Записки Бандитского адвоката - Валерий Карышев

- Но чем я могу вам помочь? Я же все сказал в следственном изоляторе. Ничего больше я не знаю.

- Ну, положим, мы верим вам, - сказал генерал. - Но нас интересует другое. Какие у вас были контакты с работниками следственного изолятора "Матросская тишина" и знали ли вы кого-нибудь из них близко?

Я спросил:

- Что вы понимаете под словом "контакты"? Если называть контактами короткие встречи с конвоиром, который приводил мне клиента, то да, такие контакты у меня были. Никакого другого общения у меня ни с кем не было.

- А вы знали вот этого человека?

Генерал протянул мне фотографию молодого парня в военной форме, с открытым лицом.

- Нет, этого человека я никогда не видел.

- А знаете ли вы человека по фамилии Меньшиков?

Я помолчал, перебирая в памяти своих знакомых.

- Нет, такой фамилии я никогда не слышал.

- А ваш клиент никогда не говорил вам, что у него появились какие-то связи с работниками следственного изолятора?

- Нет, таких разговоров не было.

- А он не говорил, от кого получал питание из ресторанов?

- Нет, этого я не знаю.

- Что же все-таки вы можете сказать нам по поводу его подозрительного поведения?

- Никакого подозрительного поведения я не заметил. Да и в чем оно должно было выражаться? Если он готовил какую-то акцию и не счел нужным посвятить меня в это, то с какой стати держаться со мной подозрительно? Не могу понять.

- А какие планы он строил?

- Очень простые. Мы готовились к суду, изучали судебную практику по похожим делам, он даже просил журналы мод принести.

- Журналы мод? - удивился генерал.

- Да, он подбирал себе костюм, от Версаче.

- А почему именно от Версаче?

- Хотел импозантно выглядеть на суде. Подбирал галстуки, оправу для очков.

- Насколько нам известно, - вступил в разговор человек в штатском, у него было абсолютное зрение.

- Я не знаю, может быть, он хотел выглядеть на суде посолиднее. Он просил заказать ему золотую оправу с простыми стеклами. Он считал, что его внешний вид может оказать существенное влияние на расположение судей.

- Хорошо. Скажите, пожалуйста, для чего вы принесли ему учебник английского языка?

Вопрос генерала, признаться, удивил меня.

- Но ведь в тюрьмах существует неписаная традиция среди заключенных: изучать иностранные языки. Многие мои клиенты заказывают учебники различных языков и начинают их изучать. Думаю, они просто хотят убить время и обратить его в свою пользу. Это во-первых. Во-вторых, все, что заказывал Солоник, в том числе и учебники, я передавал через администрацию следственного изолятора. Можете проверить.

- Мы это знаем, - сказал генерал.

Я отвечал еще на какие-то вопросы. Иногда раздавались телефонные звонки. Из разговоров я понял, что уже задержаны несколько работников следственного изолятора и доставлены в Большой Кисельный переулок для допросов. Когда генералу сообщали об их прибытии, он устанавливал очередь:

- Этого мне сейчас, этого потом, - и так далее.

После допроса генерал протянул мне листок бумаги с номером телефона и сказал:

- Вы можете быть свободны, но я надеюсь, вы понимаете, что случилось чрезвычайное происшествие в масштабе страны. Мы этого дела так не оставим, мы найдем беглеца. Поэтому очень прошу вас, если будут какие-либо звонки от него, срочно сообщите.

Я нехотя взял листок бумаги и сказал:

- По-моему, таких звонков не будет.

- Почему вы так думаете?

- Для чего я буду ему нужен? Чтобы бронировать ему камеру? Думаю, что такой необходимости для него нет.

- Все, вы свободны. Если что, мы вас вызовем. Как вас найти?

- Через консультацию. Да и адрес вы знаете.

- Конечно, - сказал генерал.

В приемной я увидел двух посетителей в форме внутренних войск. Следом за мной должны были допросить сотрудников "Матросской тишины". Их растерянно-встревоженный вид можно было понять: беседа предстояла нелегкая и могла закончиться арестом.

Я поймал такси и вернулся к зданию тюрьмы за своей машиной. По дороге домой я включил радио: через каждые пятнадцать минут все московские радиостанции передавали сенсационное сообщение о побеге из "Матросской тишины".

Солоник не давал мне покоя: почему он убежал? А что, если его убили и пытаются инсценировать побег? Нет, все же, наверное, убежал. А что же будет со мной? Какие будут предприниматься действия? Само собой разумеется, что за мной будут следить. А могут ли провести обыск в доме? Но, собственно, чего я волнуюсь? Ничего такого у меня нет... Так-то оно так, но ведь подбросить могут... Им же стрелочник нужен.

Я резко развернул машину, не поеду домой, лучше на дачу.

Родные встретили меня с расстроенными и обеспокоенными лицами. Они обо всем уже знали.

- Тебя уже допрашивали? - спросила жена.

Известие о побеге Солоника они услышали где-то около полудня по радио, а потом включили телевизор. На экране постоянно показывали фотографию Солоника и Сергея Меньшикова, прапорщика следственного изолятора.

Целый день на даче я перебирал в уме варианты, как работать дальше. В отпуск идти не имело смысла: меня бы достали и из отпуска, если б захотели. И я решил продолжить работу.

В юридической консультации все мои коллеги сочувственно и с пониманием отнеслись к проблеме побега моего клиента, давали советы. Многие говорили, что надо исчезнуть, уехать куда-нибудь, другие - наоборот, советовали продолжать работу как ни в чем не бывало. Я последовал советам последних.

Интерес к моей персоне появился, естественно, и у журналистов. Они меня разыскивали, хотели взять интервью. Но никаких заявлений, комментариев и интервью я не собирался давать и стал всех их избегать.

Надежным убежищем для отдохновения я выбрал дачу. Но через три дня беспокойных и тщетных раздумий и мучительной неопределенности я прервал такой "отдых" и снова вышел на работу.

В Москве меня ожидало очередное громкое дело. Взяли известного авторитета, и необходимо было с ним заниматься. Но, приступив к работе с новым клиентом, я почувствовал, что силы мои исчерпаны, - усталость одолевала.

Появились еще и новые неприятности. Мне надо было увидеться с клиентом, которого я консультировал по вопросам бизнеса. Встреча была назначена в Партии экономической свободы, недалеко от метро "Новослободская". Возглавлял эту партию в тот период известный предприниматель, в будущем депутат Государственной Думы Константин Боровой: Мы с ним лично были знакомы. Я приехал к офису точно в назначенное время.

Когда я выходил из машины, то почувствовал спиной и затылком, что за мной следят. Я обернулся, но ничего подозрительного не заметил: выстроившиеся в ряд машины, рядом с некоторыми из них стоят владельцы, пешеходы на тротуаре. Но мои подозрения оправдались.

После недолгой беседы с одним из руководителей партии в кабинет вошел высокий мужчина. Он наклонился и что-то прошептал ему. Тот вопросительно посмотрел на меня и кивнул.

- Вы знаете, что вас "ведут"? - спросил лидер партии.

- Откуда у вас такая информация? - удивился я.

- Наши сотрудники службы безопасности в прошлом работали в седьмом управлении КГБ.

Седьмое управление КГБ-это бывшая "наружка". Охрана офиса заметила машину со знакомыми номерами своих бывших коллег, нынешних фээсбэшников. Естественно, охранники сразу заинтересовались, позвонили на Лубянку и спросили, в чем проблема. Оттуда ответили, что они "ведут" адвоката.

- Так что имейте это в виду, - повторил лидер на прощанье. - Бежевая "шестерка".

Незаметно выйдя из офиса, я обнаружил недалеко от подъезда припаркованную бежевую "шестерку" с двумя мужчинами в салоне.

Я отъехал, и вскоре "шестерка" пристроилась мне на "хвост". Слежка за мной должна была быть установлена на все сто процентов, и я в какой-то мере был к этому готов. Но я растерялся и недоумевал, потому что не совсем представлял себе, как это за мной постоянно и неотступно будет ездить машина с наружным наблюдением.

БРЕМЯ ПОПУЛЯРНОСТИ НЕ БЕЗОПАСНО

На следующий день я обнаружил нелады с моей машиной: что-то такое стало нагреваться на нейтральных оборотах. В небольшом автосервисе работал один мой хороший знакомый, и я заехал к нему попросить осмотреть машину.

Прогулявшись с полчасика по парку, я вернулся в гараж. Мой знакомый подвел меня к машине и сказал:

- Смотри!

Почти под капотом я увидел странную маленькую металлическую фишку.

- Знаешь, что это такое? - спросил знакомый.

- Нет.

- Это радиомаячок.

- Как это?

- Специальный маячок, я еще в армии слышал, что ставится он для того, чтобы можно было определять, по какому маршруту движется объект. Ты как бы запеленгован, кто-то поставил тебе маяк. Может быть, клиенты?

- Наверно, - ответил я.

- Но это еще не все. Мы смотрели салон и нашли вот это. - И он показал маленький предмет, напоминающий небольшой патрон.

- А это что такое?

- Это радиомикрофон. Кто-то за тобой активно наблюдает.