История Греции. Курс лекций - Соломон Яковлевич Лурье

Математика

В области точных наук больших успехов достигла в это время математика. С Востока были заимствованы практические формулы не только для площадей и объемов прямолинейных фигур и тел, но и для круга и тел вращения, — цилиндра, конуса и, может быть, шара. Из учения о подобии треугольников развивается теория перспективы. Эта теория получает огромное значение и в живописи, в частности — при создании театральных сценических декораций. На это указывает уже греческое название теории перспективы — «скенография» .

В области элементарной планиметрии греки уже в то время нашли доказательства почти всего того, что теперь проходится в средней школе, включая вычисления площади круга и длины окружности. Это вычисление производилось атомистическим методом: предполагалось, что и поверхность и тело состоят из бесконечно малых, далее неделимых частиц (см. выше, с. 424).

При таком предположении окружность оказывалась многоугольником с очень большим числом чрезвычайно малых сторон, и площадь круга вычислялась как сумма площадей узких треугольников с вершинами в центре. Наиболее известными математиками V в. были Гиппократ Хиосский и тот же Демокрит, который таким приемом нашел объем конуса и пи-р амиды.

Календарь

Летоисчисление по именам архонтов и других должностных лиц отдельных городов заменяется в ученой литературе (в особенности у историков) более универсальными системами, отсчитывающими годы от одного определенного условного момента; таков был счет годов от взятия Трои. Впрочем, год взятия Трои разными греческими учеными определялся различно.

Наконец, путем более правильного исчисления длины солнечного года достигают более точного соответствия между календарем и природными условиями. Наиболее естественно считать месяцы по луне (от одного полнолуния до другого), а год — по солнцу (от самого короткого или длинного дня до следующего такого же, т. е. от зимнего или летнего солнцестояния). Затруднение заключается в том, что ни лунный месяц, ни солнечный (тропический) год не содержат целого числа дней (29,53 дня и 365,2422 дня). Приходится брать целое число дней, а время от времени вставлять дни, выравнивая накапливающуюся разницу. Так, в архаическую эпоху считали 12 лунных месяцев по 30 и 29 дней, что давало всего 354 дня. Три года из каждых восьми имели по лишнему месяцу в 30 дней. По мере развития астрономических знаний появились новые, более точные способы интеркаляции (вставки дополнительных месяцев). Наиболее известны цикл Энопида (в 59 лет, после которого календарь снова приходит в согласие с астрономическим годом) и Метонов цикл, названный так по имени афинянина Метона (V в. до и. э.). Этот цикл девятнадцатилетний и давал среднюю величину года в 365 5/19 дня.

Медицина

В медицине выдающуюся роль играла школа на острове

Косе. Здесь жил знаменитый врач Гиппократ. Он собрал так

много наблюдений, что книги, написанные им и его учени-27

ками, служили основным руководством по медицине вплоть до XVII в. Наряду с наивными аналогиями и суевериями, в со- 29

чинениях Гиппократа есть целый ряд совершенно правильных замечаний, например, о влиянии диэты, климата и т. д. на здоровье человека. Гиппократ отрицает существование болезней, «посланных богами» (древние считали, например, эпилепсию «священной болезнью»), и говорит, что все болезни одинаково священны и все они объясняются одними и теми же естественными причинами. Гиппократ знает кое-что из анатомии человеческого тела, но утверждает и ряд нелепостей: так, он не

отличает нервов от кровеносных сосудов и думает, что артерии наполнены не кровью, а воздухом.

Старшие софисты

Если учение Демокрита представляет собой высшую точку развития ионийской науки и философии, в которой острие научного интереса направлялось на область точных наук, то для научного движения, имевшего центром Афины конца V в., характерно отсутствие интереса к точным наукам. Больше всего интересовала здесь правильная организация жизни отдельного человека. Это направление называется софистикой. Слово «софист» не имело тогда того смысла, который мы придаем ему теперь; в V в. в этом слове не было ничего отрицательного. Под софистом разумелся человек, который сделал себе профессию из философии. Философы старого типа не учили публично; у них были ученики, с которыми они никогда не расставались, которым передавали все свои знания, — это был закрытый кружок энтузиастов. Софисты же получали деньги за свое преподавание, у них не было замкнутого круга учеников, они странствовали из города в город, заранее объявляя о своих публичных докладах. Люди приходили к ним, и за большие деньги они разрешали слушать свои лекции. Ученики философов старого типа хотели стать такими же учеными, как и их учителя. Ученики софистов вовсе не хотели стать учеными, они предназначали себя для государственной деятельности; наука им нужна была для расширения кругозора, чтобы лучше управлять государством, чтобы быть интересными собеседниками в обществе. Они брали от науки только то, что им полезно, и сами софисты сообщали им только то, что может быть полезно знатному человеку в его непосредственной практике. В центре учения софистов лежало то, что нужно государственному деятелю, — ораторское искусство, эристика, т. е. искусство спорить, или умение «сделать слабое дело сильным», как говорили в древности.

Софисты излагали основы учения о государстве, о нравственных обязанностях человека, учение о счастье, т. е. учили, при каких условиях человек может стать наиболее счастливым. Что же касается точных наук, то здесь их установка была до-

больно скептической, хотя часто они и являлись проводниками революционных материалистических учений.

Протагор

Известный софист Протагор, земляк Демокрита, с которым Демокрит постоянно полемизировал, утверждал в противовес и элейцам и Демокриту, что все, представляющееся нам, как раз в таком виде и существует для каждого в отдельности из нас. Что человеку представляется, то для него и существует. «Человек есть мера всех вещей, существующих, как они существуют, и не существующих, как они не существуют». Если мы предмет представляем себе сладким, значит, он для нас — сладкий; для другого человека тот же предмет будет кислым. Для каждого человека в отдельности существует мир — мир его представления; вне нас существует лишь некая неопределенная материя, заключающая в себе все эти миры.

Каким образом получить общее представление об объективном мире, если у каждого из нас другой мир? Здесь рецепт, рекомендуемый Протагором, очень наивен. Он предлагает все вопросы решать большинством голосов; мнение большинства и является истиной для целой группы людей. Никакой другой общеобязательной истины, кроме мнения большинства, он не признает.

Итак, даже в теорию познания, как мы видим, Протагор переносит принцип, почерпнутый из общественной жизни демократических Афин: принцип большинства голосов.

О политических воззрениях Протагора, изложенных в его не дошедших до