Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов

остается открытым. В общих чертах о целях похода можно судить по его результатам — в следующем 1689 г. черкесы присутствовали в составе войска крымского хана, вышедшего против полков В. В. Голицына[2003]. Можно предполагать, что калга стремился заставить черкесов максимально активно участвовать в борьбе Крыма против Москвы.

Российские власти предприняли попытку нанести удар по туркам с территории Грузии. Живший в Москве князь Имеретии Арчил Вахтангович 30 июня 1688 г. отбыл из российской столицы вместе с детьми «в свою землю на время, для очищения своей отчины и для промыслу и поиску над турскими воинскими людьми»[2004].

В 1688 г. мы впервые сталкиваемся с новой для Северного Кавказа военной силой — бежавшими с Дона казаками-старообрядцами. Последние старообрядческие городки были разгромлены на Верхнем Дону в апреле 1689 г. Однако еще в 1688 г. часть старообрядцев перебралась на Кавказ. В конце апреля 1688 г. отряд под предводительством Льва Маноцкого впервые отправился на Куму. На Куме их благожелательно принял князь Большой Кабарды Мисост Казыев, и раскольники вернулись за своими товарищами, вместе с которыми вновь отправились на Куму 20 июля. Переселяясь на Кавказ, старообрядцы вошли в контакт не только с Мисостом, но и с другими горскими владетелями. Маноцкий ездил к шамхалу Будаю с 300 людьми, предлагая принять его с товарищами на службу; Чепалов присылал казакам подарки, зовя их к себе. Те раскольники, которые ушли к Будаю, поселились на Аграхани, а тех, которые остались у Мисоста, владетель Кабарды поселил на урочище Можары[2005] (на месте современного Буденовска, то есть в степи, вне своих земель)[2006]. В итоге они построили «земляной городок со всяким строением в урочищах промеж рек Кумы и Домалы (современная р. Томузловка. — Авт. )… посторонь старых Мажар»[2007]. Донские казаки сообщали о том, что Мисост снабжает старообрядцев хлебом и собирается идти с ними «нас на Дону разорить». Кроме того, донцы извещали о том, что старообрядцы «ходили на море воровать судовою (ратью. — Авт.) и добылись добычею великою, погромили стружки, которые шли к Астрахани, а на весну де суды готовят и хотят идти еще на воровство»[2008]. В последнем случае речь, очевидно, идет об аграханских старообрядцах Будая. Атаманом ушедших на Аграхань раскольников стал Герасим Купреянов, а после его смерти — Лев Маноцкий[2009]. Как видим, угроза Будая перенести боевые действия с Россией на Каспийское море стала реализовываться благодаря казакам-старообрядцам.

Следует, впрочем, отметить, что отношения между горскими правителями и старообрядцами не выглядят вполне доверительными. Как Будай поселил их в удалении от Тарков, так и Мисост отказал старообрядцам в просьбе поселить «под Бечтовыми горами»[2010]. Ценные союзники оставались чужаками.

Между тем положение России на Кавказе с 1689 г. существенно осложнилось. Источники сообщают, что в конце 1688 г. или начале 1689 г. пожар уничтожил значительную часть Терков, главного опорного пункта России на Северном Кавказе. Пока не удалось найти информацию о причинах пожара. Был ли он связан с отмеченным в 1688 г. походом крымских татар под командованием калги, другими боевыми действиями или же какой-то случайностью — нам не известно. Городские укрепления пришлось отстраивать заново. К февралю удалось возвести стены в десять бревен, несколько ворот и башен[2011]. Для строительных работ на Терек отправляли стрельцов из разных городов[2012].

В апреле 1689 г. с Кумы вернулось на Дон 40 семей казаков-старообрядцев. Они говорили, что позднее придут и другие старообрядцы, которые не хотят идти с Маноцким войной на Терек[2013]. Для московских властей эти новости, с одной стороны, были хорошими, поскольку распадалась старообрядческая община, находившаяся под покровительством князя Мисоста. Действительно, после 1689 г. мы не встречам данных о каких-либо активных действиях старообрядцев с Кумы. С другой стороны, становилось очевидным, что ушедшие с Маноцким к Будаю старообрядцы включились в борьбу с Россией на Кавказе. Позднее донские казаки сообщили в Посольский приказ, что переход старообрядцев с Кумы на Аграхань состоялся по договоренности между Мисостом и Будаем. Будай приезжал в Большую Кабарду «по них нарочно» и «шертовал, что он их никому не выдаст и не отпустит, и будет беречь»[2014].

Крайне интересные данные о раннем «кабардинском» периоде жизни старообрядцев на Северном Кавказе сообщил казак Моисей Васильев сын Мисюрка. Из его рассказа понятно, что какое-то число старообрядцев во владениях Мисоста осталось после 1689 г., но жили они не в отдельном поселении, а в кочевье крымских татар, находившемся на землях Мисоста. Мисюрка попал в плен к раскольникам во время возвращения из Астрахани на Дон. Его рассказ записан осенью 1694 г. и относится к началу 1690-х гг.: «Напали на них воры роскольщики донские казаки, которые передались к озовцом и преж сего жили на Куме-реке. И привели ево в Каберду, в их поганское кочевье к Сабез-Гирею-салтану. Тому ныне третей год ис Каберды с тем выше помянутым салтаном пошел на Кубань волею своею, и с ними роскол держал»[2015].

Упомянутый Мисюркой салтан — это Шахбаз-Гирей, сын хана Селим-Гирея, который позднее, уже будучи калгой, сыграл важную роль в истории Кабарды. Как видим, в начале 1690-х гг. он также находился в Кабарде, способствуя сохранению власти хана над регионом. Из данного сообщения становится очевидным, что он имел связь с кумскими старообрядцами, а также что какая-то группа старообрядцев осталась при Шахбазе после того, как большинство казаков перебралось с Кумы на Аграхань.

Следует отметить, что для Маноцкого сотрудничество с горскими правителями было одновременно и службой султану. Об этом он заявлял, будучи в 1689 г. в Азове, где договаривался о совместном походе черкес, старообрядцев и азовцев на донские казачьи городки[2016]. Большую Кабарду старообрядцы рассматривали как территорию, подчиненную хану. По крайней мере на угрозы, что против них на Аграхань будут посланы войска, старообрядцы отвечали, что «по ведомости они поидут к хану в Болшую Кабарду»[2017].

Весной 1689 г. противник впервые осадил Терский город, который вовремя успели отстроить после пожара. Сведения об осаде крайне отрывочны. Жившая в городе княгиня Таука Салтанбековна Черкасская[2018] сообщала в Москву о «службах» терского дьяка К. И. Уланова, который «в приход к Терку неприятельских воинских людей в осаде сидел и великим государем служил, в городе над караулы по вся дни и ночи смотрил и от всякие шатости осадных людей берег и государскою милостию обнадеживал»[2019].

Енбулат Эльмурзин, уздень Тауки, сообщал в своей челобитной, что город осаждали шамхал Будай «и иных многих владеней владелцы з горскими черкесы и крымского хана сын с крымскими