Ликабет Книга 1 - Владимир Балашов

Буховцев отметил, что Лютаев впервые назвал его по имени. Из сочувствия что ли?

— А избежать этого нельзя?

— Избежать? — Лютаев немного удивился — нет, нельзя, но привыкнуть можно. Чем больше познаешь этот мир, тем дальше уходишь от людей. То, что вы видите вокруг, это тоже наш с вами мир, его внутренняя сторона. Есть на Земле и другие миры часто соприкасающиеся с нашим внутренним. У них тоже есть знания, большие силы, но чтобы познавать тот мир, нужны качества, обычному человеку недоступные. Иначе ты умрешь, или хуже. Те, кто постиг это знание уже и не люди вполне. В свое время и я стоял перед выбором, но умерил свое любопытство, потому что люблю людей и хочу остаться человеком. Так же можете поступить и вы, и скорее всего, поступите. Я уже понял, что для вас есть вещи неприемлемые и это мне в вас нравится. Не беспокойтесь Валерий, вы ведь всегда хотели подобных знаний. Помните тогда, в Нижнем, я вам обещал, что вы кое‑что узнаете из основ миропорядка. Познавайте. Это ваш путь.

Добавить нечего. Лютаев коротко сказал то, к чему Валерий пытался как‑то внутренне привыкнуть. Что же его жизнь меняется даже круче, чем он предполагал вчера. Перемены он не любил, но относился к ним спокойно. Что же поглядим, что будет дальше. Он улыбнулся.

— Я все понял. Спасибо, Евгений Андреевич.

Лютаев кивнул. Внезапно его лицо изобразило беспокойство.

— Валерий Александрович мы договорим потом. Видите, два красных жгута там, между деревьями, приближаются сюда. Это тоже люди и мне кажется, что они очень агрессивны. Цвет жгута красный с малиновым. Я бы мог объяснить подробнее, но у нас нет времени.

Буховцев ничего не ощутил, просто внезапно всё исчезло, и оказалось, что они снова стоят в ночи под звездным небом. Ему стало легче, несмотря на то, что к ним приближались два здоровяка с явно агрессивными намерениями. Насчет магических навыков самозащиты Валерий ничего не знал. Наверное, у Лютаева они были, если столько времени прожил. В легионах же тренировки по рукопашному бою проходили ежедневно, правда, все приемы были с предполагаемым летальным исходом. В целом, за ситуацию он был спокоен.

— Эй, вы, хренотень столичная, заблудились что ли. Сейчас мы вас проводим — крикнул один из подходящих, второй хохотнул.

Не местные — определил Валерий. Пьяны, но в меру и хотят приключений. Он изготовился. Однако показать школу рукопашного боя легионов ему не довелось. Внезапно из темноты вышел еще кто то, и двинулся на нападавших. Первый из них не задумываясь ударил. Удар прошел мимо. Их защитник, уходя от удара, присел на левую ногу, коротко и мощно ударил в солнечное сплетение. Нападавший рухнул как подкошенный. Второй отскочил, матерно изругался, но убегать не стал. В руке у него блеснул нож. Буховцев бросился на помощь. Нож это серьезно, тем более, что рукопашный бой с холодным оружием, как раз его специализация. Однако все произошло быстрее, чем он предполагал. Руку с ножом встретил скользящий блок, и она оказалась в захвате. Далее ловкий боец не стал рисковать. Коротко, но сильно рванул руку, вывихнул ее из плечевого сустава. Нападавший выпучил от боли глаза, раскрыл в немом крике рот, и повалился на траву. Его противник спокойно вынул из безжизненной руки нож. Просто и эффективно. Со времени начала схватки не прошло и десять секунд. Интересно было бы посмотреть на это магическим взглядом Лютаева.

Их защитник обернулся. Как и предполагал Валерий, это был Макаев.

— Все в порядке — Макаев успокаивающе улыбался.

— Вижу — Буховцев подошел и внимательно осмотрел незадачливых драчунов.

Оба нападавших лежали на земле. Один ворочался, пытаясь наладить свое дыхание. Другой лежал молча, видимо болевой шок от вывиха отключил его сознание. Макаев не спеша обыскивал поверженных противников. На разложенном на земле носовом платке появились зажигалка, мелочь, кредитные карточки и много чего другого. Обыскав, он отошел в сторону и позвонил по мобильному телефону.

— Все в порядке — сказал он подойдя — я позвонил, сейчас сюда подъедут, этих голубчиков надо проверить. Можете отдыхать дальше.

— У вас учат хорошему рукопашному — сказал комплимент Валерий.

Макаев пожал плечами.

— А как у вас?

— У нас просто. Блок, удар ножом, или мечом, если холодного оружия нет, то просто по болевым точкам.

Макаев рассмеялся.

— Я так и думал. С этих ребят причитается. Я спас им жизнь.

Лютаев все это время спокойно стоял на месте, будто исход схватки его не волновал, или он знал его заранее. Когда они возвращались в деревню, то видели как на горой зависли, освещая площадку, два моба. Коллеги Макаева прибыли на задержание.

Маг не обманывал. В эту ночь заснуть Валерий так и не смог. Впечатлений и тем для размышления было достаточно. С Лютаевым они больше так и не общались. И это хорошо, подобное нужно переварить. Мыслительный процесс шел рывками, от бурной активности до полной прострации. Не помогла даже бутылка водки. Особенно занимала его фраза «умереть или хуже». Что это такое может быть хуже смерти? В интересное же дерьмо он вляпался. Валерий уснул только под утро, совершенно вымотанный.

В четыре часа дня его разбудил звонок. Около двери стоял еще один из тройки магов — Тихон Нолин. Валерий встал и открыл дверь. Самочувствие у него было не ахти, но сон пошел на пользу, и с Нолиным он готов был общаться вполне адекватно. Тот осмотрел комнату, самого Буховцева.

— Как отдыхается, Валерий Александрович?

— Как сказать, я вообще‑то думал о другом отпуске. А здесь только полковника не хватает.

Нолин улыбнулся.

— Да задерживается, но я думаю, дня через два, через три, подъедет.

Валерий посмотрел на него подозрительно. Ему было не до шуток. Он еще от вчерашнего общения с Лютаевым в чувство не пришел, а его уже все кому не лень нагружают по полной. Какой уж тут отпуск. Нолин смотрел на него внимательно. Хитрец не хуже Лютаева, и тоже, похоже, все видит и понимает. От осознания этого Валерию стало не по себе.

— Нет Валерий Александрович, Полетаева не будет, хотя, думаю, у него руки чешутся скорее включиться в работу, но латынью мы с вами займемся. Времени у нас остается не так уж и много. Вы отдыхайте, но к шести часам вечера будьте дома. Два часа в день латынь. Учебников не будет. Все что я скажу, надо записывать и запоминать. Договорились?

Буховцев кивнул.

— Хорошо. У вас в доме есть внутренний двор?

— Есть. Пройдемте, покажу.

Внутренний двор представлял собой пространство между атриумом и поднимающимся вверх полем. По бокам огород, огражденный посадками хмеля. Нолин все это внимательно осмотрел, почесывая седую бородку.

— Пространства маловато. Вы в курсе, что в конце августа мы собираем около когорты легионеров из клубов исторической реконструкции? Я бы хотел вас поставить там принципалом. Ваши командные навыки меня мало интересуют, командовать там буду я.

Но мне бы хотелось, что бы вы овладели мечом, пилумом и скутумом. Это пригодится вам и в прошлом. Искусство это сложное, учиться нужно долго, поэтому лучше потихоньку начинать сейчас. Как, Валерий Александрович, вы не против? В свободное время.

— С удовольствием — быстро согласился Валерий. Подобные занятия представлялись ему интересней латыни. По крайней мере, это будет хорошая физическая разгрузка.

Получив его согласие, Нолин ушел.

Так началась вторая половина отпуска. Занятия с римским вооружением, походы в лес, вечером латынь и все повторялось заново. Нолин принес щит, меч, копье — пилум. Хотелось бы сказать почти как настоящие, но по виду, и по всему остальному, они и были настоящие. Около поля установили мишень из досок, и каждое утро Нолин учил Валерия метать пилум. Со щитом, без щита. Сам не метал и на занятия смотрел снисходительно. Говорил, что на сборах учеба будет серьезней, а сейчас не хочет портить ему отпуск. Латынь он тоже изучал странным образом. Нолин называл основные понятия мироздания на латыни, а Валерий записывал и запоминал. Север, юг, запад, восток, небо, земля и все в округе было названо, обозначено. Валерий все это записал, и второй раз Нолин больше к этому не возвращался. Далее были новые понятия, новые записи. Часто он записывал целые фразы. И на вопросы Нолина приходилось отвечать почти наизусть выученным диалогом. Вначале в голове был полный сумбур, но постепенно новые знания улеглись и занятия стали ему интересны. В конце концов, Валерий неплохо знал английский, французский, мог сносно объясниться на немецком и итальянском. Выучить еще один язык, по грамматике похожий на русский, было для него нетрудно.

Отпуск шел своим чередом, может и не такой, как он хотел. С утра тренировка с оружием, в обед рыбалка или грибы, вечером латынь. Для восстановления душевного спокойствия нет ничего лучше, чем прогулки в одиночестве, а Буховцеву именно это сейчас и было нужно. События последних трех недель выбили бы из колеи любого. Столько на него всего свалилось. Постепенно в лесных походах к нему присоединились Макаев и Свиридов. Человек, привыкший к лесу, чужого в лесу определит быстро. По поведению птиц и другой живности, и просто каким‑то чутьем, дискомфортом что — ли. Валерий давно догадался, что кто‑то рядом с ним ходит, и его раздражало, что он не видит этих людей. То, что это его охрана, он понял быстро, подошел к ним и поговорил. С тех пор они собирали грибы вместе, хотя грибники из разведчиков были никудышные.