Ужасный век. Том I - Андрей Миллер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наверное, Гретель нравилась здесь всем. Игги исключением не был точно.
Хотя дело не только в красоте. От Гретель всегда исходил холодок: непривычно даже в Ржавом Отряде видеть столь суровую женщину. Непривычно — и оттого интересно. А теперь, когда она была пьяна, веяло ещё чем-то.
Пороком, пожалуй.
Ну точно, им самым. Что на Гретель клейма ставить негде — сомневаться не приходилось, даже если мало слушать сплетни. Поговаривали, будто она и с Ангусом была когда-то, и чуть ли не с самим капитаном. Как знать? Но это не тот случай, когда слухи портят репутацию. Они же не при дворе. Да и те клейма ставили, мягко говоря, не последние люди.
— Хочу танцевать! — заявила Гретель.
— Со мной, что ли?
— Ох, ну что за дурачок! А с кем я разговариваю, спрашивается?
— Я не очень-то умею…
— Придётся учиться. Ты здесь из всех, которые при плаще да звании, самый трезвый. И точно самый симпатичный!
Она снова подмигнула и наклонилась к Игги, открыв весьма завораживающий вид.
— Я ж тебя ещё свёрточком у Навчин на руках помню. Мамка с батей померли, упокой их Творец Небесный: так кому ещё плясать научить?
Похоже, плащ и чин десятника начинали окупать себя не только деньгами — взамен на весь нежданный и непрошенный груз.
Действительно: не с простым же солдатом Гретель танцевать? Юноша вспомнил, как первым из наёмников коснулся стены Фадла, и почерпнул из этого воспоминания немного уверенности.
Глава 9
Когда Ирма поняла, что за шум её разбудил, хмель рассеялся мгновенно.
Это был бой, вне всяких сомнений. На дворец напали. Кто, зачем, почему?.. Лимландка отчётливо слышала крики и звон стали. Она прильнула ухом к тяжёлой двери. Осторожно, боясь выдать себя малейшим шорохом.
Крики по-мураддински. Топот множества ног по лестнице. Лязг, вопль боли. Сигналов тревоги не слышно, а это может значить только одно: их не успели подать. Теперь уже некому. Ирма крепко зажала рот ладонью, вцепилась в неё зубами — чтобы самой не закричать.
Совсем рядом! Вооружённые люди сцепились шагах в пяти от двери, не дальше. Что там творится?
Что делать?..
Ирма нащупала рукоятку кинжальчика, который болтался на поясе. По сути и не оружие, так: чьи-нибудь страдания прекратить. В крайнем случае — предотвратить собственные. Никакой уверенности маленький клинок ей не придал. Да и чего удивительного? Это Гретель храбрая. И жестокая. А вот Ирма…
Плохое время для самобичевания, конечно — как бы она ни любила посетовать на собственные недостатки, реальные или мнимые.
Переждать здесь?
Дверь крепкая, но именно поэтому её могут решить вынести. Да и как знать, не горит ли уже дворец? Ирме чудилась гарь, но уверенности никакой — у страха глаза велики. А страх всё больше наполнял её, наполнял с каждым мгновением: как песчинки в часах падают. Одна за другой. Раз, раз, раз…
Женщина сильнее сжала зубы. В глаза опять будто песка бросили. Где Шеймус? Почему она не с ним? Будь капитан рядом — не было бы страшно. Ни капельки! Но…
А вдруг…
Нет, этого не может быть. Никогда. И думать не смей.
Ирма всё прислушивалась, пытаясь что-то понять. Бой шёл на втором этаже, но не прямо у двери. Где-то в отдалении справа: там жили лейтенанты. И слева тоже: там, где устроили штаб. И где Ирма сейчас должна была лежать на огромной кровати под потолочным зеркалом. Там, где её было кому защитить.
Но увы.
Разумнее всего пересидеть. Тихо, как мышка. Да, нужно…
Послышались шаги: кто-то приближался к комнате для прислуги. У Ирмы перехватило дыхание. До последнего момента она надеялась, что враг пройдёт мимо — но дверь задёргалась. Человек по ту сторону наверняка понял: заперто изнутри.
— Открывай!
От ужаса Ирма даже не поняла, на каком языке это прозвучало.
— Ирма, открывай! Скорее! Это я, Идвиг!
Не совсем то, что она мечтала услышать — зато много лучше того, что услышать ожидала. Лязгнул засов, по полу протянулась полоска света. Идвиг Дровосек был весь в крови — но сразу ясно, что в чужой. Ярко-алая кровь, такая льётся из горла.
Идвиг сжимал маленький топорик — старая привычка. Его оружие лишь казалось несерьёзным в сравнении с красивыми мечами, огромными алебардами и секирами, жуткого вида тесаками и боевыми молотами, которые предпочитали другие наёмники. Дровосек умел работать топором. Он не стал бы телохранителем капитана, не слыви одним из лучших бойцов среди «ржавых» — уже много лет и по праву.
На этого человека можно положиться. Тем более что… Ах, не время для этого.
— Пойдём!
Идвиг схватил Ирму за руку. Она поначалу упёрлась.
— Шеймус?..
— Нет времени! Мы сейчас не поможем ему. Надо уходить, прошу тебя, скорее!
Пришлось подчиниться. Идвиг потащил Ирму по коридору, затем — вдоль баллюстрады второго этажа, опоясывающей внутренний дворик. На той стороне мелькали тени, но кто с кем бьётся, кто побеждает — не поймёшь. Внизу, на шахматном чёрно-белом полу, в беспорядке валялись тела.
Оставалось надеяться, что их с Идвигом никто не заметит. Впрочем, скоро Ирма немного пришла в себя — и бежать без оглядки ей расхотелось.
— Что значит «мы ему не поможем»? Что с ним? Говори!..
Она брыкалась, пытаясь заставить Идвига остановиться и всё объяснить. Без толку, конечно — солдат был гораздо сильнее.
— Я не знаю. Там много людей. Не шуми, пожалуйста!..
Они добрались до угла и нырнули в другой коридор, тёмный и безлюдный. Ирма помнила, что в конце — узкая лестница, ведущая наружу. Если от тех дверей для прислуги пройти через сад — окажешься возле вечно запертой калитки. Хороший план!
Но до лестницы они не дошли: впереди показались силуэты людей в мураддинских халатах. Ирма едва не вскрикнула, но Идвиг вовремя накрыл её рот ладонью. Наёмник развернулся, подхватив женщину, однако и сзади приближались враги.
Что хуже всего — их заметили.
— Дерьмо!
Дровосек с Ирмой под мышкой бросился к ближайшей двери, распахнул её плечом. Женщина не поняла, что это за помещение: заметила лишь окошко с видом на сад. Позади топали, кричали по-мураддински.
— Куда бежать?..
Идвиг огляделся.
— Да всё уже. Некуда.
Это и правда оказался тупик. Комнатка
