Эра Охотников - Анастасия Церковская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эйван с жалостью смотрел на сгусток ненависти ко всему миру, заключённый в хрупком девичьем тельце.
Она ненавидела это место.
Оборотней, что лишили её свободы.
Людей, которые бросились на неё с вилами в тот день, когда она впервые обратилась зверем и от страха побежала к человеческим домам в поисках помощи.
Милый и когда-то добрый человек стал воплощением слепой ярости и мести.
Она ничего больше не говорила, но Эйван уже знал ответ, который созревал в белокурой голове.
Порочный круг никогда не разорвется.
Глава 6. Местное гостеприимство
Не бывать мятежной душе в тихой гавани.
Эльвира не осталась на ночёвку с изгоняющими, как её ни уговаривали. Разве что согласилась принять в дар от компании томагавк. Славий настоял, потому что негоже светить редким призывным оружием перед кем попало. Без острой необходимости в волшебном серебре можно помахать и топором. Клинки достались Эльвире от матери, после смерти брата. Изначально оружие мать собиралась передать ему. Оно было призвано защищать новую хозяйку от вампиров, и Эпопеева быстро привыкла к изогнутым лезвиям, похожим на сабли.
Они спасали ее много раз, но теперь она вертела в руке томагавк и понимала, что навыки владения обыкновенным оружием у неё так себе.
– Нет, ну это ни в какие рамки! Ты не просто не избегаешь неприятностей, ты нарываешься и намеренно идешь им навстречу! Зачем ты к этим полумагам полезла, окаянная?
Эпопеева закатила глаза и повесила серебряный топорик на петлю ремня. Асик – зануда.
– Ой, да ладно тебе. Мы с тобой спасли три жизни. А душ – пять! Как ты думаешь, вендиго чем питается? Ему одного мяса мало, он поглощает саму сущность! Люди пропадали, но о них никто не вспоминал. Будто и не жили они вовсе.
– Это не оправдание. А если бы я не оттолкнул тебя?
– Но ведь оттолкнул. Я знала, что мы сработаемся!
Едо-тень негодующе фыркнул и не стал спорить с воодушевленным неадекватом.
Эльвира уважала редкие приступы вдохновения. Не пойти на их зов – себя не уважать. Она давно не испытывала этого чувства, и тут – вот тебе раз! За сутки уже дважды. Теперь она научилась паре очень полезных заклинаний.
Цепочки рун, меняющих цвет, и «провались сквозь землю, гад», Эльвира на всякий случай записала на обратной стороне карты.
Дорогое знание необходимо оберегать, а то, мало ли, забудется.
Дожди становились всё холоднее, дорога из-за них уже не казалась приятным приключением, когда, покачиваясь в седле, можно уткнуться в какой-нибудь простенький любовный роман.
Пока никто не видит.
Днём и ночью сплошная свинцовая стена туч накрывала королевство, лишив его золота солнца. Иногда, вечерами, где-то у самого горизонта, между деревьев, проглядывалась оранжевая полоса заката. Порой её призрачный свет освещал верхушки скал и деревьев, но длилось это недолго.
Тёмными ночами мало чего удавалось разглядеть: путники брели через открытые деревни и селения, заглядывая в злачные переулки.
Желаемого граффити Эльвира так и не обнаружила. Вся надежда в Белом графстве оставалась на город Плотск. Он прочно обосновался у перекрёстка двух крупных рек, Сирин и Алконост.
Они причудливо переплетались сложным рисунком вен земли. Каждая из сестер-рек разделялась надвое, и их затейливые хвосты уходили куда-то за границы королевства.
Путники вошли в вечерний город под королевский марш, кричащий во все стороны из побитых жизнью динамиков.
По городу Эльвира перемещалась верхом, прячась в целлофановый дождевик. Едо-тень теперь не отпускал изгоняющую ни на шаг.
Старую часть города украшала рельефная брусчатка, по которой так приятно цокали неподкованные копыта.
В первую очередь Эльвира собиралась обсохнуть и отдохнуть для дальнейшего путешествия, которое своей однообразной тусклостью тяготило всё сильнее.
Среди унылых бетонных стен мелькнул зеленый свет кофейни. Вход в «Ведьмину избу» украшали подсвеченные изнутри зелеными и фиолетовым бараньи черепа. Они висели на столбах, их обвивали ветви оленьих деревьев. Атмосферное место. Желания тут же сместили ориентир.
Всадница дёрнула едо-тень за гриву.
– Кофе хочу. Я посижу тут, а ты можешь прогуляться.
– Ну уж нет, – категорично заявил транспорт с характером. – Смотри не подавись, полумаг. Потому что я буду стоять тут и смотреть. Внимательно.
– Как пожелаешь. О тебе же волнуюсь, вдруг ты голоден. Хочешь, кексик вынесу?
– Чувство ответственности оттуда вынеси, пожалуйста, – буркнул едо-тень. У Эльвиры не было сил на ленивые перепалки со спутником, поэтому она промолчала и поднялась по дощатым ступенькам в ароматное заведение.
Приятно зазвенел колокольчик. Кафе не пустовало, но, на удивление, одинокий столик у окна оказался свободен – там стоял всего один стул, а остальные посетители сидели компаниями.
Эльвира расположилась поудобнее, сделала очаровашке-официантке заказ и стала пересчитывать оставшиеся деньги. А осталось совсем немного, может, сотня грифов и наберётся, но с ночевками в просторных гостиничных номерах придётся завязать. Да и с ресторанами тоже. Она не хотела снимать со своего счета в банке, а тратила заработанную почти честным трудом наличку.
Сейчас путница сделала исключение, чтобы отдохнуть и погреться. Вряд ли в академии балуются столь уютными заведениями с ароматами свежемолотого кофе, корицы и ванили.
Эльвира уставилась в окно, где под моросящим дождем недовольно шевелил хвостом хмурый едо-тень.
Тёмных пятен в его истории оставалось слишком много для того, чтобы Эльвира смогла понять, кто такой Асириус на самом деле, сколько он скитается по землям этого мира, и, самое главное – друг ли он?
Изгоняющая понимала, что он боится не донести всадницу до пункта назначения, ведь тогда договор будет расторгнут.
Едо-тень – тёмная и явно недобрая сущность. Но ему так хотелось довериться! Зверь очаровывал загадочностью, и, казалось, что он меняет Эльвиру.
Она словно уже не она.
И неизвестно, сможет ли изгоняющая сесть на другую лошадь не думая о едо-тени.
Мрачные мысли отогнала официантка с подносом.
Круассаны с шоколадом и тыквенный латте ждали своего часа. Эльвира отхлебнула напиток и стала осматриваться.
За одним столиком сидело четверо нарядных девушек, они звонко смеялись, одна из них рассказывала что-то занимательное.
За столиком у второго окна,
