Моя девушка на выходные (СИ) - Мармеладова Соня

Ольшанский маялся бездельем, сидя на берегу. В рот засунул соломинку и кидал в речку камушки. Гад.

На очередном «бульк», мы с мэром в унисон зашипели.

— Ш-ш-ш!..

— Вы что гуси? — усмехнулся Ольшанский, обрадованный тем, что на него обратили внимание.

— Лучше возьми удочку и встань рядом, — прошептала, не сводя с поплавка глаз.

— Мне жалко рыбу, — просто отозвался он.

— Мы её выпускаем! — воскликнула шёпотом и покачала головой.

— Но ей всё равно больно, — не сдавался этот невероятный сборник противоречий. Удивительный человек!.. и вроде мажор, но не лишён жалости и сострадания. Поразительно…

— Он всегда таким был, — внезапно усмехнулся мэр. — И в детстве. Всю рыбу выпускал, пока я не видел. Не рыбалка, а одни убытки, — и вроде тон серьёзный, но смешинки в серых глазах говорят об обратном.

Недоверчиво покосилась на любителя рыбок и отвернулась, пряча улыбку. Но Ольшанскому быстро стало скучно, и он решил, что будет очень здорово начать строить мне рожицы и дёргать за хвост, совсем как несносный мальчишка.

— Слушай… — процедила раздражённо, дёргая головой. — Тебе что, внимания не хватает?

— Бинго! — дернув бровями, воскликнул мажор и приобнял меня за плечи. — Мы могли бы заняться чем-то более интересным.

— И чем же? — спросила скептически, но лучше бы молчала. Вот честное слово.

Через десять минут мы плыли на лодке…

Ольшанский на вёслах, а я с умным видом вглядывалась вдаль. Удивительно, что мэр так легко нас отпустил, но, по-моему, он был рад избавиться от нас и порыбачить в тишине.

— Ну как? Романтично? — усмехнулся гад иронично. Как дала бы веслом…

— Когда ты уже подружишься с собственной головой? — вздохнула обречённо, опуская руку в воду.

— Э, нет, мне и так хорошо, — рассмеялся гад, продолжая грести. — Ты, между прочим, первая кого я катаю… на лодке, — и многозначительно улыбнулся.

— Я польщена, — отозвалась флегматично. Выпрямилась и посмотрела мажору в глаза: — Когда уже это представление закончится?

Он притворно вздохнул и задумчиво потёр подбородок, выпуская весло, которое не вставил в крепление…

— Идиот! — воскликнула, кинувшись к краю борта. — Лови, сейчас уплывёт!

— Да не дёргайся ты! — отмахнулся он, вытаскивая второе, чтобы им дотянуться.

И пересел на мою сторону. Лодка накренилась…

Испуганно пересела на другую сторону, чтобы выровнять наше судно, а Ольшанский продолжал бессмысленно шлёпать по воде веслом, в то время, как второе уплывало вниз по течению всё дальше…

— Ц-с… — устало потёрла глаза и посоветовала: — Раздевайся и плыви за ним. С одним веслом мы не сможем вернуться.

— Ты меня недооцениваешь, — самоуверенно усмехнулся гад и стал грести к берегу, поочередно маша веслом, то с одной стороны, то с другой.

— Просто кто-то слишком много жрёт, — пыхтя от натуги, произнёс он.

— Просто кто-то слишком идиот! — огрызнулась, снимая ветровку и штаны, видя, что нас уносит течением всё дальше и от потуг мажора толку нет. А весло прибило к другому берегу, да там оно и застряло, зацепившись то ли за траву, то ли ещё за что.

— Эй? Ты чего творишь? — нахмурился Ольшанский, но я уже бросила вещи на скамью, решительно подошла к «носу» и прыгнула.

А вода-то холодная…

— Больная! Вернись немедленно, — кричал мажор вслед, но я уверенно плыла кролем, преодолевая течение, не позволяя меня унести. Хорошо оно не такое сильное.

Отцепила весло и поплыла назад, но обратный путь оказался сложнее. Ольшанский пытался развернуть лодку ко мне и хоть немного подплыть. Спасибо не стал сидеть без дела, наблюдая как я спасаю нас.

— Возьми его, — вымолвила, тяжело дыша, толкая весло перед собой, чтобы мажор мог дотянуться.

Взяв весло, он протянул его мне.

— Хватайся, русалка, — усмехнулся, но в голосе слышалась тревога.

Подняв меня на борт, он сразу снял свою футболку и стал ею обтирать дрожащую меня.

— Никогда не делай так, — попросил едва слышно, с силой растирая кожу.

— Мы бы ещё два часа тогда выплывали. Река-то большая… — оправдывалась, стуча зубами. — И проблем твоему отцу доставили бы…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хорошо не в одежде нырнула, — усмехнулся он, вытирая мои волосы. — Снимай мокрую футболку и одевайся.

Его куртка тоже досталась мне, а сам он вернулся на берег голым по пояс, держа в руках наши мокрые футболки.

— Э-э… — протянул мэр, складывая удочки. — Хоть лодку привязать не забыли? — спросил нам вслед.

— Не забыли, — отмахнулся Ольшанский.

Перед тем как выдвинуться обратно, я приняла горячий душ, а мэр лично напоил меня чаем с лимоном и дико смеялся, слушая рассказ о нашем приключении. Кажется, ему понравилось.

— Ладно, отдыхайте, — произнёс он, поднимаясь из-за стола.

— Отдыхать? — не поняла я, грея руки о бока керамической кружки.

— Тебя пожалели, — хмыкнул Ольшанский, глядя в окно. — Можно киношку посмотреть, пока ждём.

— Чего ждём? — озадаченно прищурилась.

— Вертолёта, — усмехнулся гад и подмигнул.

Я думала, это шутка такая, но мы правда пошли смотреть фильм.

Домашний кинотеатр поражал воображение. Мягкие мешки для сидения, такие клёвые, набитые мелкими пенопластовыми шариками, оказались очень удобными. Экран занимал всю стену. Проектор вспыхнул светом, Ольшанский выбрал фильм и запустил. А я… уснула, к своему стыду. Очень быстро.

Меня разбудил странный звук.

— Вставай, Меньшикова, карета подана, — Ольшанский гладил пальцем край моего уха.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А? — заозиралась недоумённо. — Откуда этот шум?

— С улицы, — отозвался он и протянул руку, помогая встать.

Я не поверила, но собрав вещи и выйдя на задний двор, действительно увидела вертолёт на небольшой площадке. Крутящиеся лопасти создавали ветерок и поднимали пыль. Уши закладывало…

— Садитесь скорее, — поторопил мэр. — Я закрою дом.

Ольшанский потянул меня за руку. Это было самое удивительное приключение в моей жизни…

Всю дорогу я не отлипала от окна: дух от высоты и видов захватывало. И Ольшанский меня не трогал, давая возможность насладиться моим первым в жизни полётом на вертолёте.

Приземлились на пяточке рядом оставленными машинами, благо вертолёту много места не нужно. Спрыгнула на землю, поправляя на плече рюкзак и, улыбнувшись, повернулась к мэру.

…охрана забирала вещи.

— Спасибо, Владимир Олегович, — улыбнулась неловко.

— И тебе, — кивнул он в ответ. — Кстати… в следующее воскресенье состоится одно мероприятие, на котором я бы хотел вас с Яром видеть. Приглашение пришлют в пятницу, форма одежды парадная, отказ не принимается. Всё ясно?

— Так точно… — хлопая глазами, отозвалась я и перевела взгляд на мажора. Тот лишь непонимающе пожал плечами и направился к нашей машине.

— И что это было? — недоумённо спросила, когда села в салон, бросив рюкзак назад.

— Приглашение, — вставляя ключ в замок зажигая, произнёс он. — Это, наверное, наш последний шанс убедить отца, что ты мне не подходишь, и мне ещё рано жениться… — добавил задумчиво и медленно выехал на трассу.

— Хм… — изрекла в ответ и почему-то снова уснула, хотя казалось, выспалась впрок.

Проснулась оттого, что меня трясут за плечи.

— Рит, очнись! Ты горишь, — перед глазами расплывалось обеспокоенное лицо Ольшанского.

Твою мать…

Глава 20

Когда девушка в бреду…

— Цепляйся, болезная, — усмехается, Ольшанский, подставляя шею, но я услышала в его голосе нешуточную тревогу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ухватилась за него ослабевшими вдруг руками и позволила вынести себя из машины, словно настоящую принцессу. Хотела заупрямиться, но чётко осознала, что на ватных ногах самостоятельно стоять не смогу.

Мажор поставил тачку на сигнализацию и уверенным шагом понёс меня к парадной, забыв мой рюкзак на заднем сиденье.