Обрекающая. Колдун. Последний обряд - Глен Кук

— Сколько еды взял с собой пленник? Как он одет, какое у него снаряжение? Это уже известно?

— Когда я улетала, это еще не было известно, госпожа.

— Я знаю Каблина. Он тщательно подготовился к побегу. Оценил риск, продумал все детали. У него есть все, что только можно было достать в этой ситуации. И он не стал бы действовать, не дождавшись самого благоприятного для себя момента. У него высокие шансы, несмотря даже на то что его преследуют силты. Каблин трус, но никогда не сделает отчаянного шага. Всесущий непостоянен, и с нашей стороны было бы глупостью считать, что зима сделает все вместо нас. Как вы его ищете?

— Я отправила три темных корабля на юг, миль на двадцать дальше того места, до которого, как я считаю, он мог дойти, даже при самом благоприятном стечении обстоятельств. Один из кораблей висит там, где, по идее, должен пройти пленник. Два других я расположила по сторонам от него, почти в пределах видимости и, несомненно, в радиусе прикосновения. Все три корабля висят в тысяче футов над поверхностью земли. Это дает нам барьер шириной в сорок миль, который пленник должен преодолеть, если хочет пройти на юг. Чтобы обойти его, придется сделать крюк в двадцать миль. В местности, где все занесено снегом, это должно занять не меньше трех дней, что дает нам дополнительное преимущество.

— Хорошо. Дальше.

— Остальные темные корабли ищут следы пленника. Несмотря на сильный ветер и непрекращающийся снегопад, он все же должен оставлять какие-то следы.

— Очень хорошо. Нет, действительно очень хорошо. По идее, у беглеца нет шансов выбраться. Продолжайте вынуждать его сворачивать с прямого пути. Огня он разводить не станет — побоится, пища тоже должна когда-то кончиться… А когда он ослабеет, ему намного труднее будет скрываться от прикосновения.

На самом деле Марика совсем не была в этом уверена. Надо бы ей попросить помощи у Багнеля. Машинки торговцев в данном случае полезнее таланта. Несколько дирижаблей, оснащенных тепловыми детекторами, найдут Каблина быстрее, чем сотни силт.

— Эдзека. Еще один неприятный вопрос. Мог ли у пленника быть помощник? В поселении или, может, снаружи…

— В поселке ему никто помочь не мог. Это исключено. Любой такой помощник должен был убежать вместе с ним, ведь понятно было, что мы допросим всех оставшихся пленников и заставим их сказать правду. Что мы и проделали, но безрезультатно. А наши сестры никогда не испытывали привязанности ни к Серк, ни к братьям. Что же касается помощи извне, то это как раз возможно. Если кто-нибудь знал, что Каблин у нас, и сумел установить с ним связь.

— Это только догадки.

Да, а вот и еще одна догадка. Средства связи могут находиться прямо у Каблина в голове. За годы вынужденной изоляции он мог сильно развить свой талант прикосновения.

— Допросы ничего не дали?

— До моего отлета — ничего. Окончательные результаты будут готовы к моему возвращению. Но я уверена, что мне сообщили бы, если бы удалось узнать что-нибудь существенное.

— Да. Хорошо. Если случится что-нибудь важное, можете передать это по радио. Если вам не хватает снаряжения, скажите об этом заранее, до отлета.

— Спасибо, госпожа.

— Как вам понравился Рухаак? Вам надо почаще выбираться куда-нибудь.

— У меня много работы, госпожа.

— Как и у всех нас. Спасибо за доклад. Об этом надо подумать.

Выпутавшись таким образом из затруднительного положения, Марика поспешила домой, в свои апартаменты. Что же повлечет за собой этот побег?

Если Каблин все же сбежит, если знает, что случилось с Градвол, он очень опасен. Очень. Марика не могла с уверенностью сказать, был ли он без сознания во время их ссоры с бывшей Верховной жрицей Рейгг.

Надо посоветоваться с Багнелем. Багнель немного знает Каблина и должен представлять себе, как повлияет на братьев его побег.

Кроме Марики, в этом крыле Рухаакского монастыря Рейгг жили те немногие силты и охотницы, которые пережили уничтожение Макше. Все они были безгранично преданы Марике, поскольку знали как о ее попытке отомстить, так и о дальнейших ее планах. Такой вот забавный парадокс. До катастрофы Марику в Макше не любили.

В дверях монастыря ее поджидала одна из этих мет — силта по имени Дженкатч. В день падения Макше она была всего лишь послушницей. Морда Дженкатч была напряжена, уши опушены.

— Неприятности? — спросила Марика. «Что еще?» — подумала она про себя.

— Похоже на то, госпожа. Несколько часов назад Верховная жрица Редориад Килдзар очень просила вас навестить ее. Это было не приглашение, а вопль отчаяния. Мы ответили, что прибыть вы не можете, поскольку еще не вернулись из своего путешествия. Нас попросили передать вам просьбу Верховной жрицы Редориад немедленно и добавить, чтобы вы не теряли ни секунды. Объяснений не последовало никаких, но ходят слухи, что Килдзар умирает.

— Килдзар умирает вот уже много лет. Почти все те годы, что я ее знаю, она то и дело говорит, что не доживет до утра, а в следующее мгновение клянется, что еще переживет всех этих падальщиц, мечтающих о первом кресле Редориад.

— На этот раз все действительно серьезно, госпожа. Редориад созвали все Советы монастырей и всех сестер высших рангов, кроме тех, кто сейчас в других звездных системах. Ворота их монастыря закрыты. Движение транспорта остановлено.

— Позови их. Поговори с самой Килдзар, если это возможно. Скажи им, что я вернулась и что, если это необходимо, я могу вылететь немедленно. Грауэл, Барлог, соберите мое «седло». Если Килдзар этого хочет, я вылетаю.

Килдзар хотела именно этого. Через несколько минут Марика была уже в воздухе.

В монастыре Редориад ей явно не обрадовались. В залах было не протолкнуться от высокопоставленных силт, и все они враждебно косились на Марику. Она не обратила внимания ни на эти взгляды, ни на глухое ворчание, которое последовало за приглашением немедленно пройти к Килдзар. Даже самым могущественным из этих сестер не разрешалось входить в апартаменты Верховной жрицы.

3

Килдзар действительно умирала. Она говорила еле слышным шепотом и не смогла даже приподнять голову, чтобы поздороваться с Марикой, только растянула губы в слабом подобии улыбки. Но стоило ей приказать, и слуги немедленно оставили их с Марикой вдвоем.

Марика чувствовала, как давит на нее горе. Мало кто из мет был ей действительно дорог, но Килдзар давно уже стала одной из этих немногих. Марика легонько пожала лапу старой силты.

— Госпожа?

Килдзар собрала последние силы.