Юсуповы. Невероятная история - Сара Блейк

Та партия антиквариата включала в себя два огромных полотна знаменитого Джованни Батиста Тьеполо. Эти произведения – «Встреча Антония и Клеопатры» и «Пир Клеопатры». Они образовывали ансамбль для убранства холла, состоявшего из шести картин. На сегодняшний день невозможно увидеть четыре вертикальные картины – они сгорели. Когда Юсупов переехал в Москву, два громадных полотна Тьеполо стали подлинно украшать Архангельское. Так уж сложилось, что в нашей стране это неподражаемый художественный ансамбль произведений итальянского искусства такого уровня. Надо отметить, это единственный пример такого размаха и масштаба. К этой же группе работ относится и «Женский портрет» Корреджо, который стал потрясающим украшением Эрмитажа. Князь не случайно приобрел эту большую партию картин. Скорее всего, находясь в Венеции, ему удалось видеть росписи Тьеполо на сюжет «Антоний и Клеопатра», а они, как известно, не в состоянии оставить в равнодушии истинного ценителя прекрасного.

Юсупов был очень удачливым коллекционером. У него был дар чувствовать вещи, и они сами к нему «приходили». Так в Москве, уже будучи в преклонном возрасте, Николай Борисович, как говорится, «случайно» приобрел прекрасный мраморный бюст своего хорошего знакомого Вольтера и отдал за него, как это нередко бывало, минимальную сумму от настоящей стоимости. У завистников тогда надолго появилась пища для новых обсуждений и пересудов. Особенно возмутила их смешная цена скульптуры. Не всякий может понять, что приобретаешь именно то, что само направляется к тебе в руки за бесценок. Князь Юсупов до самого своего последнего дня жизни не смог утратить инстинкта великого охотника за произведениями искусства.

Культура всегда занимала значительное место в сердце и сознании Николая Борисовича, но политическая жизнь его также никак не отпускала. Благо, Екатерина Великая не давала этому произойти, она регулярно привлекала князя к делам государственного характера. Так, в 1795 году ему поручили возглавить Комитет «По рассмотрению следствия по делу о восстании в Польше». Это дело Николай Борисович рассматривал в качестве продолжения семейной «традиции» расследовать всевозможные злоупотребления, мздоимства и законодательные нарушения. Странно, но почему-то поляки удивительным образом тяготели к этому греху на протяжении несчетных столетий. Впрочем, многие русские отличались тем же.

Императрице Екатерине мастерски удавалось не только «озадачить работой», но, в отличие от множества нынешних «работодателей», она умела и любила достойно награждать за ее хорошее исполнение. В 1794 году очередная царская награда нашла и Николая Борисовича. Разумеется, эта почесть имела весьма своеобразный характер. Все было в духе Екатерины Великой. Таковой она была.

И, прежде чем рассуждать на тему царской щедрости, нужно оказаться за кулисами петербургских Императорских театров, где когда-то порхали и правили не только Музы, но и всемогущий Директор – князь Николай Борисович Юсупов, которого назначили на это «правление» в результате очередного Императорского Указа.

И эта сфера деятельности для семьи Юсуповых имела наследственный характер.

В Петербурге русский театр появился благодаря непосредственному участию князя Бориса Григорьевича Юсупова. Князь Николай Борисович, будучи достойнейшим сыном своего деятельного отца, пребывал в роли восторженного свидетеля первых десятилетий царствования Екатерины Великой в пределах российского государства. Как полагается, после первых блестящих успехов русский театр к концу восемнадцатого века постепенно растратил свой блеск и потенциал, придя в упадочное состояние в результате руководства малоспособных вельмож и чиновников.

Россия, как и многие другие страны Европы того периода, придавала особенное значение высокому искусству театра. Это было неотъемлемой составной частью придворного ведомства. Так, появилась особая каста театральных чиновников, как высших, так и низших. Они смотрели на магию театрального действа только как на возможность исполнения входящих и сочинения исходящих бумаг. Это типичный пример рождения обычной бюрократической рутины. Юсупов немало сделал, чтобы привести в порядок и полноценное функционирование театры, а также минимизировать проявления и очаги возникновения театральной бюрократии. Ему удалось придать театральному действу новое сияние, новую жизнь. А, как известно, искусство европейского театра и новейшие театральные репертуары были ему прекрасно известны. Кроме того, князь упорядочил и театральный бюджет. Надо сказать, что эта работа оказалось посложнее, чем суета по поводу придания блеска артистам.

В 1791 году Юсупов получил Рескрипт с подписью Екатерины Второй, в котором говорилось о его назначении начальником всех Императорских театров.

Николай Борисович уделил немало времени и технической стороне отечественного театрального дела, с целью ее упорядочения. В качестве примера можно привести привычное для сегодняшнего времени разграничение театрального зала на партер и амфитеатр, а также обязательную нумерацию кресел. Сегодня уже никто и не вспомнит, что до Юсуповских нововведений зрители могли сидеть там, где успеют захватить себе место. Кажется, что это мелочи. Но подобных мелочей в работе петербургских театров Николай Борисович выявил и устранил очень и очень много.

Помимо нумерации мест князь был за введение строгого контроля за сборами, что было крайне важно для уменьшения государственных дотаций.

Кроме того, Юсупов занимался и перестройкой. Многие театральные здания северной столицы остро нуждались в коренных изменениях и реконструкции, которая могла осуществиться преимущественно за счет слома. Поэтому князь и заказал проект нового театрального здания для Петербурга архитектору В. Ф. Бренна. К всеобщему сожалению, князь относительно недолго руководил театрами, поэтому оставить существенно заметный след в театральной архитектуре северной столицы ему не довелось. Зато Николай Борисович кардинальным образом улучшил и усовершенствовал деятельность Петербургского театрального училища, которое тогда еще называли просто школой. Им был установлен новый план обучения, введена должность режиссера. Последнее медленно, но верно стало неким злом, потому что великий русский актерский театр постепенно, шаг за шагом, превратился просто в режиссерский.

И вот еще одно интересное качество Николая Борисовича, как чиновника, так и человека. Так уж вышло, но итальянская опера не могла приносить существенный доход, поэтому князь Юсупов, являясь директором театров, покрывал бюджетный дефицит собственными средствами, хотя тогда его финансовое положение складывались не самым лучшим образом. Безусловно, это был поступок истинного аристократа и истинного ценителя искусства и деятеля благотворительности.