Лунные дети (СИ) - Дехтерёва Наталья "Калис"

— Сдалась я тебе, — пробормотала Элиш и как-то устало вздохнула. — Ладно, я вроде не давала повода считать себя идиоткой. Извинения приняты. Геройский поступок — принести себя в жертву лунной, молодец. Все, я тебя простила.

— Я верю тебе… и не верю, — выдавил Кэл. Он сжал кулаки, просто чтобы остаться на месте. Слова звучали искренне, Элиш не лгала, но что-то было в интонации ее голоса, в ней самой не так. Не из-за того, что она узнала… вчера? .., но почему-то не так. И Кэла это тревожило, стыдно признаться, больше, чем все лунные вместе взятые. И раненая Алва. Вспомнились слова Кеннета, впору было ужасаться и мучительно пытаться осознать, в какой момент Элиш умудрилась занять самое важное место в его жизни.

— А что ты хочешь услышать? — она дернула плечом, вышло на удивление почти капризно. — Я же сказала: извинения приняты, я тебя простила. Что-то еще?

— Небо, — выдохнул Кэл и все-таки шагнул ближе, осторожно взял ее в лицо ладони и каким-то чудом удержался от поцелуя. — Посмотри на меня, Элиш. Пожалуйста, посмотри на меня по-настоящему. Прости, правда, прости за вчера, хорошо?

Она смотрела удивленно и странно, и Кэл от отчаяния закусил губу, но не отстранился. Взгляд Элиш казался нечитаемым: мысли спрятались за внешними эмоциями, но что на самом деле творилось сейчас в ее душе, Кэл даже не пытался разгадать. Только молил Небо, чтобы не оттолкнула, и изо всех сил давил царапающееся и ставшее почти привычным чувство вины. Личная жизнь не должна была мешать работе и остальным отношениям, не должна, но упускать первую настоящую — ха-ха, конечно — любовь он не собирался. Даже вопреки здравому смыслу.

— Хорошо, — произнесла наконец Элиш, произнесла так тихо, что голос скорее был шепотом. — Хорошо, Кэл, прощаю. И смотрю. Но — не доверяю до конца. — Она улыбнулась, странно грустно, и осторожно высвободилась, ускользнув в сторону. — Я не знаю, что принесет эта работа, Кэл. Чем она закончится. И я знаю, что работа для тебя важна так же, как… как жизнь? Не надо уверять меня в обратном, я видела тебя гончей, я помню. Просто… нужно время, наверное. Время, за которое мне надо научиться тебе верить полностью. Ты-то у меня на крючке, — Элиш ухмыльнулась, и Кэл облегченно рассмеялся, заслышав знакомые язвительные нотки в ее голосе.

«На крючке». Лучше и не скажешь! Трепыхающаяся рыбка, у которой отключается разум, зато начинает вовсю вопить сердце.

— Меня пока все устраивает, — заверил он и деловито запахнул плащ, заговорил уже серьезнее. — Зайди сегодня… нет. Отпросись на завтра, зайди с утра в штаб. Нам нужно оговорить о лунных и, — Кэл сглотнул, — убийствах детей. Нужно разработать какой-нибудь план, хоть что-то, чтобы не выглядеть слепыми котятами.

Элиш просто кивнула и озабоченно нахмурилась.

— Алва… как она?

— Жизнь вне опасности. Я сейчас снова заеду к ней. Был с утра, но совсем недолго. Сейчас посижу. Жизнь вне опасности… Я верю Хили.

— Ему можно верить, — согласилась Элиш и мотнула головой. — Пора на занятия. Каллаган сегодня высказал мне все, что думает о пропусках… не моих, а вообще. Ничего хорошего, если тебе интересно, господин сыщик. Да… и если я не сдам выпускной экзамен в самом конце, вина за это будет лежать на тебе. Огромным таким камнем с надписью: «Я виноват, что Элиш Тарлах не сдала выпускной экзамен». Могу гарантировать.

— Я верю. Постараюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы ты справилась, — Кэл притворно испуганно втянул голову и улыбнулся. — Тогда иди. Увидимся завтра утром? ..

— Обязательно, — серьезно кивнула она и улыбнулась в ответ, легко и непринужденно, словно у нее тоже с души пропала даже не глыба, но целая гора. — До встречи.

— До встречи.

Интересно, если бы он все-таки поцеловал Элиш, как бы она отреагировала?

***

Вот только утро не задалось с самого начала. Незадолго до рассвета сработал кристалл, и Кэл долго не мог сообразить, кто пытается до него докричаться. Он вырвался из сна, в котором кто-то беспрестанно умирал, и несколько минут смотрел в потолок, все еще пытаясь разглядеть чье-то лицо. Наконец он дотянулся до мерцающего кристалла и активировал его, принимая вызов.

— Алве стало хуже.

— Что?

Колин судорожно вздохнул и повторил уже медленнее:

— Алве стало хуже. Ненамного, — поспешно добавил он. — Какое-то небольшое осложнение. Но жизнь вне опасности… кажется. — Он беспомощно моргнул, с трудом разлепляя веки, и Кэл даже в кристалле увидел черные синяки у него под глазами.

— Подожди, — голова отказывалась работать, в ушах до сих пор стоял тонкий голос из сна, что звал его и умолял о помощи. — Осложнение? Что сказал Хили?

— Почти ничего. Просто, что нужна операция, еще одна, — Колин потер лицо и шумно выдохнул. — Может, приедешь сюда? Думаю… Не знаю, думаю, если ты будешь здесь, ей будет легче.

— Нет, не будет, — машинально возразил Кэл и встряхнулся, сбрасывая последние липкие нити кошмара. — Она все равно без сознания… Но я приеду, Колин. Как только сумею выбраться, так сразу.

— И не отложишь ради нее работу?

Кэл стиснул зубы и помолчал, подбирая правильные слова. Как объяснить, чтобы Колин понял все и сразу?

— Птице, — осторожно начал он, — нужна толстая и надежная ветвь, на которой она может переждать любую бурю. Которая точно не сломается, а поможет птице удержаться и укроет от непогоды. Ветвь, на которой будет свито гнездо. Понимаешь?

— О чем ты?

Кэл качнул головой. Нашел, конечно, время выдумывать бесовы метафоры. Колин, похоже, не спал толком с того дня, как ранили Алву. Как он умудрялся работать? Впрочем, вопрос глупый. Кэл знал, что случись нечто подобное с Элиш, и он поведет себя абсолютно так же. Возможно, загонит только еще сильнее — возможностей у него куда больше.

— Ты нужен Алве, — просто сказал он. — Ты, а не я. Не знаю, когда она поймет это, но не сдавайся. Я… у меня… — Кэл замялся и в конце концов просто вздохнул, раздраженно взъерошив себе волосы. — Просто поверь мне, Колин. Останься там, присмотри за Алвой, а я разберусь с теми, кто покушался на ее жизнь. Клянусь небом, они будут наказаны.

Когда кристалл погас, Кэл упал обратно на подушку и прикрыл локтем глаза. Разговор сейчас показался еще одной частью затянувшегося сна, но он помнил лицо Колина и его голос — помнил так же, как голос из сна. Что было явью, а что кошмаром? Известия об Алве впору было считать кошмаром, но интуиция мерзко хихикала и сочувственно подтверждала, что это-то как раз было по-настоящему. Ладно, решил Кэл и резко сел, отнимая руку от лица. Это как раз не страшно… потому что там Колин, и он сообщит обо всем, что произойдет — хорошее или плохое. Хотя верилось в способности Хили, в конце концов, он лично следил за состоянием Алвы.

Песок в часах медленно ссыпался в нижнюю чашу. Было всего шесть утра, и до рассвета оставалось минут сорок. Или целых сорок минут — Кэл не знал, как лучше определить. Если он снова заснет, то может проспать, так что лучше не ложиться.

В кофе он забыл положить сахар, а охлаждающее заклинание, естественно, само по себе не обновилось. Кэл, увидев растаявшее мясо, раздраженно ругнулся. Подгоревшая яичница последней каплей не стала, но когда в дверь постучали, он был готов практически ко всему. Он уже успел несколько раз прийти к выводу, что Небо, подарив вчерашнюю встречу с Элиш, теперь требовало платы. Только неужели перемирие стоило так дорого?

— Не спишь, похвально, — Томас вытянул ноги под столом, внимательно разглядывая его. — Я привел тебе помощь.

— Помощь?

— Люди из столицы, — он мотнул головой. — В штабе через час будут ждать указаний, пока отправил их в общежитие. Временно поступают в твое распоряжение, но приказы проходят через меня.

— То есть я должен обсуждать с тобой каждое действие, — мрачно подытожил Кэл и сжал кулаки. — Ты сам доверил мне этот город и северные земли, Томас. А теперь хочешь сказать, что я не справляюсь?

— Если бы ты не справлялся, я бы просто отстранил тебя, — невозмутимо возразил тот. — Я оценил обстановку и пришел к выводу, что тебе не хватает людей. Твоих ученых убили, одного следопыта — тоже. Я не говорю о том, что ты отстранил одного сыщика, но взял лунную и того несмышленыша-студента.