Сочинения - Исаак Сирин

6. Если разум освобожден от этого и растворяется в божественном, или если какая–то прекрасная мысль ниспадает на него благодаря прозрениям Писаний о Боге — либо личных <прозрений> человека, либо принадлежащих <всей> общине, прозрений в божественный Промысл и домостроительство, <относящихся> либо к каждому отдельному дню, либо ко всем вместе — <прозрений>, от которых славословие Богу возбуждается в глубине сердца, или благодарение и радость о величии Его, о возвышенности сострадания Его и любви Его к нам: такое блуждание даже лучше молитвы. Каким возвышенным и чистым ни было бы моление человека, это вершина всякой собранности разума и прекрасной молитвы.

7. Когда разум бывает совершенно без мысли или помысла, это молчание разума, а не чистота молитвы. Одно дело чисто молиться, и совершенно другое — чтобы разум был умолкнувшим от всякого блуждания или прозрения в слова молитвы, и чтобы оставался без движений. Ни один человек не будет настолько неразумен, чтобы благодаря борьбе и силе воли желать обрести это; ибо это дар откровения ума — это превышает меру чистой молитвы и неподвластно воле.[798]

8. Ибо помимо этого, двумя вышеупомянутыми способами возможно разуму блуждать в молитве — или в помышлении о прошениях своих, или в созерцании <сказанного в> в Писании и мудром помышлении о Боге, Господе всего, <которое совершается> неким разумным образом.

9. Кто как–либо по–иному мыслит о чистоте помыслов и собранности разума, <думая>, что есть другой <способ> обрести их, тот недугует в неведении своем и ограничен грубостью своего образа мыслей.[799]

10. Ты же, о мудрый, неподвижности в молитве не требуй от разума, как делают глупцы, ибо этого нельзя ожидать от естества. Но старайся, как делают мудрые, обрести прекрасные движения во время молитвы, а именно помышление о прозрениях Духа[800] и утонченное сознание, которое в час молитвы помышляет об угождении воле Того, Кто есть Создатель всего: это вершина[801] всякой добродетели и всякой молитвы.[802]

11. Когда во всем этом получишь ты благодатную силу[803] и укоренишься в постоянном размышлении о них,[804] станешь ты человеком Божиим,[805] близким к духовным <благам>, а также близким к обретению того, к чему ты неосознанно стремился, а именно, к ощущению Бога,[806] к изумлению разума, удалившегося от всяких образов, и к духовному молчанию, о чем говорят Отцы.[807] Блажен ты, ибо удостоишься великой радости и веселия в Господе нашем. Ему слава и честь. Нас же да усовершенствует Он познанием тайн Своих во веки веков. Аминь.

Беседа 16

1. Хотя раньше мы уже говорили об этом в другом месте, когда представился подходящий случай, не будет утомительным для нас осветить эту тему дополнительно.

2. Осенение есть имя, указывающее на помощь и заступничество, а также на получение небесного дара; например: Дух Святой сойдет и сила Всевышнего осенит Тебя.[808] Другой <вид осенения имеется в виду> в <словах> Десница Твоя, Господи, осенит меня,[809] что является просьбой о помощи; так же, как Я осеню этот город и избавлю его.[810]

3. Итак, мы понимаем, что есть два вида действия в осенении, которое приходит к людям от Бога: одно — таинственно и умственно, другое — действенно. Первое есть освящение, принимаемое посредством божественной благодати; то есть, когда, по действию Духа Святого, освящается человек телом и душой, как было с Елисаветой, Иоанном <Крестителем> и блаженной Марией, благословенной между женами — хотя последнее не сравнимо с другими <видами освящения> и выше <того, что дается> чину тварных <существ>.

4. Но обратимся к частичному <осенению>, которое случается с прочими святыми, словно с членами тела.

5. Таинственный вид осенения, который происходит с некоторыми святыми, есть действенный вид, осеняющий ум; и когда этого осенения удостаивается человек, ум бывает охвачен изумлением и расширен неким божественным откровением. Пока это действие осеняет ум, человек поднят над движением душевных помыслов благодаря причастию Духа Святого. Это то, о чем говорит Апостол Ефесянам в форме молитвы; ибо он хотел научить их этой тайне, когда говорил: Чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего.[811] А для чего это? Дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих.[812]

6. Это один таинственный вид осенения. Когда эта сила осеняет человека, удостаивается он славы нового века через откровение — и это удел, выпавший на долю святых света, о которых говорил блаженный Павел;[813] его удостаиваются те, что получили освящение ума от Духа благодаря их святому и добродетельному образу жизни.

7. Другой вид осенения есть тот, который узнается через действие: это умственная сила, защищающая человека и носящаяся над ним[814] постоянно и отгоняющая от него все вредоносное, что может приблизиться к его телу или душе. Невидимо ощущается она умом, который озарен и обладает знанием[815] посредством ока веры. На опыте познают его святые, как написано: Ангелы Господни ополчаются вокруг боящихся Его и избавляют их,[816] и Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь.[817]

Беседа 17 [818]

1. Нет возможности у сопротивника[820] воспрепятствовать желающим благого, если только для хитрого лукавства его не найдется места[821] в самих любящих благое. Дело вот в чем: ко всякому побуждению к желанию благого в самом начале возникновения его присоединяется некая ревность, напоминающая по теплоте своей раскаленные угли.[822] Она обычно, словно стена, окружает это побуждение желания и отгоняет от него всякое возможное препятствие или помеху; ибо обладает она великой мощью и невыразимой силой для всецелого укрепления души,[823] дабы не ослабевала <душа> и не колебалась под воздействием всевозможных неприятностей. И это первое <побуждение> есть сила святого желания, насажденная в естестве души,[824] то есть побуждение, возбуждаемое силой «раздражительной» <способности>,[825] которая естественна для души,[826] которую Бог естественным образом поместил в нас, дабы охраняла она пределы естества, посылая мощь стремительности своей[827] для исполнения естественного желания души, то есть добродетели: без этой <мощи> добродетель не взращивается.[828] Она и называется «ревностью».

2. Вот что дает <ревность> душе, возбуждая, воспламеняя и укрепляя ее время от времени,[829] дабы <человек> презирал тело в скорбях и страшных искушениях, встречающих его, дабы с уверенностью предавал он себя на смерть[830] и противостоял силам мятежника[831] ради исполнения того, что особенно любит душа.[832]

3. Ибо человек <некий>, облеченный во Христа, где–то в книге своей назвал эту ревность «псом» и «стражем закона Божия», который есть добродетель.[833] Добродетель же есть исполнение законов Божиих.[834]

4. Укрепляется же эта сила ревности, пробуждается и воспламеняется, дабы охранять дом, по двум причинам;[835] также и ослабляется, впадает в дремоту и небрежение по двум другим причинам.[836] Первая причина воспламенения ее и возбуждения[837] — возникновение некоего страха в человеке,[838] ибо он опасается за добродетель, которую или <уже> приобрел, или должен приобрести, как бы не была она похищена <у него> или погублена по какой–либо случайности, происшедшей с ней. И этот <страх> божественным Промыслом возбуждается во всех подлинных делателях добродетели для трезвения и постоянной ревности души, дабы она не дремала.