Мы родились в тельняшках - Сергей Зверев

– Чего лыбишься, Поручик? Цепочку проэтовал? – Кэп умеет испортить настроение. Еще сейчас скажет: «Может, вычесть из зарплаты?!» – Получаешь много? Может, от зарплаты отслюнявишь?

«Точно. Пусть поорет. Я бы тоже поорал».

Но Кэп не стал более рвать связки и вышел на воздух.

Голицын загорал вместе с Гердой на верхней палубе. Ему и Деду дали отдохнуть. В порт вошли новые корабли, а сканирование никто не отменял. Кэп еще и усложнил задачу:

– Подошел контейнеровоз «Sirena». По предварительной оценке, на борту четыреста контейнеров. Ночью подниметесь с Дедом на борт и облазите все, вплоть до гальюна.

Он говорил об этом так, будто ни матросов, ни, возможно, охраны на судне не было. А народ там на самом деле был. И немало.

Когда с пирса донеслось услужливо-холопское «Эй! Русские! Есть кто на борту!», Денис натирал маслом спинку своей новой подружке.

Джезим даже перестал курить, так развеселила его новость. Турки не то чтобы доставали, но с ними приходилось делить выручку с побережья. И надо же такому случиться, что какие-то русские пришли в клуб, подрались с охраной, да так удачно, что серьезно подорвали конкурентам здоровье! Не всем, но все равно приятно. Зная про европейские традиции проставляться – а дарить подарки он и сам умел, – мафиози направил в адрес состоятельных господ курьера с ящиком француского шампанского «Вдова Клико» и приглашением отужинать.

Исполняя волю хозяина, посыльный стоял и несмело пытался привлечь к себе внимание.

Посмотрев вниз, Голицын увидел толстячка, чьи лицо и руки загорели до черноты. На голове у него была панама, визуально делая его лицо еще более круглым, нежели оно было на самом деле. Непонятного цвета – скорее ближе к серому – бриджи и сандалии на босу ногу дополняли гардеробчик.

К человеку вышла Грета и стала выяснять по-немецки, что ему нужно, но так как тот мог или на албанском, или на русском, пришлось позвать на помощь оказавшегося поблизости Марконю.

– Меня зовут Буджар, – начал загорелый человек.

– Здорово, – вальяжно ответил связист отряда «Кракен». – Чего надо?

– Мой шеф хочет поблагодарить вас за вчерашний вечер.

После такой фразы в кино обычно появляется пистолет с глушителем, и из ствола вылетает пуля в лоб собеседнику.

Марконя огляделся. Никого. В руках у гостя оружия тоже нет. «Под одеждой? Вряд ли».

– А что случилось вчера вечером?

– Вы и сами прекрасно знаете, – улыбался посыльный. – Я просто хотел передать вам ящик шампанского от моего хозяина.

У трапа появился Кэп и, выяснив, насчет чего переговоры, согласился принять дар, сделав незаметный для посетителя жест «прикрой» в сторону Голицына, оказавшегося уже в непосредственной близости от точки контакта с «Винторезом» наперевес.

Буджар махнул рукой, и к яхте начала приближаться маленькая белая машинка.

– Не подпускай их к кораблю, – тихо скомандовал Марконе Кэп.

Капитан-лейтенант ловко сошел по трапу на берег.

– Махни своим еще раз, чтобы остановились.

– Не бойтесь. Это подарок, – уверял гость.

Тревога оказалась ложной. Подхватив «знак внимания», Марконя потопал обратно к яхте. Машинюшку он остановил шагах в пятидесяти от «Марии», быстро шагая ей навстречу. Теперь приходилось топать с грузом обратно.

Раскрыв коробку, шкипер Сергей обнаружил открытку с изображением набережной Влеры, на обратной стороне которой аккуратно по-русски был написан какой-то адрес и фраза: «Добро пожаловать, друзья».

Экипаж яхты тут же узнал о записке, да никто и не скрывал. Грета выступила историком, отвечая на вопрос, каким образом они заработали ящик шампанского. С переводом помог шкипер Сергей.

По версии блондинки, турки притесняли албанцев на протяжении нескольких веков. Поборы, резню и работорговлю никто не забыл, хотя, конечно, время лечит. Не исключено, что вчера они побуянили в клубе, который держат турки, а сегодня коренные дельцы благодарят их.

Голицын не согласился:

– Пахнет это все деньгами, разборками и давней враждой.

Кэп несколько раз энергично провел пальцами по коротко стриженной голове, одновременно выкатывая глаза, пытаясь быстрее поймать летающую где-то рядом так нужную ему мысль.

– Голицын и Диденко, отправляйтесь сегодня же в гости. Машину возьмите получше. Кредитки не забудьте, товарищи офицеры. Мы с Малышом будем вас страховать.

– А девчонки? – поинтересовался Дед.

– Обойдетесь.

«Шахерезада» – самый большой клуб на побережье принял новых русских в свои теплые неискренние объятия. А как же – любое заведение есть насос по выкачиванию бабла, какая же тут может быть искренность?

Охрана наверняка была предупреждена о том, что могут появиться здоровые славяне с открыткой, иначе чем объяснить, что к входу тут же подбежал уже знакомый им Буджар и повел по сверкающему клубу напрямую через лабиринт столиков к двустворчатой двери с окошками-иллюминаторами, вделанными в створки.

Коктейль из гвалта и разгоряченных тел остался позади. А впереди их ждал туман высоких широт. Плотный, хищный, поглощающий звуки, шорохи и удары шагов. В конце висящего тяжелого смога было небольшое пространство, внутри которого еще оставался воздух. Пожилой высохший человек сидел в кресле и курил. Рядом с ним на столе горела свеча.

«На фига огонь на столе?» – не понял Голицын. Зато ясно, почему шагов не слышно, – ковер под ногами и звукоизоляция хорошая. Шум клуба сюда не долетает вовсе. Хоть стреляй, хоть пытай. Мрачновато. За спиной остались два охранника с оружием. Если начнется чего, придется с Дедом скакать, как мартышкам. Тьфу-тьфу-тьфу.

Улыбка желтых зубов обозначила хозяйское радушие.

Джезим встал и представился, протягивая руку. Колючими глазами он прощупывал гостей, оценивая, предполагая и тут же отметая одну версию за другой.

Два вывода он сделал абсолютно верно. Оба не ищейки и не стукачи, и оба убивали. Но вот только они не богаты, а торчат на дорогущей яхте…

«Охранники, боевики? Скорее всего. Эх, мне бы таких песиков нанять… Квалифицированных людей не хватает».

– Кондиционер не работает, – сказал на английском хозяин, пожимая руку одному и другому.

Гости расселись напротив, утонув в мягкой мебели. Когда зад в десяти сантиметрах от пола, трудно нависать над хозяином кабинета.

Чтобы самим не запутаться, морпехи назвались своими позывными. Дед, он и в Албании Дед. Поручик – было принято с пониманием без уточнений.

Наличие кличек еще больше убедило Джезима в том, что перед ним российские бандюганы, родня, можно сказать. Становилось все интереснее и интереснее. Тема у него для гостей уже была заготовлена. И деньги в сейфе отложены.

Буджар, добрый человек, помог с переводом, не дал загнуться контакту.

Джезим выразил удовлетворение тем, как русским удалось вчера отмутузить двоих из охраны турецкого клуба. После чего достал из стола сигару, откусил гильотиной кончик и втянул в нее на мгновение почти все пламя бедной свечки. Гостей ждала смена темы. Торжественная часть закончилась.

– Стрелять умеете? – вырвалась тихая хрипотца из протравленного смолой и никотином горла.

– Немного, – стесняясь, будто беременная барышня перед родителями, обронил Голицын, а Дед уверенно пробубнил:

– «Калашников» гуд. Пистол – вери гуд.

Ночь зажгла фонари и разогнала бестолковые машины, выманив со стоянок и из гаражей таксистов и частных бомбил. Людей на улицах не становится меньше, совсем наоборот. Накупавшись и пообвялившись на солнце, отдыхающие идут на штурм всех увеселительных заведений, какие попадаются на пути, оставляя в них за вечер порою столько, сколько не могут позволить себе потратить за месяц.

После тридцатипятиградусной жары двадцать пять воспринимается как прохлада. Вы сидите, измотанные жарким днем, внутри коробки из металла и стекла, не ощущая естественности разомлевшего тела, потому что прикрытие не подразумевает расслабленности. Ваши товарищи сейчас вошли в те двери, из которых порою не выходят – из них выносят, иногда по частям, как правило, в черных непромокаемых сумках.

Страшно? То-то.

У вас на коленях автоматическое оружие, разработанное в НИИ точного машиностроения и пробивающее бронежилет четвертого класса защиты на расстоянии триста метров тяжелой пулей, летящей на дозвуковой скорости. На голени закреплен бесшумный пистолет для мерзопакостных ситуаций – если уж полез за ним, значит, автомата у тебя уже нет, что само по себе не фонтан. Ваш напарник, кое-как разместившийся за рулем из-за гренадерского роста, то и дело прикладывается к бутылке с минеральной водой и беспокоит баранку, постукивая по ней подушечками пальцев. Вы слышите все переговоры, хотя сигнал то и дело пропадает. Толстые стены мешают коротким волнам, но все же смысл беседы не ускользает. Припаркованный новенький черный «Мерседес», арендованный за неприличные деньги, уснул, ожидая своих сегодняшних хозяев, – а они, похоже, на выход не торопились. В наушники вновь ворвалась музыка танцпола. Вот Голицын благодарит Буджара за помощь, должны показаться на улице. Но нет, пошли пить.