Талисман - Генадий Синицын

Дима вопросительно смотрел на отца, не понимая, почему так внезапно закончилась их весёлая затея.

– Сынок, – обратился к нему отец, – давай-ка вернёмся в больницу, – и, заметив сразу потускневшее лицо сына, успокоил его: – Ну-ну, не вешай носа, думаю, мы ненадолго. Мне по своим делам очень нужно. Лады?

– Лады. Только, если ненадолго, – с видимым сожалением ответил сын.

Взяв его за руку, отец направился к входу в больницу. Объяснив в регистратуре сложившуюся ситуацию и взяв направление, он пошёл на приём к хирургу. Оставив сына около дверей кабинета и взяв с него слово, что тот никуда уходить не будет, Николай Дмитриевич вошёл в кабинет. За столом, склонившись над какими-то бумагами, сидел худощавый пожилой мужчина в белом халате. Оторвавшись от их изучения, он поднял голову и вопросительно посмотрел на вошедшего посетителя сквозь стёкла очков в изящной металлической оправе.

– Здравствуйте, разрешите войти? – промолвил посетитель.

– Да-да, здравствуйте, проходите, – ответил врач. Пациент подошёл к столу. – Присаживайтесь, пожалуйста. Что у вас?

– Да вот, доктор, похоже, осколок выходит, – ответил Николай, машинально положив ладонь правой руки за голову на шею.

– Ну-кас-с, ну-кас-с! – встрепенулся врач, проворно встав из-за стола и подойдя к нему, скомандовал: – Снимите рубашку, сейчас посмотрим, что у вас там.

Николай Дмитриевич, расстегнув пуговицы, осторожно снял рубашку. Врач, зайдя к нему за спину, увидев небольшую кровоточащую ранку, осторожно пальцами стал прощупывать вокруг неё, периодически спрашивая пациента: – Так беспокоит, а вот так? – тот, соответственно своим ощущениям, отвечал на его вопросы. Закончив осмотр, врач поинтересовался: – Я так полагаю, что это у вас с войны подарок остался? А как случилось, что он вдруг проявился?

– С войны, с сорок второго года. Из-за него столько лет по госпиталям отлёживался. Так и остался он при мне. А тут вот сейчас сынишку решил покатать на шее, осколок неожиданно и дал о себе знать.

– Да-с, интересный случай, интересный! Что же, будем делать небольшую операцию по извлечению инородца. Будем надеяться, что ничего опасного уже не будет, осколок, похоже, сам нашёл безопасный выход.

– Как, прямо сейчас, что ли?

– А вы, как-с думали, батенька? Сейчас и непременно сейчас же, пока он там ничего лишнего не натворил!

– Доктор, у дверей кабинета мой сынишка сидит. Как с ним-то?

– Ничего страшного, мы его на время куда-нибудь определим. Думаю, если осложнений не будет, то через часик – полтора отпустим вас домой. Пойдёмте, не будем терять время.

Спустя час отец с сыном вышли из больницы. Остановившись на крыльце, Николай Дмитриевич вынул из кармана носовой платок и, развернув его, показал сыну небольшой, размером с копеечную монету, только значительно толще, кусочек шершавого металла тёмно-бурого цвета, с тремя острыми углами.

– Вот, сынок, смотри. Этот маленький осколок много лет назад мог стоить мне жизни, а теперь станет моей реликвией.

Дима протянул руку за осколком, взяв его, с любопытством стал осматривать со всех сторон, потёр пальцем его шершавую поверхность, осторожно пощупал углы, потом, взвесив его на ладони, проронил:

– Тяжёленький, – и вернул его отцу.

Вот и наступил этот яркий, но едва уже сохраняющий тепло уходящего лета, день 1960-го, високосного года, когда Дима вместе со своей мамой, наконец, впервые ступил на заветную территорию полноправным её хозяином. Многоголосый школьный двор расцвёл яркими красками от обилия букетов цветов, которыми наполнили его многочисленные первоклашки. Девочки в коричневых платьицах с ослепительно белыми, заботливо отглаженными школьными фартуками, ажурными белыми воротничками и манжетами. Праздничный вид многих из них удачно дополняли банты, которые, как огромные экзотические бабочки, разместились на их головках или на косичках. Мальчики, как будто все из инкубатора, в одинаковой школьной форме, по случаю торжественности происходящего, умерив затаённую на время в них прыть, казались степенными петушками, мирно разгуливающими по многоликому двору. Родители первоклашек, преимущественно молодые женщины, по-праздничному ярко одетые, с ухоженными причёсками и лицами, опекали своих чад с новенькими, блестящими портфелями в руках. Учительницы сновали среди них, разыскивая своих подопечных, отмечали их в своих списках, давали наставления родителям по поводу дальнейшего распорядка дня. В результате их разъяснительной работы постепенно в ещё совсем недавно хаотичном движении стал выкристаллизовываться определённый порядок. К учительницам, ушедшим на площадку перед парадным крыльцом школы, стали подтягиваться школьники, в сопровождении своих родителей. Через некоторое время обширный школьный двор, за исключением площадки, опустел. На ней лицом к широкому парадному крыльцу здания школы, на некотором расстоянии от него выстроились стройные шеренги первоклашек, позади которых в небольшом отдалении стояли их родители. По обе стороны от крыльца выстроились небольшие, человек по десять в каждой, шеренги старшеклассников. В одной из них ученики в красных галстуках, в другой – с комсомольскими значками. С боков, по обе стороны площадки разместились остальные школьники. Наконец, раскрылись двери парадного входа, из которого вышла и разместилась на крыльце группа учителей и пионервожатых во главе с директором школы, серьёзным, каким ему и полагается быть, средних лет мужчиной в строгом тёмного цвета костюме, при галстуке. Не менее строгого вида, среднего возраста женщина, по всей видимости, завуч школы, объявила об открытии первой в этом учебном году торжественной школьной линейки по случаю начала нового учебного года и поздравления первоклассников. Началась череда выступлений. Выступали: директор, завуч, старшая пионервожатая, старейшая учительница начальных классов, лучшие ученики школы, представительница от родительского комитета. Все они поздравляли первоклассников со знаменательным для них днём, говорили много хороших слов о необходимости с самых первых дней учёбы с полной серьёзностью отнестись к этому очень важному и трудному занятию, давали советы и наставления. Когда все запланированные выступающие закончили свои приветствия, из парадного входа вышла пожилая женщина в синем халате со школьным медным колокольчиком, и заливисто прозвучал для первоклассников их долгожданный первый школьный звонок. После этого стройные ряды рассыпались и ученики, как будто неимоверно соскучившиеся за прошедшее лето по учёбе, уже не сдерживаясь, торопливо устремились к парадному входу в школьные классы.

Новоиспечённые первоклассники, по сравнению с другими учениками, на этот раз оказались самыми дисциплинированными. А как же могло быть иначе? Они ведь ещё не знали местонахождение своих будущих классов, поэтому, переждав, пока суета понемногу улеглась, последовали в школу за своими первыми учительницами. За ними направились родители.

В классе учительница рассадила учеников за парты по своему усмотрению. Так как свободных мест практически не осталось, родители вынуждены были довольствоваться стоячими местами по периметру класса, за исключением стороны, где размещалась школьная доска и стол учительницы. Когда все, наконец, заняли свои места, учительница, стоя у своего стола, осмотрела всех внимательным взглядом и произнесла:

– Здравствуйте, дети! – нестройным хором те ответили на приветствие. – Меня зовут Дарья Филипповна, я буду вашей учительницей первые четыре года обучения. Наш первый «б» класс расположен в этом помещении. А теперь давайте познакомимся. Я буду называть фамилию и имя, необходимо будет встать из-за парты и ответить – я. Всем понятно?

– Да-а-а, – опять нестройным хором ответили дети.

Учительница присела за свой стол, открыла новенький классный журнал и стала называть фамилии учеников. Каждый раз, внимательно посмотрев на вставшего ученика, чтобы запомнить его, она просила: «Садись», – прибавляя при этом имя очередного ученика.

Дима с нетерпением ожидал своей фамилии, а её всё не было и не было, он даже уже начал волноваться. «Не забыли ли меня?» – мысленно беспокоился он. Хотя ему уже менее чем через два месяца исполнялось восемь лет, он ещё даже не владел азбукой, поэтому откуда ему было знать, что в классном журнале ученики записаны в алфавитном порядке, соответственно, фамилия Снегирёв значилась во второй части списка…

Очередная фамилия, озвученная учительницей, застала его врасплох.

– Снегирёв Дима.

От неожиданности перехватило дыхание, он, с грохотом поднимаясь из-за парты, звонким фальцетом воскликнул:

– Здесь я!

Учительница внимательно посмотрела на него, и, улыбнувшись, промолвила: