Непревзойденные - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Седов поинтересовался:
– Каков обзор камер?
– Сто восемьдесят градусов, – ответил французский капитан. – Так же, как у человека, находящегося на посту, если он, конечно, не имеет задачи вести круговое наблюдение.
– Понятно. А манекен хороший, качественный?
– Все они специально подготовлены.
Офицеры поднялись на второй этаж. Манекены, расположенные там, они не рассматривали, прошли в отсек, где на столе стоял большой монитор.
Командир отряда спросил:
– Сколько времени тебе надо, Хакер, чтобы привести в готовность всю аппаратуру?
– Десять минут.
– Действуй!
Седов отошел к окну, Лерой приступил к разворачиванию специального оборудования.
Вскоре он доложил:
– У меня все готово, командир.
– А ну-ка, что у тебя получилось?
Лерой нажал клавишу компьютера. На мониторе появилась картинка, центральный вход в здание. Он переключил аппаратуру, высветилась тыловая сторона корпуса до пруда включительно.
– Это все хорошо, – сказал Седов. – А можем ли мы получать картинки со всех манекенов одновременно?
– Естественно! – Хакер пробежал по клавишам, и монитор отобразил шесть картинок.
– Почему их шесть, если на постах пятеро боевиков?
– Шестая камера на манекене главаря банды.
– Ясно. Значит, у тебя все готово?
– Так точно.
Седов извлек из чехла портативную радиостанцию Р-1 «Призрак» французского производства и проговорил:
– Пегас, я – Седой!
– На связи, – тут же ответил капитан Коновалов.
Командир отряда взглянул на часы.
– Девять тридцать пять. Доложи о готовности к выдвижению к объекту и штурму.
– Готов!
– Первая группа, вперед! – приказал Седов и присел в кресло рядом с Лероем.
Получив приказ командира отряда, его заместитель, а в настоящий момент командир группы, отдал приказ своим подчиненным:
– Начали!
Обходя корпус, используя рельеф местности, вперед пошли ликвидаторы, старший лейтенант Голуб из Беларуси и украинец прапорщик Давыдюк. В сторону отошел и укрылся за деревом снайпер, немецкий лейтенант Аппель. Коновалов с оставшимися бойцами первой штурмовой группы двинулся в обход со стороны здания, где размещался обслуживающий персонал. Оттуда за действиями бойцов с интересом наблюдали комендант базы, его помощник, врач, медсестра, официантки и переводчик.
Седов внимательно смотрел на монитор.
В 09.42 Коновалов вышел на связь:
– Седой! Пегас!
– Слушаю.
– Часовой духов на крыше снят! Ганс всадил в манекен две пули.
Спецназовцы использовали бесшумные винтовки «Винторез».
– Голубь и Давыд начали подъем по лестнице, Ганс видит флангового часового. Сам нахожусь в кустах у пруда. Ликвидатор сближается с объектом.
– Принял! – коротко ответил Седов, повернулся к Лерою и спросил: – Ты слышал доклад Пегаса?
– Так точно, командир! Поражение часового на крыше подтверждаю. Духи не видят группу. Так, секунду, уничтожен второй часовой, рядом с нами.
– Не спешит ли Коновалов? На втором этаже находится главарь банды.
– Он не может видеть через холл позицию правого флангового часового второго этажа.
– Понял. Камеры манекенов наших ребят до сих пор не видят, да?
– А что, должны?
– Оценил. Смотри внимательно.
Ликвидаторы медленно поднимались по пожарной лестнице.
У второго пролета Голуб, шедший впереди, остановил Давыдюка и предупредил:
– Растяжка, Давыд!
– Не вижу.
– Немудрено. Вместо проволоки использована леска и тонкая резинка-венгерка. Обратка, в общем. – Он вызвал на связь Коновалова: – Пегас, здесь Голубь!
– Да! – ответил российский капитан.
– Растяжка обратного действия на стыке первого и второго пролетов, высота над ступенями пять сантиметров, имитатор гранаты – сигналка справа за поручнем. Снимаем?
– Обратка займет много времени. Обозначь место ловушки и иди дальше!
– Есть!
Голуб сказал Давыдюку:
– Повесь ленту на перилах. Мы пропускаем сюрприз.
– Думаю, Голубь, что второго нам ждать недолго. Седой сам устанавливал растяжки, а он знает, как это делать. Вернее, где поставить, чтобы вероятность подрыва была максимальной.
– Значит, где-то рядом с первой!
– Скорее всего.
Но Голуб и Давыдюк ошиблись. Вторая растяжка обратного, то есть двойного, действия находилась сразу за выходом лестницы на крышу.
Опытный белорус едва не налетел на нее, усмехнулся и заявил:
– Черт бы побрал командира! Хитро придумал, поставил ловушку там, где миновать ее практически невозможно, за изгибом лестницы.
Голуб вновь вызвал Коновалова:
– Пегас! Голубь!
– Слушаю.
– Второй сюрприз на изгибе лестницы при выходе на крышу.
– Ясно. Обозначайте, берите под контроль спуск на третий этаж и ждите основную группу.
– Принял.
Ликвидаторы заняли позиции у невысокого помещения, откуда металлическая лестница вела на площадку очень низкого чердака. Здесь можно перемещаться лишь сильно нагнувшись, а кое-где и вовсе ползком.
– Седой, здесь Пегас!
– На связи, – ответил командир группы.
– Основная группа поднимается на крышу.
– Ганс с тобой? – спросил Седов.
– Со мной все.
– Хорошо, продолжай, пока часовые вас не засекли.
Группа Коновалова вышла на крышу в 09.52.
– Опаздываем, – проговорил капитан, подведя подчиненных к отдельно возвышающемуся чердачному помещению.
– Что у вас? – спросил он у старшего лейтенанта Голуба, ответственного за ликвидацию часовых.
– На третьем этаже два манекена. Они стоят камерами к окнам.
Коновалов тут же приказал:
– Работа по плану. В здании сигналы только знаками. Пошли!
Голуб с Давыдюком бесшумно, как кошки, прошли металлическую лестницу, выкатились в коридор третьего этажа и тут же провели по выстрелу в затылки манекенов, стоявших у окон.
К ним присоединился немецкий лейтенант Свен Аппель. Передовая ударная подгруппа, усиленная снайпером, пошла на второй этаж. Коновалов вывел Шеффера и Фрица к отсеку, где на кроватях лежали пять мешков. Они изображали отдыхающую группу боевиков.
Видеокамеры, установленные на них, зафиксировали появление спецназовцев, проведших по два выстрела по лежащим целям.
Лерой доложил Седову:
– Отдыхающая смена противника уничтожена!
Седов посмотрел на часы.
– У Пегаса остается пять минут! Есть еще и сюрприз на манекене главаря.
– Да-да, – протянул француз-компьютерщик. – На нем капитан легко может прогореть.
– Посмотрим.
Ликвидаторы имели задачу снять часовых на втором и первом этажах. Не сближаясь с главарем, они быстро провели ликвидацию. Коновалов уже держал на прицеле последний манекен, изображавший главаря всей банды, которого, по замыслу учений, необходимо было взять живым.
– Пегас! Голубь!
– Да! – тихо ответил Коновалов.
На манекенах кроме камер стояли и микрофоны.
– Объект чист, духи в минусе, главарь твой!
– Принял!
Коновалов провел четыре выстрела по рукам и ногам главаря банды.
Лерой повернулся к Седову и сообщил:
– Пегас не стал возиться с главарем, из холла отстрелил ему руки и ноги.
Командир отряда кивнул.
– Верное решение. Посмотрим, что будет дальше.
– Пегас подошел к манекену. Оп!.. Капитан применил сканер, ваш сюрприз, командир, обнаружен. Граната уже не опасна.
Седов улыбнулся.
– Ну и хорошо.
Радиостанция командира отряда тут же пропищала сигналом вызова:
– Седой, это Пегас! Время десять ноль семь, задача выполнена.
– Опоздание на две минуты.
– Допустимая погрешность.
– Хорошо. Группу на первый этаж!
– Есть!
Седов повернулся к Лерою.
– Пройдись, Хакер, по зданию, верни манекены в прежнее положение, убедись, что не повреждены камеры и микрофоны. Сейчас начнет работать вторая группа.
– Есть, командир.
Седов спустился на первый этаж, где Коновалов построил первую штурмовую группу.
От доклада он отмахнулся и сказал:
– Не надо, Пегас, я видел. Ну что ж, несмотря на опоздание в две минуты, группа неплохо справилась с задачей. У меня есть один вопрос к командиру.
– Да?! – Коновалов взглянул на Седова.
– Объясни мне, Пегас, для чего надо было снимать часового в правом торце второго этажа? Манекен и есть манекен, он не упал. А в реальной обстановке шум от падения тела мог кардинально изменить ситуацию.
– Объясню, – ответил Коновалов. – Часовой второго этажа был прикрыт распахнутой дверью помещения, где находились вы с Хакером. Снять его прямо из холла ликвидаторы не могли. Поэтому я и приказал Гансу работать по нему. Теперь насчет шума. – Коновалов повернулся к Аппелю. – Тебе слово, Ганс.
Немецкий снайпер доложил:
– Никакого шума не было бы. Манекен стоял вплотную к открытому окну. Я поэтому и всадил в него две пули. Первую в живот, что в реальной обстановке заставило бы духа согнуться и неминуемо сорваться вниз. Главарь ничего не услышал бы. А второй выстрел я сделал в голову, дабы дух не издал вопль от боли. Сами знаете, насколько болезненна рана в живот.
