МИФЫ. Корпорация МИФ (сборник) - Роберт Асприн

– Лейла взяла меня в путешествие по измерениям. Она познакомила меня с сотнями различных мест, обучила началам магии… и пала от рук убийцы.

По глазам Харольда я видел, что гибель Лейлы до сих пор причиняет ему душевную боль, хотя это печальное событие, насколько я понимаю, произошло много-много лет назад. Наверное, он ее очень любил.

– После того как ее не стало, я при помощи И-Скакуна вернулся сюда. Магический экран вокруг замка был очень прочен, и ни я, ни другие люди, ни вампиры Жвачника не могли в него проникнуть. Но поскольку я уже был немного знаком с магией, мне удалось снять защиту.

– Неполные знания могут нести с собой серьезную опасность, – заметил Ааз, глядя на меня.

Настала моя очередь не обращать на него внимания.

– Несомненно, – согласился Харольд и продолжил: – Я обосновался в этом помещении, обнаружил комнату, в которой вы провели ночь, и начал выяснять, что произошло с людьми. И чем больше я читал, тем более приходил к убеждению, что моя жизненная миссия состоит в спасении человечества и полном уничтожении вампиров.

– Иными словами, – вмешалась Танда, – вы снова развязали войну.

– Строго говоря, именно это я и сделал, – ответил Харольд.

– Ну и что же случилось? Почему вы не преуспели в своих благородных начинаниях? – поинтересовался Ааз.

– Потому что вернулся граф Жвачник.

– Что?! – изумился я. – Как?! Ведь ему к этому времени было много тысяч лет от роду.

– Да, это так, – ответил Харольд.

– Когда ты наконец поймешь, мой туповатый ученик, что могущественные вампиры, так же как и могущественные маги, живут много тысячелетий? – сурово глядя на меня, спросил Ааз.

– Ладно-ладно, – сказал я. – Продолжайте рассказ.

– По правде говоря, я в то время тоже не подозревал, что граф Жвачник еще жив, – сказал Харольд. – Поскольку я освободился от действия заклятия, не позволяющего выступать против коров, я начал собирать силы сопротивления. В конце концов мне удалось сколотить отряд, я снял с них заклятие, и мы приступили к планированию военных действий. Когда численность отряда достигла пятидесяти человек и мы все обучились кавалерийскому делу, начался отлов коров и их истребление.

Мы все промолчали, а Харольд продолжил:

– Битва велась успешно, мое войско возрастало, и все больше коров-вампиров гибло от наших рук. С каждым принесенным в замок черепом убитой коровы мы становились все сильнее и сильнее. Это было прекрасное время.

Последние слова были произнесены таким тоном, что Харольд сразу показался мне старцем, вспоминающим давно ушедшие молодые годы.

– И когда же появился граф Жвачник?

– Примерно через пять месяцев после начала военной кампании. Он явился сюда в сопровождении своих самых могущественных вампиров-подручных, и нелюди практически без боя уничтожили все мое войско.

– Держу пари, что вы догадались воздвигнуть вокруг своих воинов защитный экран, – сказал Ааз.

– Да, я сделал это, – ответил Харольд. – Я был так уверен в надежности защиты, что даже не выставил часовых.

– Думаю, это бы вам не помогло, – молвил Ааз.

Танда понимающе кивнула, а я так и не понял, что они этим хотели сказать.

– Граф Жвачник, само собой разумеется, пребывал в ярости. Он заключил меня в этом помещении и наложил на меня заклятие. С тех пор каждый месяц в полнолуние, когда он и его вампиры питаются людьми, я превращаюсь в корову и щиплю траву.

– И когда же это началось? – участливо спросил я.

– Точно не знаю, – ответил Харольд, – у меня не было никакого желания следить за временем.

– И с тех пор Жвачник и его вампиры убивают людей? – поинтересовался Ааз.

– Строго говоря, нет, – ответил Харольд. – Убийства начались несколько лет назад, после того, как Жвачник погиб от руки своего главного подручного по имени Убальд.

– И этот Убальд отказался поддерживать демографический баланс? – спросила Танда.

– Эта проблема его нисколько не волновала, – ответил Харольд. – Негодяй сказал, что людей расплодилось очень много и пищи вампирам хватит на столетия.

– Но он почему-то не снял с вампиров коровье проклятие, – сказал я.

– Ни он, ни граф Жвачник этого сделать не могли, – поспешил развеять мои сомнения Харольд. – Убальд, впрочем, до сих пор пытается это сделать. При помощи черепов в соседней комнате он надеется сконцентрировать достаточное количество энергии, чтобы разрушить чары.

– Резонно, – заметил Ааз. – Столь сильное заклинание, продержавшееся так долго, снять почти невозможно, но кое-какие шансы на успех все же есть.

– Времени у него на это предостаточно, – сказал Харольд.

– А как появилась карта? – поинтересовался я.

– Когда граф Жвачник был еще жив, и он, и его подручные обитали довольно далеко от замка. И вот однажды здесь появился картограф. Я попросил его помочь мне бежать, но он ответил, что сделать этого не может.

– Да, он не соврал, – сказал Танда.

– Но почему? – спросил я.

– Картограф ответил, что он не вправе вмешиваться в дела измерений и может использовать свои магические силы только для перемещения в любое место (именно поэтому ему удалось преодолеть защитный экран, поставленный Жвачником), – пояснил Харольд.

– Интересно, – вмешался Ааз, – как вам удалось толкнуть его на ложь о том, что в этом измерении имеется золотая корова, дающая золотое молоко, и отметить это на карте?

– Но карта ничего не говорит о корове с золотым удоем, – со смехом сказал Харольд. – Я и есть та самая корова, к которой карта указывает путь, и я действительно готов дать очень много золота тому, кто меня найдет.

– Весьма разумно, – рассмеялась Танда. – Вы действительно корова (пусть и не все время), а золота у вас более чем достаточно.

Я наслаждался игрой чувств на физиономии моего наставника. Мы расшифровали карту, нашли искомую корову, и теперь нам предстояло получить груду золота. Я почти видел, как у моего наставника текут слюнки. Но получить золото и вывезти его отсюда, сохранив всю кровь в жилах, – две большие разницы, как говорят в одном из измерений.

– Ведь вы извращенец, не так ли? – спросил Харольд, заметив выражение лица моего наставника.

– Изверг! – рявкнул Ааз, продемонстрировав многочисленные зубы.

– Прошу прощения, – продолжил Харольд, – но вы очень любите деньги и золото, не так ли?

Этот вопрос заставил меня и Танду расхохотаться, а Ааз, одарив нас свирепым взглядом, буркнул:

– Естественно.

– Вы заберете отсюда столько золота или других сокровищ, сколько сможете унести, – сказал Харольд. – У нас здесь этого добра тонны и тонны. В этой горе имеются богатейшие золотые жилы. Но за это вы должны помочь мне отсюда бежать.

Скорее на Завихрении № 6 засияет солнце, чем Ааз откажется от этого предложения, подумал я. Впрочем, я тоже возражать не стану.

Что касается Харольда, то этот человек-корова был мне чем-то симпатичен. Кроме того, я, как и он, однажды уже потерял своего наставника, а мы – парни из гильдии учеников чародеев – должны поддерживать друг друга.

– Вы знаете, каким образом можно отсюда бежать? – спросила Танда у Харольда, глядя при этом в глаза Ааза, которые уже при одной мысли о будущем богатстве хищно поблескивали.

– Если бы знал, меня здесь давно бы не было, – печально ответил наш хозяин.

Ааз вопросительно взглянул на меня.

– Почему бы и нет? – произнес я, пожимая плечами.

Ааз перевел взгляд на Танду.

– Придется сказать, коль скоро мы так далеко зашли, – со вздохом ответила та.

– Вот и хорошо, – произнес Ааз. – Мы вам поможем.

Я был уверен в том, что мой наставник не имеет понятия о том, как помочь Харольду бежать, но его слова привели нашего хозяина в радостное расположение духа.

Чтобы не упустить ничего важного, мы еще часок потолковали с Харольдом, и к концу беседы я столько узнал о вампире Убальде, что мне даже захотелось хлебнуть морковного сока.

При всей своей низости Убальд отличался крайней вздорностью характера, был почти столь же стар, как граф Жвачник, и крайне отрицательно относился к текущему положению вещей на измерении Коро-Вау. Кроме того, он обожал устраивать вечеринки, которые перерастали в оргии. Если верить Харольду, то к утру последней ночи полнолуния Убальд и его банда настолько упивались кровью, что превращались в стадо едва держащихся на ногах идиотов.

Однако несмотря на то что идиоты едва держались на ногах, они по-прежнему оставались коровами, и людям с золотыми лопатами приходилось затратить много сил, чтобы отыскать крупный рогатый скот в разных углах замка и выгнать скотину на персональные пастбища.

Мысль о том, чтобы зайти в спальню и обнаружить там на кровати двух пьяных коров, была мне глубоко противна. А сегодня как раз была последняя ночь полнолуния. Самая опасная ночь месяца.

Мне не терпелось приступить к делу.

Наконец Ааз решил, что мы наговорились достаточно, и, пройдя в библиотеку, попросил Харольда показать нам книги, в которых говорилось о заклятиях, наложенных на замок, на графа Жвачника, и о тех магических силах, которые заполняли эту округу.