Китай - Эдвард Резерфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я хочу попытать счастья на берегу! – крикнул Макбрайд. – Есть место еще для ста ящиков. Заинтересованы?
Джон вспомнил слова Бенджамина Одстока про стальные нервы. А еще ему нужна холодная голова. И предприимчивость. Но все же Трейдер удивился, услышав собственный голос:
– Только если возьмете меня с собой и отвезете в Кантон, когда мы закончим.
Повисла пауза, а потом Макбрайд крикнул:
– Договорились!
На шхуне было двадцать человек – англичане, голландцы, ирландцы, пара скандинавов и четверо индийских ласкаров[22]. Им потребовалось меньше получаса, чтобы переправить сто ящиков с клипера в широкий трюм шхуны.
Тем временем Джон выяснил, что он не единственный пассажир, с радостью обнаружив на борту Рида, его знакомого из Калькутты.
– Я плыл себе в Макао, – объяснил американец, – и тут утром нарисовался Макбрайд. Когда я услышал, что он собирается сегодня к побережью, то сразу же спрыгнул с корабля и решил плыть с ним. – Он широко улыбнулся. – Рад провести время в вашей компании, Трейдер. У нас тут еще миссионер на борту. – Рид ткнул пальцем в сторону, где какой-то человек спал в гамаке. – Голландец.
Теперь, когда груз разместили в трюме, Макбрайду не терпелось поскорее отплыть. Команда подсуетилась, и вот они уже снова отправились в путь.
– Если желаете, можете воспользоваться моей каютой, джентльмены, – предложил шкипер. – А если предпочитаете палубу, то в кормовой части есть одеяла. Я бы на вашем месте прикорнул.
Рид выбрал палубу. Джон последовал его примеру. Если вдруг что-то произойдет, не хотелось бы пропустить. Они прошли вперед и устроились. Там тихонько сидела или спала бо́льшая часть команды. Миссионер в гамаке, огромный тучный мужик, так и не проснулся. Время от времени его храп смешивался с еле слышным шуршанием ветра в оснастке. Джон сразу провалился в сон и не просыпался, пока в небе не забрезжил первый намек на рассвет. Рид уже не спал, задумчиво глядя на угасающие звезды.
– Доброе утро, – тихо произнес Джон. – Давно проснулись?
– Какое-то время назад. – Рид взглянул на Джона. – Груз, который вы переместили на шхуну, принадлежит вам?
– Частично. – Джон сел; локон темных волос свалился на лоб, и Трейдер смахнул его.
– То есть вы сделали ставку на этот товар. Вы одалживали деньги?
– Не все.
– Рисковый парень. – Рид отстал с расспросами.
Они поднялись и подошли туда, где у штурвала стоял шкипер.
– Все спокойно? – поинтересовался Рид.
– Сейчас нужно опасаться только пиратов, – ответил Макбрайд, а потом продолжил: – Если мы и впрямь встретимся с пиратами, то я дам вам пистолет и попрошу пустить его в ход.
– Я сумею выстрелить. – Рид достал сигару.
– Судя по виду, вы из тех, кто избороздил все моря и океаны.
– Да, довелось по свету поскитаться.
– Если позволите спросить, что привело вас сюда, сэр?
– От жены сбежал. – Рид зажег сигару и молча сделал пару затяжек. – Я впервые занимаюсь контрабандой. – Он улыбнулся. – Раньше я никогда не совершал преступлений.
– Вы преступили только китайский закон, – заметил Макбрайд, – а это не считается.
– Хорошо. – Рид покосился на миссионера, который храпел еще громче, и спросил: – Скажите, а вы всегда возите с собой миссионера?
– Обычно да. Они говорят на местном наречии. Используем их как переводчиков.
– А они не возражают против… торговли?
– Сами все увидите, – улыбнулся Макбрайд.
Через час после рассвета показался берег – небольшой мыс к западу, который вскоре снова исчез. Затем ничего до середины утра, когда начала проступать береговая линия. Еще час спустя Трейдер заметил приближающиеся к ним квадратные паруса. Он взглянул на Макбрайда и спросил:
– Пираты?
Шкипер покачал головой, передал на некоторое время штурвал Риду, а сам растолкал миссионера:
– Подъем, Ван Бускерк. У нас клиенты.
Трейдер наблюдал за происходящим. Грузный голландец, стоило ему проснуться, начал двигаться с удивительной скоростью. Он вытащил из-под навеса две большие плетеные корзины и открыл их. В одной лежали книги в дешевом переплете, в другой – брошюры в цветных бумажных обложках. Затем он подошел к штурвалу.
– Библия? – спросил Рид.
– Евангелие, мистер Рид, и христианские трактаты. Конечно, на китайском. Напечатано в Макао.
– Чтобы обратить язычников?!
– На то уповаю.
– Странный способ обращать в свою веру, если можно так выразиться, с борта судна с опиумом.
– Если бы я мог проповедовать на берегу, сэр, без угрозы ареста, то не оказался бы здесь, – ответил здоровяк и посмотрел на шкипера. – Какой груз мы продадим в первую очередь?
Макбрайд указал на Трейдера, и голландец повернулся к Джону:
– Вы гарантируете, что груз – исключительно «патна» и «бенарес»? Никакой «мальвы»[23].
– Все надлежащим образом упаковано и скатано в шары, – заверил Джон. – Высший сорт.
– Вы доверите мне обсуждение цен? – спросил миссионер, видя, что Джон колеблется. – Так будет лучше.
Трейдер покосился на Макбрайда, и тот кивнул.
Странный парень этот огромный голландец, подумал Джон. Говорит на множестве языков. Бог знает сколько лет провел на Востоке, пытаясь обратить язычников из страны, в которую не мог попасть. А теперь, похоже, Джон должен вверить свое состояние в руки этого голландца.
– Ладно, – сказал он.
* * *Контрабандисты приплыли на длинной, вытянутой неокрашенной лодке с квадратными парусами, на борту которой сидели тридцать или сорок гребцов, вооруженных ножами и абордажными саблями. Китайцы называли их лодки-драконы. С какой бы стороны ни дул ветер или даже в полный штиль лодка-дракон могла маневрировать на большой скорости, и ее было трудно поймать.
Не успели контрабандисты поравняться с ними, как невысокий, крепко сбитый босоногий парень, с косичкой, в хлопковых штанах до колен и расстегнутой рубашке, быстро поднялся на борт и направился прямиком к Ван Бускерку.
Переговоры прошли на удивление быстро и велись на кантонском диалекте, на котором голландец, казалось, говорил бегло. Перекинувшись парой фраз, контрабандист вместе с Макбрайдом нырнул в трюм, выбрал ящик и поднял его на палубу. Взяв острый нож, он срезал мешковину вокруг деревянного ящика и вскрыл смоляную печать. Мгновение спустя ящик был открыт, и контрабандист начал продираться через слои упаковки, пока не добрался до верхнего слоя, где в двадцати отсеках лежали плотно завернутые в маковые листья шарики опиума, похожие на множество маленьких пушечных ядер.
Вытащив один шарик, парень соскреб лист, вытер нож о рубашку, вонзил кончик лезвия в твердый темный опиум, а затем облизал. Закрыв на мгновение глаза, он резко кивнул и повернулся к Ван Бускерку.
Менее чем через минуту, после быстрых переговоров, сделка была заключена.
– Пятьдесят ящиков по шестьсот серебряных долларов каждый, – объявил голландец.
– Я рассчитывал на тысячу, – сказал Джон.
– Не в этом году. Сначала он вообще предлагал пятьсот. Вы по-прежнему получите прибыль.
Они не успели договорить, а одни члены экипажа уже поспешно поднимали ящики на палубу, в то время как другие начали передавать их через борт команде лодки-дракона. Тем временем с лодки контрабандистов перегрузили сундук с серебром. Как только сундук оказался на палубе,
