Газета Завтра 258 (97 1998) - Газета Завтра

Художнический лазер прожигает ненавистные мишени из окружения банкира, за которыми угадываются реальные лица.

Поразителен этот почти неуловимо переданный переход от обольстительной приветливости, с которой встречают чеченцы за новогодним столом русских солдат, к выпаду головорезов.

Рука Кудрявцева судорожно сжимает автомат, когда он видит движущихся к дому женщин, прикрывающих собой боевиков. Эти женщины напоминают ему тех недавних чеченок у новогоднего стола, которые с улыбкой угощали их, зная, какая кровавая расправа готовится с ними. Он готов “резать огнем” толпу, но тут женщины, видно, родственницы убитого, начали голосить, и Кудрявцев вспомнил, как хоронили отца. “Нечто схожее, не по звукам, а по тоске... испытал Кудрявцев, слушая бабий чеченский вопль”. Ярость сменилась “бессилием и непониманием”.

Как совместить воинский, гражданский долг с тем, что так характерно для русского человека, — с его верой, порою просто интуитивной, бессознательной. Великий полководец Суворов, человек благочестивейший, глубоко религиозный, учил солдат: “Сегодня молиться, завтра — поститься, послезавтра — победа или смерть”. И это единство православного духа и патриотического действия дает о себе знать и в жизни, и в романе.

Чуткий слух нашего современника коснулся некоего всеведения, но не обессиливающего, а наоборот, придающего силу, открывающего перспективу борьбы.

Юрий Козлов КОРАБЛЬ, КОТОРЫЙ НЕ ТОНЕТ

Роман Александра Проханова “Чеченский блюз” — не просто “военный” роман, но роман “сознания”, а именно русского сознания, мучительно, непоследовательно, рывками пытающегося осмыслить происходящее на исходе ХХ века со страной и живущими в ней людьми.

Мне уже приходилось писать о том, что новая российская реальность, если принять ее за некое уравнение, не решаема с помощью имеющегося в распоряжении писателя обычного художественного “инструментария”. “Чеченский блюз” — счастливое исключение из этого правила. Решение рождается из правды. Правда сама расставляет все по своим местам, выступает в роли организующей и структурирующей силы, даже не столько литературного текста романа, сколько “живой жизни”, отражаемой в романе, как в зеркале.

Есть литературные произведения, умышленно разбивающие это зеркало, ранящие осколками душу читателя. Собственно, на перманентное “разбитие” зеркала ориентирована вся информационная политика в современной России. “Чеченский блюз” — это попытка пробиться сквозь слои пыли к истинному отражению.

Попытка удачная благодаря точно угаданному конфликту двух характеров — офицера Кудрявцева и банкира Бернера. Смертельное противостояние этих двух (знаковых для судьбы России) характеров — и есть главная драма, трагедия конца тысячелетия. Чеченская война в данном случае явилась одним из немногих ее проявлений, той самой верхушкой айсберга, подводная часть которого пропорола вдоль ватерлинии “Титаник” — Россию.

То, что происходит в России сейчас, — это безмерное усиление мира Бернера и безмерное же ослабление мира Кудрявцева. И Александр Проханов объясняет причины усиления одного мира и ослабления другого. Бернер — человек нового, “революционного”, содержания, которое он “закачивает” в прежние опустевшие формы. Кудрявцев же — человек традиции, “формы”, офицер, выполняющий приказы, даже несмотря на их видимую абсурдность, человек, готовый отдать жизнь за такие несуществующие для представителей другого мира понятия, как честь, достоинство, любовь к Родине.

Однако суть романа — в разрешении вечного вопроса о том, что же первично: долг, ответственность, форма, “держащая” страну, то есть государственное сознание, — или воля, во имя своих интересов разрушающая государство, а вместе с ним миллионы жизней “малых сих”, воля, отрицающая любые препятствующие ей формы.

В принципе это конфликт кануна Второго Пришествия. Особенность российской ситуации в том, что идет “невидимая миру” борьба изнемогающего народа и, так сказать, “коллективного Антихриста”. Но есть все основания предполагать, что от того, как разрешится это противостояние, во многом зависит судьба человеческой цивилизации. И в этом смысле роман Александра Проханова “Чеченский блюз” — фронтовая песня, пробуждающая во всех сражающихся на стороне правды, сочувствующих правде, знающих правду (а ее по большому счету сейчас знают все) мужество и веру.

трубы касафлекс по оптимальным ценам в Москве.

Станислав Куняев ПУТЬ НАДЕЖДЫ

Я взял этот роман в руки посреди бессонной летней ночи. Прочитал первую страницу, вторую, а когда закрыл последнюю, то за окном уже сияло солнце и пели птахи.

На мой взгляд, — это блистательное произведение о нашем времени. Подлость и героизм, самоотверженность и коварство возведены в романе в метафоры, которые одеты в плоть человеческую. Проханов властно и талантливо изобразил нам пути надежды, спасения и победы. Его дом в центре Грозного — это и батарея капитана Тушина, и дом Павлова, и Брестская крепость... Другой дом, как символ современной жизни, — дом банкира, где жрут, совокупляются, швыряются нефтяными деньгами, заказывают убийства. Два этих дома одновременно не могут долго стоять на русской земле. Один из них должен рухнуть. Капитан отстоял свой дом — значит, наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Роман просится, чтобы его экранизировать. Где Михалков? Где Бурляев? Где Гостюхин? Вот он, ваш шанс!..

Недорогие пластиковые окна schuco , каталог.

Анатолий Афанасьев СЛОВО КАК ОРУЖИЕ

“Чеченский блюз” Александра Проханова выдержан в классической целомудренной традиции кавказской прозы, но, читая роман, я наконец-то, на закате дней, уразумел, почему Н. В. Гоголь назвал свои “Мертвые души” поэмой. Сущность иных творений столь многомерна, сакральна, что это единственный жанр, который им приличествует. И безусловно, “Чеченский блюз” — одна из тех книг, ради которых истинный художник рождается на свет.

Последний роман Проханова — горький плач о порушенном Отечестве, о святынях, преданных забвению, но в нем нет уныния и сладкоречивой литературной пошлости. В сущности, роман является эпизодом сражения писателя с неведомой (или, напротив, чересчур хорошо известной), черной силой, разумеется, не чеченской, совершающей на нашей территории, у нас дома беспримерные по масштабу преступления против человечества. Книга так и хлещет через край беспощадной, светлой яростью воина, вооруженного не мечом, а мощным художественным даром. И это нормально. Саша Проханов сражается давно, и чаще всего в одиночку, но еще не было такого случая, чтобы его Родину кто-то оскорбил, а он не ответил... Это один из главных уроков всего его неистового творчества в целом, который будет рано или поздно оценен.

Сегодня, как не раз бывало и встарь, нет участи грознее, чем жить в России, принимать на себя ее боль и продолжать нежно, страстно любить ее изломанную, тоскующую душу. Почти невыносимо жить постоянно на пределе физических и духовных сил — и победителям, и жертвам. В изумительной сцене романа, кода некий банкир, узнаваемый до слез, опускается в лесу на колени и срыгивает на снег мокрую, юркую зверушку, созревшую в нем, он вдруг на мгновение вызывает такое же сочувствие, как и зарезанный по его злобной воле русский пехотинец. Вряд ли писатель добивался такого именно эффекта, но он явно присутствует.

С кем боретесь, господа “новые русские”? И ради какой великой идеи?.. Пройдет немного времени, может, год, а может, и пять лет, и Россия стряхнет с себя в очередной раз сатанинское наваждение. И вот тогда в какой-нибудь заново открытой сельской библиотеке русоголовый мальчик откроет эту раскаленную книгу и углубится в чтение уже исторического романа. Так хотелось бы увидеть в эту минуту его лицо...

Владимир Бондаренко РУССКИЙ БАТАЛИСТ

Что тянет талантливых художников на поля сражений? Николай Гумилев во главе конной разведки полка, Эрнест Хемингуэй и Джон Дос-Пасос на фронтах испанской войны, Константин Симонов, Джон Стейнбек...

Из всех театров они предпочитали театр военных действий. То же и Александр Проханов. Он — несомненно, один из лучших баталистов ХХ века. Его метафоры подобраны на поле боя, его любовь расцветает среди канонады орудий.