В Plaz’e только девушки - Мила Бограш

– Подожди… – задумчиво сказала она, – я думаю, ты как раз подойдешь.

– Почему? – удивилась Вера.

– Мне так кажется… – не стала вдаваться в подробности Яна. – Попробуй. Не получится, я тебе помогу. Обязательно потом позвони мне. Ладно? – настойчиво попросила она.

– Позвоню… – Вера преданно посмотрела на нее.

На столе секретарши раздалась знакома трель. Она сняла трубку, послушала и с холодной вежливостью посмотрела на Веру:

– Вера Ивановна, проходите, пожалуйста.

Яна подняла ее за руку, подтолкнула к кабинету:

– Иди!

Вера только кивнула и робко приоткрыла дверь:

– Можно?

Яна посмотрела ей вслед и вышла из приемной.

Когда я вернулась на кухню, Аленка ерзала на стуле и нетерпеливо вертела в руках только что подаренную ей брошку из индийских самоцветов. Солнце, посверкивая в разноцветных камешках, видно, озарило и мою соратницу, поэтому я совсем не удивилась, когда она торжественно сообщила:

– Вася, я предлагаю антикризисную программу.

– Предлагай, – благосклонно кивнула я.

За это время кто только не предлагал «своих» программ – президент и премьер-министр, знатные доярки, банкиры, домоуправы, депутаты, балерины, астрологи, бомжи – все, кому не лень. Предлагать собственную антикризисную программу стало признаком хорошего тона как в гламурной тусовке, так и у ближайшей пивной. Человек, у которого своей антикризисной программы не было, считался недоумком, и в приличном обществе его не принимали. Антикризисная программа была как непременная бабочка к смокингу у людей светских или как вобла к пиву у простых сограждан.

В общем, Аленка шла в ногу со временем. У нее тоже была своя программа, почему бы и нет?

– Слушаю, – серьезно посмотрела я на нее, – излагай.

– Вася, раз новоселов стало гораздо меньше, предлагаю часть наших кошек переквалифицировать.

– Это как же? – поинтересовалась я. – Коты у нас и так специалисты широкого профиля – к новоселам ходят, лечат. Куда уж еще?

– Ой, Вася… – заговорщически наклонилась ко мне Аленка. – Я придумала – куда.

– Ну? – невольно подалась я к ней.

– В шпионы! – выдохнула мне в ухо Аленка.

– Че-е-го?! – округлила я глаза и непроизвольно оглянулась по сторонам: – В какие такие шпионы? Совсем сбрендила? Это как же?! Пока жирует кот у нас, а завтра Родину продаст?! Так, что ли? Нет, Аленка, – повысила я голос на всякий случай. – На это никогда не пойду!

– Да при чем здесь родина? Родина-то причем? – обескураженно залепетала Аленка. – Я на родину не посягаю…

– А на что ты посягаешь? – с тяжелым прищуром посмотрела я на нее, точь-в-точь как наш майор Пронин на ихнего Джеймса Бонда.

– Вась, – оправдывалась Аленка, – ну ты чего… Что, у нас кроме родины и продать нечего?

– Например? – не поверила я.

После того как упали цены на наши газонефтяные ресурсы, больше, по-моему, торговать стало нечем. Нам с Аленкой уж точно. Не котами же, кормильцами…

– Я, пока тебя не было… На свой страх и риск… Провернула тут одно дельце… – ушла от прямого ответа Аленка.

– Какое? – обреченно спросила я. Давно знала: не всегда ты влипаешь в неприятности, иногда неприятности влипают в тебя. Похоже, тот самый случай.

– Живо говори, что натворила! – прикрикнула я.

– Вася, – кинулась она ко мне, – ты только не волнуйся! Ничего страшного не произошло.

– Хорошо, рассказывай нестрашное.

– Зашел как-то к нам в офис один мой знакомый. Толян Макаров, – заторопилась Аленка. – Вместе в Ветеринарной академии учились. Теперь у него своя ветлечебница. Офис, представляешь, на Пречистинке! Приходит он, значит, и говорит: «Ален, хочу заказать вашего кота. Только не на новоселье…»

«А для чего?» – спрашиваю.

«Нужно мне, – загадочно отвечает, – чтобы кот в одну фирму заглянул…»

«А зачем нашему коту заглядывать в «одну фирму?» – не понимаю.

Он мялся, мялся. «А ну, колись, – говорю, – мы своих клиентов не выдаем».

Он и раскололся. Оказывается, недавно ему сообщили, что, по слухам, конкуренты готовят рейдерский захват его офиса. Каково?! Местечко-то лакомое. Вот он и решил узнать, что они там задумали.

– А кот при чем? – не поняла я.

– Толян у меня спрашивает: «У вас ведь коты в ошейниках?» – продолжала Аленка. – Я говорю: «Ну!» – «Годится! – отвечает. – Дай мне кота или кошку. Понеприметнее. Я подслушивающее устройство в ошейник впендюрю. В конкурирующей фирме у меня свой человек. Кота он впустит. Кот кабинеты обойдет. Разговоры запишет. А я послушаю… Плачу вам за все про все пятьсот баксов». Представляешь! – захлебывалась от возбуждения Аленка.

Я понимала ее восторг – обычный визит к новоселам стоит в десять раз дешевле.

– А дальше? – сдержанно спросила я, надо же было узнать, чем эта контрразведка закончилась.

– Я растерялась. Молчу. Ни да, ни нет… А потом подумала, подумала… И решила: рискну! – призналась соратница. – Однокашник же…

– Кто у нас шпион? – деловито поинтересовалась я.

– Нашла я тут одну киску, – уклончиво ответила она. – Я же не знала, как ты к этому отнесешься. Наших котов не стала привлекать, а с чужого взятки гладки.

– В таком случае говорят, не «нашла», а «завербовала» – поправила я, всегда имела слабость к точной терминологии. – Где была явка?

– В нашем дворе, – ответила Аленка. – А завербовала меня, представляешь, кошка. Слушай, с виду неприметная, но такая обаятельная. Никто мимо не пройдет. И погладит, и накормит.

– Значит, у нас новая сотрудница?

– Ну, если ты не против…

– Посмотрим… – не стала я сразу соглашаться, неизвестно, кого она там притащила. С этими шпионами надо ухо востро держать.

– Ну и чем закончилась операция по внедрению? – вернулась я к прежней теме.

– Понятия не имею… – беспечно ответила Аленка. – Толян подслушивающее устройство с ошейника сам снял. О результатах ничего не рассказывал. Но сдается мне – все прошло удачно.

– Почему ты так решила?

– Он вчера снова позвонил. Спросил, нельзя ли нас друзьям рекомендовать? Ну… Для этого самого… Я сказала, такое серьезное решение без тебя не приму. А ты в отъезде. Вернешься, посоветуюсь. Ну, что? Рискнем?

– Надо подумать, Аленка… – неуверенно ответила я.

– Думай… Я пока кофе смелю, новый сварю.

Она взяла с полки ручную меленку.

Я пошла в комнату. В информационном портале задала вопрос о животных-шпионах. И нашла. Захватывающую историю поведала миру популярная австрийская газета Neue Kronen Zeitung. Котов для шпионажа решили привлечь американцы. Проект по созданию кошки-супершпиона разрабатывался несколько лет. ЦРУ возлагало на нее большие надежды, ведь кошка легко втирается в доверие. А значит, может пробраться куда угодно. «Интересно, – подумала я, – не эта ли байка надоумила Аленкиного знакомого?» Агенты нашли подходящую киску, провели над ней несколько хирургических операций: в живот вставили батарейки, проложили кабель, поместили кучу всевозможных мини-приборов по подслушиванию, магнитозаписи, фотографированию и прочим шпионским атрибутам. Кошкин хвост служил высокочувствительной антенной… «Изуверы!» – возмутилась я. Подготовленное животное назвали «Акустик китти» и строго засекретили. Стоимость кошки-суперагента перевалила за шестнадцать миллионов (!) баксов. И вот, наконец, ей решили устроить первые полевые испытания. Местом для их проведения выбрали Вену. Китти была выпущена на улице в центре города. Планировалось, что через два часа ее заберут обратно. Все это время с кошкой собирались поддерживать связь, наблюдать, как действует аппаратура в условиях большого города, каково поведение суперагента… «Не знают они кошек, – усмехнулась я, – они бы еще присягу заставили ее принять».

И оказалась права. Кошка осталась кошкой, несмотря на дорогие шпионские прибамбасы и хвост-антенну. Оказавшись на улице, она решала прогуляться не по заданию, а сама по себе. Но в незнакомом месте жутко перепугалась. Начала метаться, буквально через пять минут после начала эксперимента попала под колеса первого же такси и скончалась на месте, так сказать, «при исполнении служебных обязанностей».

«Бедная киска…» – пожалела незадачливую кошачью «Мату Хари», жизнь свою погубившую в угоду заокеанским любителям опасных авантюр.

Но я поторопилась обличать кровожадных подручных дяди Сэма. По части звериного шпионажа мы от американцев не отставали. Даже, можно сказать, опередили их. Правда, на нашей стороне играли не кошки, а мышки. Изобретателем мышей-диверсантов был ученый-биолог Игорь Валенко. Он придумал использовать полевок против вражеских танков. В 1942 году ночью в расположение немцев сбросили на парашюте контейнер с мышами. От удара о землю он раскололся. Полевки разбежались. Утром у большинства танков была повреждена электропроводка. Наступление немецких частей на этом участке фронта приостановили. Кроме того, посредством мышей немцев заражали туляремией [5]. Немцы тоже не дремали, на борьбу с грызунами они бросили все тех же кошек. На полях мировой войны развернулось невиданное, но не менее кровопролитное сражение: немецкие коты стали уничтожать русских мышей. Однако русские не сдались, и на борьбу с котами было решено бросить собак…