, транспорта и тяжелого вооружения. Около ста тысяч. Внушительная, если вдуматься, сила. Армия не капитулировала, дух японского солдата не был окончательно сломан. Из растрепанных колонн, которым посчастливилось избежать прямого удара главных сил русских, организовывались все более крупные группы. Процесс сильно напоминал то, что происходило в 1941-м году с Красной Армией, только в данном случае не было ни времени, ни ресурсов на то, чтобы довести его до чего-то, способного изменить погибельную ситуацию. А еще не было союзников, на руку которых можно было хоть как-то опереться в самый критический момент.

  - Сэр, они умудрились эвакуировать Новую Британию. Там пусто, сэр. Никого нет, за исключением отрядов смертников, которые и водили нас за нос. Мы очень виноваты, сэр. Я виноват.