Шурупы - Владимир Николаевич Васильев

Виталий опасался, что сегодня больше ничего не успеть, однако ошибся: все тот же угрюмый начальник космодрома вызвал необъятного, как аэростат, сержанта по фамилии Ружичка и негромко велел:

– Помоги ребятам.

Ружичка жизнерадостно ответил:

– Поможем! Чего надо?

Виталий объяснил. Ружичка почесал переносицу и затребовал подробности, желательно с видео. Прокрутили ему ролик. Сержант поцокал языком:

– Какие, однако, основательные люди, замечательное видео сняли, все понятно! Сейчас поужинаем, а сразу после озадачим операторов, хватит им бездельничать, холки отъели – битюги обзавидуются, пора повкалывать! Готовьтесь к вылету!

От такого напора Виталий немного оторопел. Но в полете к Эрцабу они наотдыхались на полгода вперед, поэтому мысль встретить ночь в холодной тигонской пустыне не особенно пугала.

«Действительно, чего тянуть, раз люди тут умаялись отъедать холки и жаждут поработать, а заодно и хорошим людям помочь? – думал Виталий, слушая Ружичку и периодически кивая. – Тем более этот висяк с найденным „Джейраном“ и семеновцам, и прикомандированным тройцам наверняка уже давно поперек горла: и трогать без спецов нельзя, и забыть не позволяют…»

Всего через час после ужина Виталий с Юрой почтительно наблюдали, как космодромные автономы, которых операторы меж собой величали снегоедами, трудолюбиво принялись вгрызаться в трещину примерно в десяти-двенадцати метрах от носа вмерзшего «Джейрана».

Для начала снегоеды углубились метра на три, оперативно откачивая из воронки талую воду и сливая ее вниз по слабому склону. Потом пробурили глубокий шурф во льду у самого края трещины и спустили в него гибкий нагревательный элемент – тлеющий алым шнур. Как объяснил один из операторов, шурф били к загодя насканированным пустотам. А затем снегоеды просто стали плавить слежавшийся снеголед у самых бортов корабля. Вода самотеком радостно уходила сначала в воронку, а потом в шурф и те самые пустоты. И уже там, внизу, где не было алого шнура, замерзала снова.

Виталий не мог не оценить профессионализм операторов и их рабочую смекалку, а стажер так и вовсе языком от восторга поцокал.

– Хитро́! – произнес он с нескрываемым воодушевлением. – Умеют!

Виталий промолчал, но настроение у него тоже улучшилось, хотя опыт упрямо подсказывал: вот чуть погодя начнут исследовать освобожденный ото льдов «Джейран», там и посыплются проблемы и трудности, как из рога изобилия. Одну проблему предвидеть было несложно: трещина заметно шире корабля, если убрать достаточно льда, – корабль станет проседать. Лед, конечно, плавили не весь, только вокруг корабля, однако опираться эдакой махине все равно на что-то надо.

– Как только просядет хоть на миллиметр, – предупредил Виталий операторов, – стоп, шарманка! Будем крепить.

– Ясное дело! – отозвался старший в чине капрала. Звали его Лешей, и был он молод, неунывающ и розовощек, даже из-под маски видно. – Закрепим, господин капитан, не бойтесь!

– Было б чего, – проворчал Виталий.

– Мы за последний год из трещин столько всего наковыряли! – доверительно сообщил Леша. – Сразу после высадки как было? Что ни выезд – непременно что-нибудь потеряют или обронят. А то и вездеход – либо застрянет где, либо вовсе провалится. А доставать кому? Нам конечно. Вот и натренировались, хошь не хошь. Это потом уже разведка заранее трассы сканировать навострилась, а поначалу эти трещины нам уйму крови попили.

– Жертвы были? – справился Виталий зачем-то.

Леша сразу посмурнел:

– Были…

Дальше выспрашивать Виталий не стал. Какое дело черствому шурупу до героических дел столь же героической разведки?

Минут через десять Леша внезапно встрепенулся, внимательно поглядел на «Джейран», на лед, на стены трещины и скомандовал своим «стоп». На вопросительный взгляд Виталия он с видом глубоко убежденного в своей правоте человека сообщил:

– Не будем мы ждать, пока он сдвинется, господин капитан! Ну его, как шарахнется вниз, в пустоты – доставай потом! Сейчас закрепим не мешкая.

Виталий даже не успел поинтересоваться – каким образом закрепят?

Часть автономов принялась выжигать в скале наклонные узкие шурфы, часть начала таскать из такелага продолговатые металлические опоры. Еще немного – и Виталий сообразил: они сооружают нечто вроде кильблоков для морских яхт, только крепят их не к тележке с колесами, а утапливают одним концом в каменный массив. Некоторые опоры сначала наклонно уходили в лед и только где-то ниже – в камень.

Закончив, автономы снова принялись плавить оставшиеся ледяные пласты, упорно и методично.

В принципе, уже начали открываться закругления в нижней части корпуса «Джейрана», и с носа, и с кормы, но в районе миделя вскоре случилась очередная заминка. Виталий со стажером терпеливо ждали сверху, у края трещины, а рядовые операторы о чем-то вполголоса совещались внизу.

Потом они окликнули Лешу. Еще через минуту Леша позвал Виталия.

Оскальзываясь на льду, Виталий как мог быстро спустился. С этого уровня закругление было заметным даже в районе миделя, однако тут, под «Джейраном», почему-то не наблюдалось ожидаемой пустоты на месте расплавленного льда.

Зато виднелся металлокерам. Двухсотка упиралась килем во что-то железокерамическое, что пока выступало из ледяного массива еле-еле, самой макушкой.

Именно в этот момент внутри у Виталия впервые шевельнулось что-то холодное и хорошо знакомое – как когда-то на Лорее, около базы чужих.

– Там снизу какая-то хрень! – сообщил Леша озадаченно.

– Вижу, – буркнул Виталий. – Плавьте дальше, поглядим, что это. Какой смысл гадать? Только аккуратненько, без спешки, без фанатизма…

Леша кивнул. Автономы в очередной раз принялись за дело. Подниматься наверх Виталий не стал, просто отошел к носу «Джейрана», попутно осматривая нижнюю часть корпуса, доселе скрытую подо льдом. Юра все время вертелся рядом. Кажется, ему не терпелось задать какой-то вопрос, потому что он то и дело заглядывал Виталию в глаза и тут же отводил взгляд.

– Ну? – промычал Виталий, задумчиво постукивая по кераму костяшками пальцев. К стажеру он не обернулся и не смотрел на него. Просто спросил, словно бы в пустоту. – Чего заметил? Огласи!

– Опоры! – тотчас выпалил Юра.

Постукивал Виталий как раз в месте, где левой передней посадочной опоре полагалось торчать из обшивки «Джейрана». Полагалось, однако ничего в этом месте не торчало, сегменты устья были плотно сжаты, по-полетному, а опора, надо понимать, осталась внутри невыпущенной.

– С кормовыми та же песня, я уже поглядел, – скороговоркой добавил стажер.

«Что ж Ярин, прямо на пузо садился, без опор?» – недоуменно подумал Виталий.

Не то чтобы это было совсем уж невозможно. Было это скорее странно, нелогично, поперек всех наставлений и инструкций, ну а главное – весьма небезопасно, чтобы не сказать самоубийственно. В обычных условиях.

Получалось, садился Ярин в условиях в высшей степени необычных. Впрочем, будь оно иначе – вряд ли сюда пришлось бы высылать спецов из R-80…

Пока автономы продолжали самоотверженно бороться с тигонскими