Тузы за границей - Гейл Герстнер-Миллер

Четвертой книге, той самой, которую вы сейчас держите в руках, предстояло стать описанием кругосветного путешествия, возглавляемого сенатором, который поставил перед собой цель исследовать влияние вируса дикой карты на жизнь людей в различных частях света. Таким образом мы получали возможность вновь ввести в действие Хартманна и Кукольника и развивать «надсюжет» и одновременно представить истории, которые мы никогда не смогли бы рассказать, если бы действие романа оставалось жестко привязано к Нью-Йорку.

Конечно, все оказалось не так просто. С «Дикими картами» вообще ничто и никогда не бывало просто. Порой я сравнивал «Дикие карты» с большой группой музыкантов или с симфоническим оркестром, вот только писатели не приучены слушаться дирижера – подчас два человека бросались играть одно и то же соло с намерением заглушить друг друга. Случалось, когда большая часть оркестра пыталась сыграть Пятую сонату Бетховена, какой-нибудь гобой из угла упорно продолжал дудеть Моцарта, а еще кто-нибудь пиликал на гармонике песенку из известного кинофильма. Мне, редактору, иной раз казалось, что я выпасаю кошек. Здоровых таких кошек, а у меня – ни стула, ни хлыста; впрочем, у меня была чековая книжка, а она действует на писателей получше хлыста.

Триада, которую открывали «Тузы за границей», оказалась куда более насыщена событиями, чем первая, – хотя она и рядом не стояла с некоторыми из последующих триад. «Дикие карты» стали куда более взаимосвязанным циклом, чем любой из их предшественников (да и последователей, если уж на то пошло), но это означало, что мы вступаем на неисследованную территорию, так что никто из нас по-настоящему не знал, куда следует двигаться. Да-да, даже «Ваш смиренный редактор», хотя редакторы обычно непогрешимы, как всем хорошо известно. Оглядываясь на «Тузов за границей» спустя столько лет, я думаю, что мне, пожалуй, следовало бы в определенных случаях щелкать моим хлыстом – он же чековая книжка – чуть более часто. Два похищения Хартманна за одно турне – это уже перебор, и мне следовало бы настоять, чтобы мои писатели жонглировали шариками, которые они уже подбросили в воздух, прежде чем позволить им подкинуть уйму новых. Когда сюжет становится насыщенным, это очень хорошо, но если его перенасытить, то, перемешивая его, недолго и запястье вывихнуть.

И все же в конечном итоге все получилось – более или менее. И если, возможно, в книге появилось слишком много новых героев, что ж – в последующих томах они очень украсят наш цикл. Именно здесь мы впервые встретились с живыми богами и Ти Малисом, здесь Маки Мессер впервые проложит кровавую дорожку в наши сердца, здесь впервые дебютировали Герои-Близнецы, Черный Пес и прелестный внук доктора Тахиона, Блез, равно как и Кахина, и Hyp аль-Алла. В первый раз появились на сцене русский туз и туземный колдун – хотя новый герой, которому суждено сыграть самую важную роль в нашем повествовании, на самом деле совсем не новый.

Это Джерри Страусc – лишь после того, как в «Тузах за границей» ему вновь вернут человеческий облик, наши читатели, подобно доктору Тахиону, хлопнут себя по лбу и вспомнят, что вирус дикой карты никогда не поражает животных. Именно ему из мелкой сошки предстоит стать крупной величиной.

«Тузы за границей» – это и прощальная книга тоже. Героический сутенер Фортунато с первого же тома входил в число столпов «Диких карт». В те далекие времена он был одним из двух наших наиболее популярных героев, судя по письмам, которые мы получали, и по тому, что наши читатели говорили нам на творческих встречах. (Единственным, кто сравнялся с Фортунато по популярности, был доктор Тахион, но читатели, которые любили Тахиона, неизменно ненавидели Фортунато, и наоборот. «Модник versus сводник», как мы это называли.) После решающей битвы с Астрономом в «Неистовых джокерах» Лью отправил Фортунато в Японию, чтобы подвести эту сюжетную линию к какому-то логическому завершению. Однако Гейл Герстнер-Миллер поставила его в затруднительное положение, когда по ее милости выяснилось, что Соколица ждет от Фортунато ребенка. И тогда мы направили наше турне в Японию, прямо к его порогу. Благодаря этому нам удалось умаслить Лью на последнюю историю о Фортунато, после которой сводник навеки сошел со сцены, оставив модника на какое-то время безраздельно властвовать над умами читателей.

«Тузы за границей» стали последней книгой и для моего собственного героя, Ксавье Десмонда, мэра Джокертауна, чей голос я использовал в качестве повествования-связки. Написание таких связующих рассказиков всегда было одной из самых непростых задач при составлении очередного тома: необходимо не только рассказать хорошую собственную историю, но и связать воедино все чужие, протянуть мостики над провалами, которые могли оставить твои коллеги-писатели, залатать все прорехи в надсюжете. В других, более поздних книгах цикла я стал перепоручать написание рассказов связок другим храбрецам, но поначалу делал все сам. «Дневник Ксавье Десмонда», как мне кажется, стал одной из моих лучших связок и одной из самых сильных вещей из всего, что я написал для «Диких карт».

В общем, вторая триада «Диких карт» взяла многообещающий старт, когда наши тузы и джокеры взошли на «упакованный борт», чтобы отправиться в путешествие вокруг света, едва ли подозревая, какие потрясения ожидают впереди героев, писателей и редактора без разбору чина и звания.

Но это уже истории для других послесловий.

Джордж Р. Р. Мартин

2 января 2002 года

Примечания

1

Коран, сура 4:34. (Перевод И. Ю. Крачковского.) (Здесь и далее прим. перев.)

2

СКИВПТ – Сенатский комитет по исследованию возможностей и преступлений тузов. Подробнее об этом рассказывалось в 1 й книге «Диких карт».

3

Ти Малис – герой фольклора негров Гаити, а также Мартиники, Гваделупы и Малых Антильских островов.

4

Да (фр.).

5

Перефразированное изречение Теодора Рузвельта, президента США с 1901 по 1909 г.: «Говори тихо, но держи в руках большую дубину».

6

Барон Самеди (Барон Суббота) – в вудуизме вождь мертвых.

7

Карнифекс – в Древнем Риме палач, который приводил в исполнение казни над рабами и иностранцами.

8

Тонтон-макуты – тайная полиция президента Гаити Франсуа Дювалье (1957—1971). Название «тонтон-макут» происходит из гаитянского фольклора, которым Дювалье очень интересовался, и означает «зомби», «живой мертвец». Тонтон-макуты внушали прочим гаитянам суеверный ужас – старались походить на выходцев с того света и никогда, даже ночью не снимали черных очков.