Искушение святой троицы - Вячеслав Касьянов

— Э-э…, - сказал Слава, — действительно интересно… Не помню. Вообще, как я могу помнить? Я в шоке был в полном. Может, пока я спал, его убрали? Че-е-ерт! — сказал он вдруг, испугавшись. — А если эта сволочь со мной вместе провалилась? Она же за нами погонится!

— Какая сволочь? — нервно спросил Дима.

— Да ящерица!

— Какая ящерица, Славик? Ящерица наверху осталась.

— Фу ты, блин! — сказал побледневший Слава, облегченно вздыхая. — У меня совсем уже крыша едет!

— Я уж было испугался! — сказал Дима весело, вздрагивая, однако, от ужаса. — А если бы вообще…

В этот момент за их спинами раздалось какое-то низкое басовитое гудение, как будто неожиданно включили электрический генератор. Дима и Слава испуганно обернулись.

— О, господи, — сказал Слава, всплеснув руками, — это еще что такое? У меня что, тоже глюки? — с этими словами он безвольным жестом руки показал прямо перед собой.

Воздух перед их взорами вдруг зыбко задрожал и стал сгущаться в прозрачное, светло-коричневое облако. Толща облака темнела и пучилась клубами, словно живая. Клубы дыма скоро начали сгущаться и постепенно стали совершенно непроницаемыми. Гудение при этом не прекращалось и только причудливо меняло тембр, аккомпанируя текучим мутациям мягких клубящихся форм. Объем облака уменьшался на глазах и принимал неясные очертания человеческого тела: из пухлой шевелящейся толщи, словно беспрерывно перетекающей из одной формы в другую, вытягивались руки и ноги, лепилось туловище… Слава и Дима стояли, как завороженные; зрелище захватило их настолько, что никто из них даже не уловил тот момент, когда облако очень медленно и плавно превратилось в Лешу, безмятежно лежащего на полу с закрытыми глазами. Полежав так некоторое время, Леша вздрогнул, потянулся, раскрыл сонные веки и уставился на Славу и Диму. Друзья непроизвольно затрясли головами, глупо глядя на Лешу и не веря тому, что им приходилось видеть.

— Эй! — сказал Леша недоуменно, протягивая к друзьям руку.

— О! — произнес Слава, как сомнамбула. — Нарисовался, баклан!..

Дима вовсе ничего не сказал, пораженный сильнейшим изумлением.

— Эй, вы чего! — произнес Леша, на этот раз громче и более осмысленно. — Какого хрена, я вас внимательно спрашиваю!..

Повисла небольшая пауза.

— Это Леха, — сказал Слава сдавленным голосом.

— Да я теперь и сам вижу, — сказал Дима, в задумчивости почему-то кивая головой.

Слава и Дима посмотрели друг на друга.

— Нет, ну а чего ты хочешь? — спросил Слава, трясясь от ужаса. — Тут та-такая ч-чертовщина происходит, что я не удив-дивлюсь, если сейчас за углом увижу другого С-Славу.

— За каким углом? — спросил Дима.

— Вы чего, бредите, хорьки скрипучие? — испуганно заорал Леша, поднимаясь на ноги. — Че случилось, вашу мать? Я вас внимательно спрашиваю!

— Вот видишь, — говорил Слава Диме, при этом не отрывая взгляда от Леши. — А ты удивляешься, куда мусор девался! Какой мусор, блин. Ты посмотри, чего творится! Ты посмотри. Мусор по сравнению с этим фигня вообще.

— Какой мусор? — спросил Леша. — Вот он, мусор, рядом с тобой стоит. Никуда он — ик! — не девался.

— Ты чего икаешь? — глупо спросил Дима.

— Не знаю, — ответил Леша. — Не задавайте мне глупых вопросов! Лучше скажите, куда вы меня затащили, сволочи. И чтобы — ик! — быстро вытащили меня отсюда. Мне здесь не нравится ни разу. Очередная, бл…, клоака, типа тех, где мы лазили, что ли? Что за вашу мать?

— А ты как сюда попал? — ответил Слава вопросом на вопрос.

— Ты меня спрашиваешь? — заорал Леша, теряя терпение. — Спроси чего полегче. Вы мне сами сейчас все будете рассказывать, однозначно.

Разговор принимал глупейшую и бессмысленную форму. Ребята были взволнованы, испуганы, ошеломлены; их способности трезво оценивать ситуацию куда-то на время пропали, что было вовсе не удивительно, принимая во внимание дурацкое положение, в котором они оказались. Они продолжали задавать друг другу идиотские вопросы, которые привели только к тому, что они еще больше переругались; кроме того, перепалка ознаменовалась очередным появлением прибежавшей на шум ящерицы, звучно заколотившей по потолку своими железными лапами. Леша на глазах у удивленных друзей вскочил на ноги и бросился без оглядки по коридору. Чудовище, ревя, загрохотало по потолку за ним вслед. Дима и Слава молча смотрели. Спина Леши стремительно удалялась; вскоре он превратился в маленькую точечку. Топот его шагов становился все тише, а рев ящерицы все глуше. Убежав на такое расстояние, что его стало почти не видно, Леша некоторое время оставался вдали, видимо, не зная, что делать дальше. Затем он вернулся, вытаращенными безумными глазами смотря на друзей, ящерица, ревя, неслась вслед за ним, и не думая отставать. Леша задыхался.

— Что это за мудовые рыдания? — орал он перепуганно. — Чего вы здесь стоите, как хорьки скрипучие? Сейчас всех сожрут, вашу мать!

Слава, услышав это, не выдержал и громко заржал.

— Не бойся ее, она там, наверху, и тебе ничего не сделает, — сказал он, попытавшись успокоить друга. — Она к нам не пролезет.

— Е… я в рот такие приключения! — сказал Леша, и не думая успокаиваться. — Не пролезет! Ага. Как же! Суки, вытаскивайте меня отсюда к гребеням! Вытаскивайте говорю щас же! Какого хрена мы здесь делаем? Если вам нравится, сидите здесь до усеру. Флаг вам в руки и перо в жопу. А я пошел. Где, вашу мать, выход?

— Где выход? — переспросил Слава. — Где выход, говорит. Видал? Ха-ха! Да ты просто не понимаешь, что ты уже труп.

— Чего, бл…? — пискнул Леша, бледнея.

— Чего-чего? Чего слышал. Если бы мы знали выход, хрен бы мы здесь с тобой время теряли.

— Вы чего, вашу перемать? — орал Леша, трясясь от страха.

— Ну, в общем, — сказал Дима довольно решительно. — Хватит, блин, спорить, горячие финские парни. Славик, ты же видишь, мы так будем только зря стоять и ругаться, и время терять. Надо чего-то делать. Надо идти.

Все это время дикая ящерица и Леша, напуганный донельзя, пытались перекричать друг друга.

— Черт! — не выдержал Слава, зажимая уши. — Да вы че! Хватит орать уже! Два дебила стоят, кричат, как уроды. Это я не тебе, — спохватившись, сказал он Диме. — Конечно, надо идти. Надо идти! Пошли тихо, хотя бы чтобы эта тварь заткнулась. Давай иди первый.

Лешу, однако, никак нельзя было утихомирить: словно помешавшись, он требовал найти выход и отвести его домой, или просто найти выход, а до дома он сам дойдет. Пришлось долго объяснять ему положение, хотя Слава и Дима сами ничего не понимали. Идиотская ящерица ревела, не переставая, беря иногда такие причудливые ноты, что слушать ее становилось невыносимо, и колотила лапами по потолку, который грозил в любую секунду обвалиться. Леша от страха не понимал почти ничего из того, что ему объяснял Слава. С огромным трудом приведя его в чувство, друзья, наконец, тронулись в путь и после долгого путешествия по страшному одинаковому коридору в очередной раз удалились от ящерицы на безопасное расстояние.