Снова там... - Ольга Климова

— Как быстро меняются люди! Впрочем, запах не самое страшное. — Он замолчал.

Я стояла, не зная, чего ожидать от этого человека. Стража быстро удалилась из комнаты, щелкнул замок. Я машинально отступила к двери и попробовала ее открыть.

Мужчина покачал головой и указал на связку ключей у себя на поясе.

— Почему я тут?

— Знаешь, когда люди попадают в тюрьму, все их вещи обычно делят между собой тюремщики. Я не против, нет, — он всплеснул руками, — им они все равно уже не понадобятся. Но в твоем случае вот какая интересная картина получается. Все твои вещи тут, — он приподнял то, что теребил руками — ремень от моего рюкзака. — представь себе, они оказались настолько странными, что даже мои тюремные воры не решились их себе присвоить. Даже это! — он ловко подцепил какую-то безделушку из моей сумки с переливающимися стразами, которую я специально взяла для торгов вместо денег. — Представляешь, — он изогнул брови, предлагая мне присоединиться к его недоумению. — А ведь это можно продать за немалые деньги. Даже больше, мои стражи были настолько удивлены, что принесли все твои вещи мне, и, признаться, я и сам весьма удивлен. Ведьма с огненными волосами…

Он опустил рюкзак на стол, на котором была свалена одежда, бывшая на мне, достал двумя пальцами фонарик.

— Что это такое? Ты наверняка знаешь. Можешь не отвечать, — он театральным жестом махнул мне, — дело ведь не в том, что ты знаешь, что за вещи лежат у тебя в сумке, дело в том, что я не знаю. — Черные брови поползли еще выше, вылезая за рамки разумного. — У тебя тут много интересных вещиц, — одна за другой выуживались из недр зажигалка, нож, бутылка, компас.

— Знаешь ли ты, что это такое?

— Знаю, — я наконец-то открыла рот.

— Это меня пугает в тебе, — тюремщик отступил на шаг, по-новому присматриваясь ко мне, — вряд ли кто-то в этом замке, кроме тебя, может сказать, что это за предмет в моих руках. Как он попал к тебе? Это магия?

— Нет, они немагические. Их сделали люди. Ученые.

— И где же делают такие вещи?

— Вы не поймете, мне очень сложно объяснить, откуда они.

Он нажал на кнопку фонарика и с любопытством смотрел прямо на свет. Потом достал тонкий нож.

— Ну что же, будем пробовать объясняться…

Когда железные прутья встали на место за стражниками, Сил долго еще смотрел на дверь.

— Зачем ее к начальнику?

— Не знаю, — Фарг зло фыркнул, — может, он женщин давно не видел, а может, что похуже…

Тишину камеры нарушало лишь сопение копошащихся грязных тел. Сил нашел горячее плечо брата. Хорошо, что слов не надо было.

— Я все равно рад, что я с тобой. Лучше умереть вместе.

— Дурак, — брат кисло кинул в ответ мысль, — тебе еще жить да жить. Память все стирает. И это пережил бы.

— Я…

Мысли обратились к вновь скрипнувшей двери. Вдоль сонных заключенных пошли два стражника, светя каждому в лицо. Дойдя до Сила с братом, один из них наклонился к лицу мальчика.

— Давно тут? — стражник тихо спросил, осматривая его.

— Сегодня… — Сил робко вжался спиной в брата.

— Девушка с вами была?

Сил кивнул.

— Ты ее муж? — стражник так же тихо обратился к Фаргу.

Тот, подумав секунду, утвердительно махнул головой.

— А сама где?

— Увели недавно. К начальнику тюрьмы.

Ответ явно озадачил стражников.

— Он всех троих сказал…

— Я к начальнику не полезу. Это слишком…

— Деньги потеряем…

До братьев обрывками доносился шепот. Фарг внезапно подтянулся к шепчущимся и втиснулся почти между ними.

— О чем вы?

Один из мужчин притянул его к себе за грязную робу почти нос к носу.

— Хочешь выбраться отсюда? Нам заплатили за вас. За всех троих. Только тут проблема. Третьей нет. А идти к начальнику тюрьмы… Сам понимаешь… Это уже чересчур. Я не знаю, зачем он ее к себе позвал и что там с ней делает. И соваться туда не желаю.

— Я пойду туда, — Фарг воодушевился. — дайте мне одежду стражника. Я вернусь с девушкой.

— Я уже рассказала все, что знаю. Отпустите меня. Что еще вы хотите услышать? — мой голос звучал отдаленным эхом. Казалось, уже вечность я смотрю в наигранно грустное лицо тюремщика. Рука была вся изрезана его ножом. Казалось, он вырезает какой-то сложный, одному ему ведомый узор. От постоянной боли пришло онемение и новых порезов я почти не чувствовала. О их появлении говорили лишь красные полосы и струйки крови.

— Ты думаешь, я тебе поверю? В этот бред с другими мирами? Надо отдать тебе должное: для женщины ты хорошо держишься.

— Тебе же все равно, что именно я наговорю, тебе просто нравится мучать людей, так? — внезапный приступ злости исчез так же как и появился, вновь пришло отупение.

— Совмещение приятного с полезным, — начальник осклабился. — Знаешь, что больше всего мне нравится? Можешь не гадать, — он подошел к какому-то хитроумному устройству и погладил его с нежностью, — мое любимое. Ломает кости постепенно, начиная с пальцев по всей руке, — меня передернуло, — рука становится как соломенный коврик, можно свернуть. Но к ней потом, а сейчас, — он достал железный прут, — девушка не должна так пахнуть. Знаешь, что лучше всего перебивает подобную вонь? Запах горелого мяса. Этот запах ничем не убьешь. — Он улыбнулся и положил прут в огонь.

Мой вопль, прорезав пространство вокруг, растворился где-то под потолком. Тюремщик был прав. Запах горелой плоти перешиб все запахи. Тихо скуля я осела на пол, прижимая к себе израненную руку, словно охваченную пламенем. Надо мной склонилось улыбающееся сияющее лицо. Его я готова была убить. Стать на минуту сильной, схватить простой камень и размозжить об эту сверкающую улыбку…

Улыбка приближалась. И, наконец, окончательно завалив меня на пол, упала прямо мне на лоб. В следующую минуту, рывком вытаскивая меня из под туши, перед глазами появилось лицо Фарга.

Усадив меня на табурет и придерживая сзади, он отпихнул тюремщика подальше. Мельком осмотрел руки.

— Мы выбираемся отсюда, прямо сейчас. Идти сможешь?

Я посмотрела на выбитую дверь и на его странный наряд. Форма стражников явно была мала и местами расползлась по швам. Но главное — были его слова про уход отсюда.

— Вроде да. Как мы выберемся? Откуда у тебя форма? Как ты вышел?

— Кто-то заплатил стражникам за наш побег. Пойдем, они ждут недалеко, вывезут нас. Уходим! Пока остальные не спохватились.

— Стой, тут мои вещи. — я судорожно схватилась за рюкзак и тут же выронила его. Руки бессильно повисли плетьми. Фарг недовольно остановился.

— Фарг, их нельзя тут оставлять, они слишком ценные. — Глупо было пытаться объяснить почему фонарик и зажигалка являлись жизненной необходимостью. Но там было все, на что я могла тут рассчитывать. Что поможет мне остаться в живых и, возможно, все-таки вернуться домой.