Десятая заповедь - Валерий Фурса

Инструктор даже сам не ожидал, что его наука попадет на настолько благодатный грунт. На то, что другие усваивали годами, по сотне раз в день отрабатывая один прием, у Василия ушло всего несколько недель. Настоящий самородок, он уже через полгода стал чемпионом округа, а вскоре и всеармейские соревнования выиграл. На первом же в своей биографии чемпионате Европы, уверенно победив целую плеяду опытных и именитых бойцов, дошел до финала. Вот только в этом, основном поединке чемпионата, выступить не смог. Из-за травмы, полученной на тренировке, накануне последнего поединка. Но привез он с того чемпионата не серебряную, а золотую медаль.

Это было очень неожиданно, но так трогательно и приятно! Они, трое сильнейших, стояли на пьедестале почета. Когда отзвучали звуки венгерского гимна, счастливый чемпион Европы Иво Ковач снял свою золотую медаль, поцеловал ее и, путая русские, венгерские и украинские слова, протянул Василию.

— Васья! Ты сильнее меня. Я морально был готов к поражению в финале. Не твоя вина и не моя заслуга в том, что меня, без боя, назначили чемпионом. Пускай все это останется для протокола. Тут мы бессильны. А медалями, давай, поменяемся! В знак дружбы между нами.

И столько искренности и уважения было в словах венгерского спортсмена, что Василий протянул ему руку дружбы, о чем потом не пожалел ни разу. И сам он в Венгрии был после того, и Иво к нему приезжал несколько раз. Даже в бизнесе ему помогал немало. В перспективе у них совместное предприятие вырисовывалось.

Василий хорошо понимал, что проходимцев надо проучить. Чтобы и дорогу сюда забыли. Потому и с ответом долго ждать не заставил.

— Пошли на улицу! А то нам здесь тесновато будет. Да и мебели жалко. За нее деньги плачены.

Удивленный таким поведением бизнесмена «неандерталец» немножко замешкался с выходом из конторки, так Василий просто выбросил его за дверь.

Драки, как таковой, почти и не было. За какую-то минуту поразбрасывал он бритоголовых, как гнилые груши. Еще и пригрозил на прощание.

— Еще раз появитесь — руки-ноги повыламываю!

Как побитые собаки, неудачливые рекетиры двинулись к своему авто. Только пыль за ними поднялась.

— Я свое слово не нарушу! — крикнул ему на прощание главарь. — Ты победил, и мы тебя трогать не будем. Но вместо нас другие прийти могут. Смотри…

Глава 12

Все пятьдесят ульев были в достаточно хорошем состоянии. Действительно, их надо было только немножко подремонтировать и покрасить. Седличного тоже долго упрашивать не пришлось. Оформили его на работу, и новый пасечник сразу же занялся ремонтом. А так как руки имел к любой работе привычные, то и дело у него быстро пошло. До начала занятий на курсах было еще почти два месяца. На протяжение этого времени он решил отремонтировать все пчелиные домики. О самих пчелах и новых рамках была достигнута предварительная договоренность с областным объединением пасечников. Все надеялись еще в этом году обновить хотя бы часть пасеки.

Как и к любому делу, которым они занимались, к обустройству пасеки и налаживанию промышленного производства меда ребята решили подойти во всеоружии. Ведь одно дело — любительское пасечничество, и совсем другое — заниматься этим профессионально. Тут наскоком не возьмешь. Пасечник пасечником, но и самим в этом деле хорошо разбираться надо. И вовсе это не от недоверия к другому человеку. А от понимания того, что и сами они, в достаточной мере, должны разбираться в новом для себя деле.

Накупили целую кучу специальной литературы, обложились книгами, и по вечерам просиживали над ними, пытаясь самостоятельно постичь сложное искусство пасечничества. В основном, решили уделить больше внимания именно организации производства, разработать его стратегию и тактику, оставив на попечение пасечника ведение технологических процессов.

Оказалось, что важное в этом деле буквально все. Даже место расположения пасеки. Не поставишь ведь ульи между жилыми домами. Пчелы не любят постороннего шума. Им не нравится, когда их кто-либо беспокоит. Домики этих мудрых творений матушки-природы необходимо ставить в уютном месте. Так, чтобы солнышко в них постоянно заглядывало, чтобы холодные ветры не донимали и зимние снега не задували.

Имеющиеся у них ульи еще могли стоять на одном месте. Только бы само это место было для пчел приемлемым. Но запланировано было расширить пасеку не меньше, чем в два раза. Таким образом, напрашивался вариант с обустройством двух пасек. Ведь, если заниматься промышленным производством меда, то и размах должен быть соответственным.

А еще надо было предварительно определиться с местами летних перемещений пчелосемей. Как ни как, а чтобы иметь хорошие взятки с цветущих растений, этим трудолюбивым насекомым иногда приходится летать на расстояние в два-четыре километра. Чем дальше они будут летать, тем меньше вылетов за день сделают. Соответственно, и нектара за день соберут куда меньше, чем могли бы. И устают они тогда куда быстрее.

Век пчелы не такой уж и долгий. Больше будет уставать пчела, быстрее погибнет. Вот и приходится пасечникам в период самых больших медосборов вывозить свои хозяйства то к липовым посадкам, то на гречишное поле, то на рапсовую ниву. И если еще места посевов гречихи, подсолнечника и рапса можно было узнать заранее и предварительно договориться с собственниками полей о вывозе туда пасеки, то посадки деревьев-медоносов надо было или знать существующие, или насаживать новые, на перспективу.

Как ни странно, но все это оказалось очень интересным. Друзья даже не ожидали, что новое дело может настолько их увлечь. Пчелы, оказывается, могут собирать нектар различных цветов с самой ранней весны — и до поздней осени. Только би дожди обильные не шли, да ветром холодным не задувало. Чем больше цветов, тем больше меда может дать пасека.

При изучении существующих в природе растений-медоносов ими была выявлена значительная неравномерность в сроках и периодах их цветения. В иную пору года этих цветов было даже слишком много, а порой они не могли обеспечить полноценные взятки нектара пчелосемьями. Конечно, можно было что-то подсеять, подсадить рядом с пасекой. Но все это надо было сделать так, чтобы пчелы могли максимально использовать каждый погожий день для сбора нектара. И чем ближе они будут брать этот нектар, тем лучше и для них самих, и для собственников пасеки. Ведь и меда тогда в ульях будет куда больше.

Теперь по вечерам Василий с Николаем, а иногда и с Иваном Ивановичем, планировали свою дальнейшую деятельность. Если липы в окрестных лесах было белее, чем достаточно, то, как ни странно, ивняка на речушке было совсем мало. А ведь именно ивовый цвет, который в народе поэтически называют «котиками», и был тем самым ранним медоносом, с которого обессилившие за долгую зиму пчелы могли брать свои первые взятки. Потому, чтобы этот первый взнос в общую продуктивность пасеки был более весомым, надо было засадить ивами берега речки, где они могли бы расти лучше всего.

Решение этой проблемы было вовсе не сложным. В первую же субботу, захватив с собой свою лесную бригаду, поехали они в соседний район, где заготовили больше тысячи ивовых колышков. Пока мальчишки рубили ветки, Николай поймал несколько хороших окуней, а Василий соблазнил линя и карпика. И уха у них получилась царская, и дело хорошее сделали.

Возвратившись домой, они все ивовые колышки воткнули во влажный берег, заложив, таким образом, большой ивняк, который в будущем мог стать хорошим подспорьем для получения первых медосборов.

Места для пасеки тоже были определены. Одно из них находилось в шестистах метрах на восток от лесничества, а другое — в километре на юго-запад от него. В обоих местах в лес клином вдавались поля и пустыри. Обе пасеки можно было устроить на южных опушках леса, поближе к солнцу. Только изгородью участки обгородили. Еще и сортовыми саженцами фундука ее обсадили. Со времени с них можно было и отличных орешков немало собрать. Да и медонос он хороший. С юга эти клинья решили обсадить белой акацией, которой на околицах было очень мало, но которая могла обеспечить значительные прибавки медосбора в период цветения.

Вот так был решен вопрос налаживания природного конвейера медоносных растений, который, совместно с луговым и лесным разнотравьем, давал возможность надеяться на хорошие результаты от задуманного ими дела. В запасе еще оставались поля гречихи, подсолнуха и рапса, о вывозе пасек на которые еще предстояло договориться с селянами. Обнадеживало то, что первые попытки сотрудничества с жителями Вербного дали возможность надеяться на успешное разрешение их проблем в будущем.

В дополнение к переданным Иваном Ивановичем ульям из отходов лесопильного производства было изготовлено еще пятьдесят пчелиных домиков. Теперь уже можно было думать о действительно промышленной пасеке и о значительных медосборах с нее.