Избранное - Ван Мэн

Учитель Юань внимательно посмотрел на Ли Чунь, привычным жестом поправил очки.

— Вчера ко мне приходили Ян Сэюнь и Чжэн Бо, — медленно, словно в раздумье проговорил он. — Они откровенно говорили со мной об учебе, о положении в классе…

— Ну, конечно, — усмехнулась Ли Чунь.

— Почему «конечно»?

— Люди любят лезть в чужую душу.

— Кто это «люди»? Вы все товарищи по учебе, и твои одноклассницы переживают за тебя.

— Как же, переживают! А не они ли набросились на меня на комсомольском собрании? Не они ли любят болтать почем зря о том, что нужно для Родины и социализма? Про всякое такое говорить они умеют! Меня они считают отсталой. Ну и ладно, а они передовые и пусть себе идут вперед…

— Я просто не знаю, как говорить с тобой, Ли Чунь. Ты не права! — Учитель Юань снял очки и положил их на колени. — Раньше я не очень одобрял Чжэн Бо, она вечно была занята разными общественными делами, даже жалко было на нее смотреть. Но у нее возвышенная душа и крепкая воля. Никакие трудности ее не останавливают, и, что бы с ней ни случилось, она остается верна себе. Так неужели про нее можно сказать, что она болтает почем зря? Она искренне старается помогать другим, и вполне естественно, что класс ее поддерживает и подруг у нее много. Она не ищет личной выгоды, хочет, чтобы класс был как одна дружная семья. — Учитель Юань говорил так торопливо, что даже закашлялся. Ли Чунь поднесла ему стакан воды. Учитель Юань отпил глоток и медленно продолжал: — Ты одаренная и прилежная ученица, но у тебя есть один недостаток: ты умеешь читать книги, но не умеешь быть человеком. Ты говоришь, что одноклассницы тебя презирают, а на самом деле это ты их презираешь! Ты переживаешь из-за того, что у тебя нет товарища, но это потому, что ты не хочешь помогать другим! Ты считаешь, что другие болтают попусту, а на деле это ты не видишь дальше собственного носа!

— Учитель, может, я и ошибаюсь, — Ли Чунь даже привстала от волнения, — но вы говорите, что я не вижу дальше собственного носа, а что же тогда значит видеть дальше своего носа? Я всегда мечтала о том, чтобы приносить пользу людям, для этого я и училась, не жалея сил…

Учитель Юань снова надел очки, медленно поднялся, и плед, укрывавший его ноги, упал на пол.

— В молодости я был полон сил и энергии, — снова заговорил он, — мне казалось, что я солнцем и луной смогу повелевать. Но потом обстоятельства в семье изменились, университет закончить я не смог и стал простым учителем в средней школе. Днем я преподавал, а вечерами до двух часов ночи занимался. Чтобы скопить деньги на книги, я месяцами сидел на одном рисе. Потом я серьезно заболел, и товарищи говорили мне: «Хватит, старина Юань, мы все не вечно живем на этом свете, тяни свою учительскую лямку, корми жену и детей — и довольно. И что тебе далась эта математика?» А когда я выздоровел, меня уволили с работы. Жить мне было не на что, книги я распродал, вот тогда от моих прекрасных мечтаний не осталось камня на камне!

Учитель Юань снова сел в свое кресло, укрылся пледом. Помолчав немного, он продолжил ровным голосом:

— Мечты у меня были великие и прекрасные, а человек я оказался слабый и достоин лишь жалости! У меня не было по-настоящему великой цели, которой я смог бы посвятить себя. И к тому же я был совсем один, рядом со мной не было верного товарища, который мог бы протянуть мне руку помощи. Пережить крушение своих надежд, увидеть, что все твои усилия пропали даром, — нет в жизни ничего печальнее!.. А тебе, — обратился разволновавшийся учитель Юань к Ли Чунь, — созданы прекрасные условия, и я верю, что и ты, и все сегодняшние школьники сумеют претворить свои мечты в жизнь, достигнут того, чего не смогли достичь их учителя. Но ты не должна думать только о себе и пренебрегать интересами коллектива. Такие люди рано или поздно обязательно потерпят неудачу. Ты должна об этом помнить, Ли Чунь!

Они оба долго молчали.

— Может быть, я сказал резковато, но я был с тобой искренен…

Ли Чунь кивнула, подошла к окну и стала всматриваться в непроницаемый ночной мрак на улице. Пока они беседовали, длинная зимняя ночь уже почти миновала.

12

В третьем классе высшей ступени проводится собрание. Уже обсудили «положение дел», теперь решают, какие устроить представления и соревнования.

— Нет, не нужно танцев, этот наш тибетский танец всем уже надоел.

— Что? Не играть в баскетбол? Да ты понимаешь важность физического воспитания?

— Нам нужно организовать хор. У малышки Ван такой голос, что она и оперных певцов за пояс заткнет!

Потом стали выбирать ответственных за разную общественную работу. Ян Сэюнь встала и сказала:

— Товарищи, у меня такое предложение: ответственной за спортивные соревнования надо, конечно, выбрать Чжоу Сяолин…

Сзади У Чанфу потянула ее за рукав.

— Чего тебе? — тихо спросила ее Ян Сэюнь.

— Я за тобой ничего не вижу…

Ян Сэюнь отступила немного в сторону и продолжала:

— А руководителем классного хора я предлагаю избрать Су Нин. Она в музыке разбирается и сама на пианино играть умеет. А театральными представлениями пусть занимается Юань Синьчжи…

Не успела Ян Сэюнь договорить, как раздались протестующие голоса:

— Погоди-ка! Чего это ты одна за всех говоришь? Дашь другим сказать или нет?

Кандидатуры Юань Синьчжи и Чжоу Сяолин все одобрили. Некоторые возражали против того, чтобы Су Нин руководила хором, но напористая Сэюнь сумела настоять на своем. Тут Юань Синьчжи встала и предложила избрать участницей театрального конкурса от их класса Ли Чунь.

Ли Чунь тут же опустила голову, сердце сильно-сильно забилось у нее в груди. Потом она все-таки заставила себя поднять голову и стала смотреть прямо перед собой в стену. Весь класс притих: предложение Юань Синьчжи было слишком неожиданным. Вдруг У Чанфу вскочила и, подняв над головой сжатую в кулак руку, громко выкрикнула:

— Мы обязательно должны выбрать Ли Чунь!

Призыв У Чанфу возымел действие: Ли Чунь избрали участницей театрального конкурса.

Когда же вдруг так изменились отношения между Ли Чунь и У Чанфу? А случилось это после того, как Ли Чунь переговорила с Юань Синьчжи, Чжэн Бо и Ян Сэюнь.

После разговора с учителем Юанем Ли Чунь совсем потеряла покой. Она не находила себе места, все валилось у нее из рук, всякое дело, едва она бралась за него, начинало казаться ей бессмысленным. «Неужели я теперь всегда буду так мучиться? — спрашивала Ли Чунь себя. — Чего мне терять? Нечего. Я хорошая? Хорошая. Если что-то и мешает мне жить, то неужели я не смогу переделать себя? Неужели у меня не хватит мужества признать свои ошибки? Нет, мое мужество должно всех поразить. В новом учебном семестре я должна стать активной, скромной, помогать другим. Я должна сама идти вперед, сама!»

Потом она подошла к Ян Сэюнь и прямо обратилась к ней:

— Завтра днем у тебя есть время? Я хочу поговорить с тобой. У меня слишком много недостатков, надеюсь, ты поможешь мне.

Ян Сэюнь с радостью согласилась и тут же сообщила Чжэн Бо:

— Ты знаешь, Ли Чунь сама попросила ей помочь!

— Завтра днем? — отозвалась Чжэн Бо. — Но она и со мной назначила на это время встречу.

А потом выяснилось, что Ли Чунь еще и с Юань Синьчжи поговорила.

— Вот это да! Она прямо-таки целое собрание устроить хочет! — заключила Ян Сэюнь.

На следующий день они вчетвером собрались в пустом классе.

— Вот какое дело, — начала Ли Чунь, — в прошлом году я наделала много ошибок, часто поступала не по-комсомольски. А сейчас я хочу начать новую жизнь и прошу вас дать мне совет. Надеюсь, вы откровенно укажете мне на ошибки и недостатки, не будете со мной церемониться…

Не успела Ли Чунь договорить, как Юань Синьчжи громко рассмеялась, Ли Чунь умолкла.

— Ну и дела! — сказала Юань Синьчжи. — Да кто мы такие, государственные министры, что ли?

— Давайте поговорим спокойно, не будем хохотать и тыкать пальцем друг в друга. Вы просто выскажете мне свои замечания, хорошо?

Остальные девушки одобрительно закивали головами, Юань Синьчжи притихла.

— Ли Чунь! — обратилась к Ли Чунь Ян Сэюнь, глядя ей прямо в глаза. — Когда ты вчера подошла ко мне, я очень обрадовалась, потому что я сама давно хотела с тобой поговорить. А сегодня ночью я долго не могла заснуть, все думала, что случилось с Ли Чунь? Почему она оторвалась от коллектива? Но я прежде всего хочу спросить тебя, Ли Чунь: тебе, наверное, в последнее время не по себе?

Ли Чунь замотала головой, отвергая догадку Ян Сэюнь.

— Нет, я не верю. Тебе было не по себе, зачем это скрывать? И хотя ты не говоришь мне, в чем тут причина, я сама догадываюсь.

— Вот как?

— Вот видишь, ты и сама признаешь! А мучаешься ты не случайно. У тебя много достоинств: ты умна, хорошо учишься, а все-таки жизнь тебе не в радость! И знаешь почему? Скажу тебе откровенно: потому что ты эгоистка.