О чем говорят младенцы - Маша Трауб

– Надо, чтобы Сима заплакала, – с этими словами Вася ущипнул меня за руку.

Я не заплакала, потому что от родного брата такого не ожидала.

Он опять меня ущипнул.

– Сима, ну, заплачь, тебе что, сложно, что ли? – попросил Вася.

– Прекрати издеваться над сестрой, – очнулась от анабиоза мама.

Папа в это время вытирал мои и Васины руки влажными салфетками.

Мне кажется, он бы меня всю вытер влажными салфетками, если бы мог. Папа думает, что мы обязательно подхватим какую-нибудь инфекцию, если он не будет каждую минуту обтирать нас антисептиком.

Мама опять впала в транс. Вася играл на телефоне, а папа напряженно смотрел в конец очереди и думал о чем-то своем. Мне стало скучно и обидно, что про меня все забыли. И я закричала.

– О, Сима, наконец-то, – обрадовался Вася и ущипнул меня за ногу.

Я от возмущения раскричалась еще сильнее.

Нас быстро пропустили в начало очереди.

На море было весело. Я все время какала на лежак, а мама бегала его отмывать. Один раз она меня чуть не утопила, когда я выскользнула из надувного круга. Я ходила вся в ссадинах, потому что то застревала ногой между досками лежака, то с него падала. Наша соседка, увлекающаяся йогой, замучила маму «позой льва», которая якобы помогает от всех болезней.

– Нужно широко открыть рот и сильно высунуть язык. Держать несколько минут, пока хватит сил. Повторять несколько раз в день, – говорила она. – Смотрите, я вам покажу. – Соседка открыла рот, высунула язык и замерла.

Я начала смеяться, потому что мама, чтобы не захохотать, уткнулась в мой живот.

В это время к нам подошел сосед, посмотрел на женщину с высунутым языком, покивал головой, сходил в бар и принес что-то белое в маленькой рюмке.

– Выпей, – сказал он ей. Та продолжала сидеть с открытым ртом и высунутым, как собачка, языком. – Не надо так делать, – попросил сосед.

– Это йога, – не меняя позы, пояснила соседка.

– Нет, это голова больная, – ответил сосед.

Дети, которые были на пляже, очень обрадовались. Они все стали играть во льва – открывать рот, высовывать язык и дышать. Некоторые при этом скашивали глаза к переносице, корчили рожи и рычали. Мамы пытались призвать детей к порядку, но безуспешно. Один мальчик натянул на голову детский надувной круг и начал пугать меня. Мне ничего не оставалось делать – я опять закричала.

А Вася от смеха закашлялся.

– Вот, держите, – подошла к нам запыхавшаяся пожилая женщина. Она несла пластиковую бутылку с водой. – Набрала за буйками. Полощите горло. И руками нужно похлопать, как крыльями, мокрота отойдет. Согните в локтях, прижмите к телу и хлопайте. Полощите и хлопайте, полощите и хлопайте. Понятно? Он сразу перестанет кашлять.

– Мама, я не буду! Это я от смеха, – закричал Вася, – я не хочу пить и хлопать. Можно я «льва» буду делать?

Мне кажется – нет, я почти уверена, – что на отдыхе можно встретить очень много странных и веселых людей. Да и родители становятся совсем другими.

Мама научила Васю мазаться зубной пастой. Сидела за ужином и рассказывала, как они мазали друг друга в пионерских лагерях. Вася задумался, и я сразу поняла о чем. Мама же продолжала вспоминать свое детство – как они устраивали ловушки, как ныряли.

Вася решил намазать маму и заодно устроить ловушки. Когда мы с мамой пришли в номер, она ногой зацепилась за нитку, которая была одним концом привязана к окну, а другим – к кровати. Посередине висела вешалка, которая упала, когда мама открыла дверь. От неожиданности она сделала шаг в сторону и наступила на рассыпанные по полу орехи. Падая, мама наступила на стакан, который оставил не Вася, а я. Мама распорола себе пятку и ударилась головой о кровать. В результате вся наша комната была залита перекисью водорода и зеленкой, а мама была вся залеплена пластырями с динозавриками, потому что других – взрослых, без рисунка – у нас не было.

– Что это было? – спросила мама, когда смогла говорить внятно.

– Ловушка. Все, как ты рассказывала, – ответил Вася. – Только я не думал, что ты в нее попадешь и все сломаешь.

– А на кого ты охотился?

– Ну, на всяких посторонних. Воров.

– Здесь нет воров. Здесь только мы с Симой!

– Если бы ты смотрела под ноги, а не витала в своих мыслях, то сразу бы все увидела. И вообще, кто так падает? Группироваться надо.

– Вася, лучше уйди с глаз долой, а то сейчас вешалкой по попе получишь, – сказала мама.

Мы все-таки решили пойти на пляж. Но мама, видимо, плохо себя чувствовала, потому что, спускаясь по лестнице, опять упала и пересчитала попой все ступеньки. Хорошо, что меня вел за руку Вася, и я не упала вместе с ней. Мама сидела на нижней ступеньке и то ли плакала, то ли смеялась – мы с Васей так и не поняли. Она всхлипывала и подвывала.

– На тебя сегодня падучая напала, – сказал Вася маме. – И я тут совсем ни при чем.

– Дети, когда ж у меня покой будет? – воскликнула мама.

– Никогда. Мы – это навсегда, – ответил Вася.

А потом Вася подсунул маме в душ цикаду или саранчу, возможно, это был кузнечик, и мама орала как резаная, когда он прыгал по ней.

– Мама, перестань кричать, ты его пугаешь! – кричал Вася, пытаясь перекричать маму. – Он от тебя хочет отлипнуть не меньше, чем ты от него.

– Зачем ты его сюда притащил? Убери немедленно!

– Он сам захотел! Жил бы спокойно в углу, а теперь? Ты его напугала!

Мама размахивала руками и пыталась снять с себя кузнечика. Кузнечик пытался от нее отскочить, но перескакивал то на плечо, то на ногу.

– Стой спокойно! Не дрыгайся! Я сейчас его сниму! – просил Вася.

– Я не могу спокойно! Он щекотится!

Мама подпрыгнула на месте и чуть не наступила на меня – я сидела на полотенце и играла с ведерком и лейкой.

– Вася, убери отсюда Симу! – закричала мама.

– Нет, тогда ты кузнечика моего задавишь! – ответил Вася.

Кузнечик наконец отлепился от мамы и упал в мое ведерко.

– Мама, Сима! Она его сейчас съест! – закричал Вася.

– Сима, нельзя! Плюнь! – закричала мама.

Я крепко сжала кузнечика в ладони, чтобы у меня его не забрали.

– Ну все, вы его все-таки убили, – сказал Вася.

– Выньте соску у девочки изо рта! У нее формируется неправильный прикус! Вы можете отвлечь ребенка, сказав ему «ква-ква, буль-буль». Я на доступном языке объясняю? – читала маме лекцию дама в шляпе. Мама держала на руках меня, мои ведерки и полотенце. Я опять обкакалась. Мама бежала в море меня отмывать – и тут эта дама с соской.

– Отстаньте от меня! Слышите? Сидите тут под своей шляпой и не лезьте! – заплакала мама. Она обтерла соску об купальник, облизнула и засунула мне в рот, чего никогда в жизни не делала. Я выплюнула соску, но мама, злобно глядя на даму, демонстративно запихнула ее опять.

– Потанцуй со мной, ты обещал! Потанцуй! – просила девочка у Васи.

– Мало ли что я обещал. Не буду танцевать, – отвечал он, спрятавшись за лежак.

– Тогда я тебя побью, – пригрозила девочка.

– Чем? – заинтересовался Вася.

– Не знаю, – отступила девочка. – Ну потанцуй со мной! Тебе что – жалко, что ли?

– Дети, пора собираться на ужин! – сказала мама девочки.

– Вот! – заплакала девочка. – Вот до чего ты меня довел! До ужина!

По дороге шла семья. Пышнотелая бабушка в пропитавшемся потом сарафане, тяжело дыша, тащила детский бассейн, двухлетнего, ноющего от жары внука, который вырывался, сумку с вещами и пакет с дыней. Следом шел дедушка. Налегке.

– Правда красиво? – Дедушка, остановившись, посмотрел на водную гладь.

Бабушка тоже остановилась, обернулась и одним движением свалила на деда всю свою поклажу, включая внука.

– На! – сказала она и пошла дальше.

Дед, тяжело вздохнув, поплелся следом.

– Сейчас, пивасик допью и пойдем купаться, – говорила женщина сыну. Она это говорила каждый день, в любое время – утром, после обеда. Мальчик так ни разу в воду и не залез. Он не умел плавать. Его звали Стасик. Весь пляж называл его Пивасиком.

Мама писала папе эсэмэски: «Делать нечего. Все надоело. Сима ноет. Вася лезет на стену от скуки. С горя посмотрел мультфильм не на русском, а на английском и выписал знакомые слова. Я даже ничем не угрожала. Сима ест мыло. Плачет, если запрещаешь. Еще она облизывает соленые камни. Может, ей соли не хватает? Дети спят. Сил нет никаких. У Симы потекли сопли, Вася сильно упал, гоняясь за бабочкой. Разбил нос. Все хорошо. Сегодня жарко. Спали плохо. Сима вырастила на солнце еще два зуба. Ноет. Вася во сне гоняется за бабочкой. Засадила его за летние задания. Изнылся весь. Как только ты приедешь, сниму номер напротив и уйду отсыпаться. Купленный Симе резиновый бегемот спускает воздух, что выяснилось уже на глубине. Еле догребли с ней до берега. Ей понравилось плавать далеко, и она орала на весь пляж, чтобы я ее вернула в море. Обкакала поносом шезлонг и почти все вещи. Отмывались. Спали хорошо. Ничего в квитанции на телефон писать не надо – просто отнеси на почту. И вообще руками в доме ничего не трогай, а то сломаешь. У Симы за ужином хлебный мякиш прилип к небу, и ее вырвало на скатерть. Потом еще раз. Пока я догадалась, что у нее что-то во рту застряло, ее все время рвало. Вытаскивали мякиш – Сима не давала и кусалась. А так все хорошо. Дети в порядке. Сима разбила флакон с валокордином. Не судьба поспать. Правда, в комнате все пахнет. Может, от запаха уснет? Плавала с ней с детским кругом и ластами. Здорово! Вася отобрал у Симы круг, надел на шею – дальше не пролез – и так плавает. Сима плачет и обижается. Решила позагорать – отдала Симу Васе и велела за ней смотреть. Он с друзьями засунул сестру в круг и начал таскать. Сима нахлебалась воды. Ее опять рвало. Я упала на камнях. Больно. Нога опухла и болит. Сижу вся в крови. Вася прибежал и стал расковыривать мне рану, чтобы посмотреть, глубокая или нет. Мазали зеленкой. Разлили флакон. Весь пол в комнате залит. Ходить могу, но быстрее прыгать на одной ноге. Ты можешь прилететь пораньше? Обязательно привези зеленку, пластыри и валокордин!»