Праздник чувств - Элли Даркинс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Где мы должны снимать? – спросила она, и Руфус удивленно на нее уставился.
– А что предложила Лара?
– Ее единственный совет – избегать клише.
– Так давай сделаем что‑нибудь оригинальное.
– Что, например?
Он улыбнулся, и она немного растаяла, прежде чем взять себя в руки.
– Пойдем на кухню.
Руфус шел впереди, узкая юбка свадебного платья немного мешала Джесс спускаться по лестнице, и, когда она наконец добралась до кухни, Руфус посыпал сахарной пудрой остывшие сладкие пирожки и раскладывал их на большом фарфоровом блюде, перемежая листьями остролиста.
– Я думала, у нас фотосессия.
– Так и есть. Иди… садись, – пригласил он.
Он выдвинул ей стул. Джесс заметила, что он так подвинул стол, чтобы в кадре были ветви зелени позади нее.
Он поставил перед ней тарелку с пирожками, и она вопросительно выгнула бровь.
– Ты должна выглядеть так, будто сегодня день твоей свадьбы. А это значит, что ты должна казаться влюбленной.
– Значит, я влюблена в пирожки?
– Я видел выражение твоего лица, когда ты ела вчера пирожок у камина.
– Ты смеешься надо мной?
– Поверь мне, это не так. Я очень рад, что сумел добиться подобного выражения на твоем лице. А теперь угощайся пирожками, – подмигнул ей он.
– Такое ощущение… эксгибиционистки, поедающей пирожки на твоих глазах, зная, что ты фотографируешь.
Он на мгновение задержал на ней взгляд.
– В хорошем смысле?
Жар прилил к ее щекам, и она решила, что не станет обострять ситуацию ехидным ответом. Джесс откусила от сладкого пирожка. Она чувствовала сахарную пудру на верхней губе, а фруктовая начинка с пряными нотками была еще теплой. Джесс блаженно прикрыла глаза от удовольствия и снова услышала щелчок затвора. Она бросила взгляд на Руфуса и заметила, что он ухмыляется, рассматривая экран телефона.
– Прекрасно, – заметил он. Джесс почувствовала себя немного неловко, понимая, что он комментирует только что сделанный снимок. – Следующее место съемки – большой зал.
Она прищурилась, увидев, что в глазах у него пляшут чертики, но все равно последовала за ним. Он поставил табурет перед рождественской елкой, взял зонтик из подставки у двери и встал на табурет, чтобы снять звезду с верхушки елки.
– Как ты относишься к тому, чтобы забраться сюда? – спросил он, отодвигая табурет подальше от дерева, а сам опустился на колени в поисках нужного ракурса.
– Что ты задумал?
– Если ты встанешь здесь и подпрыгнешь, а я сделаю снимок в правильном ракурсе, будет похоже, что ты паришь в воздухе, укрепляя звезду на верхушке дерева.
Она усмехнулась.
– Думаешь, получится?
– Хочешь попробовать?
Она кивнула, потянулась, чтобы взять у него звезду, и ухватилась за его протянутую руку, пытаясь забраться на табурет в своей кружевной юбке.
Оказавшись на табурете, Джесс выжидательно посмотрела на Руфуса, опустившегося на одно колено с телефоном.
– Так нормально? – спросила она, держа звезду в нужном, по ее мнению, направлении.
Руфус опустился ниже, пока телефон не оказался на полу.
– Не получается. Ты можешь подпрыгнуть?
– Прыгнуть? В этом? – Джесс указала на узкую юбку.
– Я не могу найти правильный ракурс. Если ты не можешь прыгать, я могу тебя поднять?
– А кто будет снимать?
– Мы закрепим телефон на чем‑нибудь и используем таймер.
– Похоже, ты совсем с катушек съехал.
– Возможно. Ты достаточно мне доверяешь, чтобы попробовать?
Она закатила глаза. Вероятно, эта затея ни к чему не приведет. Тем не менее Джесс вскинула руки вверх.
– Ладно, если ты думаешь, что это сработает. Моя жизнь в твоих руках и все такое.
Он выставил таймер на телефоне и в три шага оказался у табурета. Он обхватил ее за талию, прежде чем красный свет на таймере начал мигать, и она едва успела выдохнуть, как он поднял ее в воздух. От неожиданности Джесс взвизгнула и вцепилась в его плечи, начисто забыв про звезду. И только свет вспышки напомнил, что она даже не попыталась нацепить звезду на макушку елки.
Руфус показал ей результат на телефоне, и она не смогла удержаться от смеха: руки‑крюки, глаза выпучены, рот перекошен в гримасе ужаса.
– Я думаю, еще дубль нам не повредит, – пробормотала она, поднимая глаза и встречаясь с ним взглядом.
Вторая и третья попытки были не намного лучше, а на четвертой руки Руфуса задрожали от усилий, когда он поднял ее так высоко, как только мог. Ей почти удалось дотянуться до еловой макушки со звездой в руке и в нужном ракурсе. Результаты определенно улучшались.
– Еще один? – спросил Руфус, просматривая снимки.
Джесс кивнула:
– Давай. Предлагаю попробовать включить режим серийной съемки, чтобы у нас было больше шансов.
Руфус повозился с настройками и поставил телефон обратно на пол. Она ждала, стоя на скамейке. Руфус подбежал и поднял ее в воздух с сердитым ворчаньем. Она наконец надела звезду на макушку елки, одновременно пытаясь улыбаться и элегантно скрестить ноги в первой балетной позиции. Треск затвора прекратился, и она бессильно опустила руки на плечи Руфуса, чтобы не свалиться.
Он крепко прижимал ее к себе, обнимая за талию. Жар, исходящий от его ладоней, жег ее кожу сквозь тонкое кружево платья.
– Как думаешь, у нас что‑то получилось? – спросила она, не опуская руки с его плеч.
Руфус непонимающе моргнул. Похоже, он не слышал ее вопроса. У него на уме совсем другое.
Ее взгляд упал на его рот как раз в тот момент, когда он высунул язык, облизнув нижнюю губу. Она отстранилась, вспомнив, как отвергла вчера его попытку ее поцеловать и их уговор забыть этот эпизод. Руки Руфуса сжались вокруг ее талии всего на долю секунды, прежде чем он отпустил ее.
В последующие пару часов они от души веселились в поисках новых локаций для фотосъемок. Руфус предложил выйти на улицу, когда ему на глаза попались зимние сапоги Джесс. Он прихватил огромное клетчатое одеяло и снимал Джесс на открытом воздухе. Она позировала в свадебном платье со снеговиками, лепила снежки и бросала в камеру, пока не почувствовала, как ее щеки и нос краснеют от холода. Ей пришлось признать поражение и отступить к камину.
– После обеда я хотела полежать на диване с книгой у камина, – осторожно заметила Джесс. – Не желаешь присоединиться?
Под одеялом с Джесс? «В любой момент и с большим удовольствием», – подумалось Руфусу. Только он не мог произнести это вслух. Он должен проявить осмотрительность. Начать флиртовать с Джесс – значит навлечь на себя беду. Ему и так приходится бороться с искушением. Руфус встряхнулся,
