Обмани меня красиво - Галина Романова

— Нужно просто искренне чувствовать, — хмыкнула она со значением и тут же, опомнившись, заспешила. — Мне и в самом деле уже пора.

— Так я и чувствую! — воскликнул он и снова стиснул ее локоть в своих крепких пальцах. — Я совершенно отчетливо чувствую, что…

— Что? — Меньше всего ей сейчас хотелось бы услышать от него глупых и пылких признаний в любви, но он и тут ее удивил.

— Я чувствую, что вы попали в беду, Полина! — произнес он с нажимом. — Не нужно быть провидцем, чтобы понять этого. И опять же — эти записки… Вы не хотели бы мне рассказать, что это? Может быть, я вам смогу помочь во всем разобраться.

— Интересно, каким образом? — Она лихорадочно соображала, не зная, как ей поступить.

С одной стороны, помощь никогда не бывает лишней. И если учесть, что за ней кто-то неотрывно следит, союзник ей не помешает. А с другой стороны… Вдруг он обманывает ее и именно он, а не кто-нибудь другой стоит за всем этим кошмаром, который начался вчерашним утром и продолжается до сих пор? И опять же… Если это ее враг, его все же не следует упускать из поля зрения. Разгадать его намерения куда как проще, находясь рядом.

— Я еще не знаю, но буду стараться, честное пионерское! — Он отсалютовал ей по-пионерски, звякнув серебряным браслетом на запястье. — Только есть одно условие.

— Какое?

— Вы мне должны все рассказать. Зная причину, всегда легко предотвратить последствия.

И она все ему рассказала. Прямо за этим столиком в этом уютном баре с хорошей грузинской кухней и первоклассным кофе — взяла и все ему рассказала. И о звонках, и о записках, и о возможной слежке. Она не вдавалась в детали, упомянув лишь о том, что незнакомка настаивает на чем-то нехорошем, которое вокруг нее начинает сгущаться. Но факт оставался фактом, Полина впервые за свою жизнь доверилась незнакомцу…

— Господи! Какая же ты дура! — орала на нее часом позже Ирка, и фалды ее шелкового домашнего халата развевались, когда она носилась по квартире, будто фурия. — Надо же было быть такой идиоткой! Зачем ты это сделала?! Степа… Ты хоть знаешь, что по документам эта тачка значится за Ольшанским Виктором Петровичем?! Нет?! Так знай, что этот мурзик никакой не Степа, а Витя! И он тебя самым примитивным образом клеил, а ты сопли распустила и все ему рассказала! Хочешь, объясню, как дальше будут развиваться события?!

— Объясни, — покорно кивнула Полина, забравшаяся с ногами на Иркин диван и поигрывающая обручальным кольцом, которое вдруг стало ей великовато и то и дело норовило соскользнуть с пальца.

— А дальше будет вот что! Сначала он предложил тебе помощь, потом последует предложение поужинать, а там уж до постели четыре шага! Тебе оно надо?!

— Ну, если учесть, что мой Женька… — начала было говорить Полина, но сестра не дала ей закончить.

— Твой Женька, между прочим, вкалывает от зари до зари. Вкалывает для того, чтобы у его любимой, праздно прожигающей жизнь женушки все было!

— Ирин, не ори ты так. — Полина досадливо поморщилась. — Сама же говорила, что возвращаться к трем часам ночи с деловых встреч поздновато. Может, он в это время с Лилькой на заднем сиденье своего «мерина» отдыхал.

— Может, отдыхал, а может, и нет. А ты уже и ушами захлопала! И готова начать утешаться с первым встречным! — Сестра с протяжным стоном шлепнулась рядом с ней на диван, какое-то время молчала, а потом вдруг спросила: — Вот ты мне только скажи не кривя душой, почему ты это сделала? Я ведь про тебя все знаю, Полина, и знаю, что за просто так ты языком трепать не будешь. Что-то тебя кроме твоих шикарных умозаключений сподвигло на откровения. Я хочу знать — что?

— Знаешь, Ирин… Что-то в нем есть такое… — Полина задумалась ненадолго, продолжая теребить обручальное кольцо. — Ему хочется довериться. То ли в его глазах, а может, в улыбке. Мне даже показалось на какое-то мгновение, что я его давным-давно знаю. Понятно?

Ирина вытянула руку в ее сторону. Легонько коснулась волос сестры и, улыбнувшись печально, произнесла:

— Дурочка ты моя наивная! Давным-давно… Я вот с Антоном почти пять лет вместе, а и то с уверенностью не могу сказать о нем, что я его знаю. А ты видишь мужика впервые, а растаяла только оттого, что он попался тебе так своевременно и говорил с тобой так душевно.

— Ладно, Ирин, что сделано, то сделано. — Полина пододвинулась поближе к Ирине, положила ей голову на плечо и спросила: — Опять, что ли, поругались? Только не говори, что все нормально, я же вижу!

— Да ничего нормального. Что мне от тебя скрывать? — Ирина, гладя сестру по волосам, печально проговорила: — Что-то не то, понимаешь… Он встал с утра и, вопреки обыкновению, попросил у меня денег.

— Антоха?! Не может быть! — Полина приподняла голову с сестриного плеча и изумленно уставилась на нее. — Чтобы Антоха у тебя денег просил?! Такого же никогда не было! И много?

— Две тысячи… в евро. — Ирина вдруг всхлипнула. — Что-то с ним не то! Мне страшно, Полина. Он вчера пришел в девять вечера — трезвый, представляешь!

— Нет, если честно. — Теперь уже Полина принялась утешать сестру, поглаживая ее густые темные волосы. — Может, он решил за ум взяться?

— Ага! И поэтому ему такая сумма денег понадобилась, да? Начала спрашивать, а он лишь отмахнулся. Да так зло. Все узнаешь, говорит, когда время придет. А потом встал у порога и зовет меня. Я подхожу и недовольно ему так: чего надо?

— А он что?

— А он по моей щеке провел пальцами и говорит: «Ты, — говорит, — Ирин, прости меня за все». Тут уж мне не по себе стало и как зажжет вот здесь! — Ирина скомкала халат на груди и снова всхлипнула. — Говорю: «Чего это ты, будто прощаешься? Что-то случилось?» — спрашиваю. Он улыбнулся так загадочно, палец приложил к губам и дурашливо так пропел: «Кто старое помянет — тому глаз вон, а кто забудет — тому оба». Если честно, я ничего не поняла. Потом он поцеловал меня, не как обычно у порога целуют, а по-настоящему, ну ты понимаешь. И ушел. Я места себе не нахожу! Такое случилось впервые… А ты мне про этого мотоциклиста: «Будто знаю давным-давно». Узнай их попробуй, что там у них на дне души…

— Так позвони ему и не мучайся. — Полина потянулась к сумке, намереваясь вытащить свой мобильный.

— Да звоню! Все утро звоню. На работе говорят, что он на выезде. А мобильный не отвечает, — Ирина протяжно, с подсвистом вздохнула. — Ох, чует мое сердце, накопал мой Антошенька какого-то дерьма. Он же по этому делу спец, сама знаешь. Оттого и спаивают его через день. Только все прежнее — это так, ерунда одна была. А теперь куда-то он вляпался. Да так, что и не до пьянок ему стало. Ладно, Полин, не обращай внимания. Пойдем лучше чайку попьем да подумаем над записками твоими, а заодно и сладкоречивого друга твоего обсудим. Вместе прикинем, что может быть у него на уме.

Сестры пошли в кухню и какое-то время хлопотали, накрывая на стол. Чаем решено было не ограничиваться. Ирина быстро разогрела в микроволновке замороженную рыбу, нарезала помидоров и хлеба, потом, подумав, достала бутылку вина.

— Ты у нас за рулем, тебе нельзя, а я выпью, — решительно заявила она, усаживаясь за стол напротив сестры. — Может, полегче станет. Погода еще портится не к месту…

Погода, с утра обнадежившая безоблачным небом, менялась прямо на глазах. Подул холодный ветер, подняв в городе клубы пыли и мусора. По стеклу застучали капли дождя. Сначала редкие, робкие, но с каждой минутой они дробили в стекло все увереннее и смелее.

— Ты поосторожнее на дороге-то, — пробормотала задумчиво Ирина, провожая Полину у порога. — Одни нервы, ей-богу! Не знаешь, за кого переживать. Так вся морщинами покроешься от переживаний, не успеешь расцвести.

— Ладно тебе ворчать. — Полина поцеловала сестру и взялась за ручку двери. — Не забивай себе голову, Иришка. Это просто кризис возраста. Это все пройдет. Мы с тобой прорвемся, такое бывало не раз. Виновные будут наказаны, вот увидишь…

Фраза прозвучала слишком двусмысленно, и во избежание дальнейших рассуждений на тему, обсуждением которой они занимались последние три часа, Полина поспешила уйти.

Домой! Скорее в спасательный уют любимого жилища. Влезть в теплый домашний костюм, разжечь камин, залечь с любимой книгой и ждать Женьку. Кстати, за всей этой мишурой она даже ни разу не позвонила ему сегодня. Он, кстати, тоже не связался с ней ни разу. Наверное, был сильно занят. Наверное…

Полина ни с чего вдруг разозлилась и на первом же светофоре быстро набрала один из мобильных мужа. Ответили ей не сразу, а когда ответили, то она едва не въехала в широкий багажник едущей впереди «Волги».

— Алло! — надрывалась ей в ухо Лилечка. — Говорите, или я отключусь.

— Мне Евгения, — звенящим от злобы голосом произнесла Полина.

— А… а его нет. — Лиля запнулась всего лишь на секунду — хороший секретарь, нечего сказать!