Соната разбитых сердец - Маттео Струкул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предаваясь этим размышлениям, Казанова совершил второй рискованный прыжок на следующую крышу. На этот раз, падая, он поранил руку: алая кровь сверкнула в свете фонаря. Но главное, что теперь он был в безопасности. Спрятавшись за широкой каминной трубой, Джакомо наблюдал за тем, как гвардейцы высыпали на крышу палаццо Контарини-Даль-Дзаффо и остались с носом, никого там не обнаружив. Разглядеть беглеца они не могли: ночная мгла, густые тени от света слабых фонарей и каминная труба надежно скрывали Казанову от глаз преследователей. Однако Джакомо мог слышать служителей закона, и ему совершенно не понравилось то, о чем они говорили.
Поначалу до Казановы долетали только удивленные возгласы, но когда он напряг слух, то смог разобрать и слова.
— Он убежал, ваше сиятельство, — произнес кто-то.
— Это настоящий дьявол, синьор Дзаго, — вторил ему второй гвардеец.
— Я тебе сказал не называть меня по имени, идиот!
Последнее восклицание, по всей видимости, слетело с губ худощавого мужчины с грязными светлыми волосами. Джакомо не видел его лица, но хорошо представил себе хищную физиономию с выпученными от ярости безумными глазами. Голос у преследователя был под стать внешности — глухой и неприятный, словно зубовный скрежет.
— Спускаемся! — приказал он. — Все равно делать тут нечего. Понятно, что Казанова не стал нас дожидаться. Кто-нибудь узнал имя того болвана, что преградил ему путь?
— Тони! — рявкнул первый голос. — Ты должен был это сделать, помнишь?
Раздался ответ, но Джакомо уже не смог его разобрать. Судя по тону голосов, за ним последовала перебранка. Наконец, раздался вскрик, и через мгновение — сочный шлепок, как будто спелый фрукт упал на землю, превратившись в месиво мякоти и сока.
Кто-то заискивающе причитал:
— Ваше сиятельство… — в голосе слышался ужас.
— Он сам виноват, — проскрипел отвратительный человек, раздававший приказы. — Я не даю второго шанса тем, кто ошибся однажды.
Джакомо посмотрел вниз: посреди переулка лежал труп гвардейца с раздробленной головой. Расползавшаяся лужа крови посверкивала в слабом свете фонаря.
Глава 14
Первое письмо
Мой дорогой синьор Казанова, прошло всего несколько дней с нашей встречи, а я уже скучаю по Вам, сама не знаю отчего. Возможно, дело в том, что я взволнована мыслью о нашем пари или, если быть полностью откровенной, о выигрыше, которого я жду не меньше, чем Вы. Могу я признаться Вам кое в чем? Венеция великолепна, в этом нет никаких сомнений, но порой она невыносимо скучна: балы, приемы, сплетни, интриги — все тут есть, но не хватает страсти. Какое счастье, что наконец приехали Вы и привнесли дыхание жизни. Известие о Вашем таланте канатоходца облетело весь город, вокруг только об этом и говорят, так что, как видите, мой дорогой друг, Вы скрашиваете мою жизнь, даже находясь далеко от меня.
Однако я не могу не призвать Вас проявить чуть больше предприимчивости. Как же так, Вы познакомились с малюткой Эриццо, но до сих пор еще не отведали запретный плод? Ну же, синьор Казанова, я ожидала от Вас большей прыти, ведь, насколько я знаю, Франческа — еще совсем девчонка. Ничуть не сомневаюсь, что она сразу же пополнила ряды Ваших юных обожательниц, а значит, Вы можете легко сорвать этот цветок, как только захотите.
Но Вы почему-то этого не делаете! Вы медлите, теряете время на пустые разговоры и пробежки по городским крышам, наряжаетесь в ярко-синий камзол и развлекаете публику бесовским искусством циркачей. Вероятно, вам кажется очень смелым тратить время на развлечения, за которые Вас в любую минуту могут объявить еретиком и заговорщиком? Знайте же, что новости такого рода в мгновение ока становятся известны всему городу.
Я пишу об этом лишь для того, чтобы Вы осознали, насколько опасно Ваше поведение. Если эти вести дойдут до государственных инквизиторов, то, поверьте мне, никто и ломаного гроша не даст за Вашу жизнь.
Будьте осторожны, мой друг! И немного предприимчивее, прошу Вас.
Время идет, а мое сердце пылает в ожидании момента, когда я наконец смогу соединиться с Вами. Или же мое предложение Вас больше не интересует? Надеюсь, что это не так, потому что я не потерплю отказа.
Смелее, разделайтесь поскорее с простейшей любовной задачкой и возвращайтесь ко мне. И прекратите искать неприятностей на свою голову: в трактире «До Мори» Вы умудрились побить сразу троих, а в палаццо Контарини-Даль-Дзаффо, помимо своего безумного выступления, не придумали ничего лучше, чем вступить в перепалку с юным Альвизе Дзагури, поклонником малютки Эриццо. Вы должны быть предусмотрительнее, друг мой, прошу Вас, проявите немного сдержанности и хитрости!
Итак, я жду, когда Вы вернетесь победителем. Обещаю, мы отпразднуем Ваш триумф самым приятным образом. Пока же, если Вам что-то нужно, смело обращайтесь к Гретхен: ее преданность и умение решать любые вопросы не вызывают сомнений. С ней Вы в надежных руках, поверьте.
В ожидании Ваших вестей желаю Вам удачи.
Маргарет фон Штайнберг, графиня Тирольская
— Графиня фон Штайнберг времени не теряет, правда? — заметил Джакомо, вертя в руках листок с письмом.
— Она не может себе этого позволить, иначе никогда не достигла бы таких высот.
— Могу себе представить.
Джакомо ненадолго умолк. В тот день Гретхен снова была чудо как хороша.
Но разве не Франческа завладела его сердцем? Джакомо и сам точно не знал. Конечно, Эриццо красавица, но так юна и неопытна! Однако есть в ней что-то — в ее взгляде или в уверенном голосе, — что определенно не оставило Казанову равнодушным. Со вчерашнего вечера он думал о Франческе так много, что ее образ заслонял девушку, стоявшую сейчас перед ним.
Конечно, Гретхен совсем другая: хорошо знает, чего хочет, и умеет добиваться этого так изящно и в то же время чувственно, что устоять перед ней просто невозможно. Впрочем, Джакомо и не пытался устоять, скорее он благодарил судьбу за встречу с очаровательной австрийкой.
Вне всяких сомнений, графиня ждала ответа. Джакомо мерил шагами гостиную, размышляя, что же ей написать, а Гретхен тем временем расположилась на софе. В тонких пальцах она сжимала маленькую чашку из тончайшего фарфора, наполненную горячим шоколадом.
Гостья отпила немного обжигающего лакомства, и на очаровательных губах остался тонкий темный след. Не заботясь о соблюдении приличий, Гретхен слизнула шоколад языком, и от Джакомо не укрылся этот чувственный жест. Он почувствовал, как кровь закипает в жилах. Вдохновленная полученным эффектом, Гретхен взяла с блюдца байколо — знаменитое венецианское печенье овальной
