Дикая роза - Альберто Альварес

— Вспомнила! Вспомнила, откуда я знаю эту красотку! Это та замарашка, которая была женой Рикардо Линареса. Конечно, это она!

Фернанда снова посмотрела в сторону того столика, где сидели Роза и Херман.

— Надо отдать ей должное, Энрике, она сильно переменилась к лучшему… Откуда только она берет такие платья!..

Сначала казалось, что это обыкновенная простуда. Дивная погода, стоявшая в городе, внезапно сменилась пронизывающим ветром с порывами холодного дождя. И Себастьян, боявшийся за судьбу нового сорта голландских тюльпанов, высаженных им в саду Мендисанбалей, здорово промок и продрог.

К вечеру у него поднялась температура. А на следующий день жар повысился. Сердце с трудом справлялось с ним. Появились перебои. Себастьян почувствовал, что может и не одолеть болезни.

С каждым часом ему становилось все хуже. Похоже было, что он умирает, и Томаса не могла отказать ему в исполнении просьбы, высказанной им с трудом, сквозь хриплое, затрудненное дыхание.

Она набрала номер телефона Линаресов и попросила позвать сеньора Рикардо.

Как ни странно, Леопольдина тотчас узнала ее голос.

— Это звонит старая карга Томаса, с которой живет дикарка. ПрОсит позвать молодого господина Рикардо. Что ей ответить? — спросила старшая служанка у Дульсины.

— Скажи, что Рикардо нет. И пусть не смеет больше звонить сюда.

Леопольдина с радостью бы исполнила это приказание, если бы внезапно не появился Рикардо, слышавший последнюю фразу сестры и немедленно отобравший у старшей служанки телефонную трубку.

Услышав, что дон Себастьян умирает и хочет перед смертью сообщить ему нечто важное, Рикардо обещал, что обязательно приедет.

Как только он покинул гостиную, Леопольдина, возмущенно качая головой, сказала Дульсине:

— Ну до чего же хитрые люди!..

— Ты все еще хочешь скрыть от Рикардо Линареса, что носишь его ребенка?

Розе не хотелось говорить об этом.

— Ребенок будет носить мою фамилию, и дело с концом. Херман, улыбнувшись, сказал, что можно найти и другой выход. Она вопросительно посмотрела на него.

— Если уж ты собираешься дать младенцу мое имя, — продолжал Лаприда, — почему бы тебе не дать ему и мою фамилию?

Розу такое предложение застало врасплох. Она изумленно посмотрела на спутника.

— Зачем это?

— Совсем не для того, что тебе, может быть, пришло в голову. Если ребенок носит фамилию мужчины, это избавляет его от множества проблем в жизни.

Роза благодарно взглянула на Лаприду.

— Ты славный парень, Херман!

Он поинтересовался, что же она ответит ему на его предложение.

— Да ну! Еще подумают про нас… — улыбнулась она.

Себастьян и в самом деле выглядел умирающим. Рикардо наклонился ближе к его лицу, чтобы больному легче было говорить.

— Дон Рикардо, Бог, того и гляди, приберет меня… Он меня не поблагодарит за мое молчание…

— О чем вы, Себастьян?

Себастьян взглядом попросил Томасу выйти. Она повиновалась.

— Я хочу сказать о Розе, — прошептал Себастьян, которому трудно было говорить в полный голос.

— А что с Розой?

Себастьян положил слабую ладонь на руку Рикардо.

— Она заклинала меня не рассказывать вам… Но вы всегда были добры ко мне…

Себастьян закашлялся. Приступ был таким долгим и кашель был так громок, что в комнату прибежали несколько обитателей дома Мендисанбалей, и среди них Роза.

Она удивилась присутствию Рикардо, но была слишком занята попытками помочь Себастьяну, чтобы выяснять, как Рикардо сюда попал.

Лишь когда кашель удалось унять, Рикардо объяснил ей, что Себастьян хотел поведать ему о чем-то, связанном с ней.

Самого же Себастьяна приступ кашля так утомил, что он закрыл глаза и не в силах был произнести ни слова.

Когда через некоторое время Рикардо подошел к нему, оказалось, что он заснул.

Видимо, начало действовать снотворное, которое ему дали. Кроме спящего Себастьяна в комнате оставались только Роза и Рикардо.

Он встал и плотно закрыл дверь.

— Хочешь этого или нет, но ты должна рассказать мне то, о чем не успел сказать Себастьян.

— Что ж, — неожиданно согласилась Роза. — Хочешь слушать — слушай. Скорей всего дон Себас хотел рассказать тебе о том, что я люблю другого.

— Этот другой — доктор Лаприда? — спросил Рикардо.

— Какая разница…

— Думаю, что это он.

— Думай, что хочешь. Но если ты скажешь о нем хоть одно плохое слово…

Он пожал плечами.

— Зачем мне говорить про него плохо?.. Какое я имею право?.. Кто я тебе…

Это становилось тягостным. Неопределенность не давала обеим покоя. Они не могли больше переносить ее.

— Если этот тип завтра не даст окончательного ответа, я найму другого, — сказала Дульсина.

Леонела поддержала ее:

— Надо как можно скорее избавиться от дикарки. От самой ее тени!

Дульсина была уверена, что, как только дикарки не станет, брат обязательно вернется к Леонеле. И все вздохнут спокойно. Казалось бы, дело начато, и надо терпеливо ждать его завершения. Однако Леонела так устала от постоянной борьбы, что ей отказывало даже ее умение владеть собой.

Когда вернулся Рикардо, она, не сдержавшись, пустилась в очередное объяснение с ним:

— Подумать только, Рикардо Линарес навещает какого-то садовника!

— Это мой друг. — Рикардо был краток и корректен.

— Скажи уж прямо, что ты навещал Розу Гарсиа.

Он ответил, что это никак не входило в его планы, но он действительно встретил ее там.

— Ты лгун! — крикнула Леонела. — Этот садовник только повод для любовного свидания!

Рикардо иронически улыбнулся:

— А если бы и впрямь было так?

— Я бы уничтожила вас обоих, — без тени сомнения ответила она.

Пока рыжие волосы Фернады сохли после душа, она, закутавшись в светло-зеленый фланелевый халат, забралась с ногами на диван и набрала номер Анхелики.

Возбужденным голосом она рассказала подруге, что узнала от «ключницы» Линаресов, с которой разговаривала по телефону, такие подробности об этой дикарке… Какой дикарке?.. Ну той, с которой Херман Лаприда ходит по ресторанам! Любопытно будет посмотреть на его лицо, когда он узнает, что за штучка водит его за нос!..

Фернанда не стала откладывать этого дела в долгий ящик. Придя в свою консультацию, Херман встретил энергичный кивок своей секретарши в сторону его кабинета. Поэтому, входя в него, уже знал, кто ждет там.

— Что за настойчивость? Почему ты продолжаешь приходить сюда? — раздраженно спросил он.

Фернанда успокаивающе подняла ладонь.

— Я знаю, что у нас все кончено. Но я хорошо отношусь к тебе, за многое благодарна, и мне бы не хотелось, чтобы ты совершил непоправимую ошибку.