Мао Цзэдун - Александр Панцов

Они появились в Яньане в конце августа 1937 года, незадолго до бегства Цзычжэнь. В то время, правда, Мао не обратил на них никакого внимания. Слишком глубоко переживал он семейную драму. Этим тут же воспользовались два человека — Кан Шэн и Отто Браун. Первый из них знал когда-то Лань Пин, которая в начале 30-х годов даже была его любовницей. Новая встреча с ней в яньаньском пещерном лагере разбудила старые чувства, и любвеобильный Кан стал захаживать к своей бывшей пассии. Что же касается Брауна, то он заинтересовался Ли Лилянь. Она была замужем, но это его ничуть не смутило. Все время в Яньани он страдал от одиночества. После поражения в Цзуньи ему приходилось несладко. Мао, Ло Фу и армейские командиры открыто презирали его. Жил он в маленьком доме с нарядным палисадником недалеко от Мао Цзэдуна вместе с американским доктором ливанского происхождения Джорджем Хэйтемом (Ма Хайдэ), который приехал на север Шэньси вместе с Эдгаром Сноу в июле 1936 года да так и остался с китайскими коммунистами. Дружелюбный и мягкий Джордж сочувствовал своему влюбленному соседу, несмотря на то, что трудно было себе представить двух более противоположных людей, чем он и Браун. Джордж был общительным и добрым, с большими и «грустными семитскими глазами, черными, как маслины». Типичный же ариец Браун, как мы помним, покладистостью не отличался. К тому же всех приезжавших в Яньань иностранцев, в том числе даже Агнес Смедли и Пегги Сноу, он воспринимал как агентов буржуазных спецслужб, а потому шарахался от них как от прокаженных. Единственным исключением стал Джордж, с которым Браун не только делил жилье, но и ходил на охоту. Он очень хотел вернуться в СССР, но Москва не давала ему разрешения на отъезд. И тут ему встретилась Ли Лилянь, очень живая, веселая, любившая застолья, игру в пинг-понг, танцы и разговоры о политике и искусстве. В 1938 году она бросила мужа и вышла замуж за Брауна, который буквально ошеломил ее своим натиском87.

Хорошо устроить свою личную жизнь мечтала и Лань Пин. Связь с Кан Шэном не была для нее перспективной. Тот был женат и разводиться не собирался. Надо было искать что-то более определенное. И молодая, но достаточно опытная женщина решила идти ва-банк. Ее целью стал сам Председатель Мао.

Лань Пин была амбициозна, тщеславна и целеустремленна. В свои 23 года она уже в полной мере познала жизнь. Родилась эта женщина в марте 1914 года на востоке Китая, в провинции Шаньдун, в семье богатого плотника Ли Дэвэня. Ее родным городом был Чжучэн, небольшой старинный уездный центр в ста ли от побережья Желтого моря. Отец дал ей первое, детское, имя — Шумэн («Чистая и безыскусная»), однако жизнь, ожидавшая ее, не была простой и безоблачной. Первые же проблемы возникли в семье. Алкоголик-отец нещадно бил мать, пьяные ссоры следовали одна за другой, и наконец мать и дочь бежали из дома. Лет десять перебивались у одного богатого землевладельца, но, поняв, что жизнь — не сахар, бросили все и уехали в отчий дом матери, находившийся в городе Цзинань, большом и шумном провинциальном центре Шаньдуна. От Чжучэна у маленькой девочки, с семилетнего возраста носившей уже новое, взрослое, имя Юньхэ («Журавль в облаках»), осталось только одно приятное воспоминание. Молодой директор начальной школы, где она какое-то время изучала Конфуция, очень худой и высокий, в больших круглых очках. Она хорошо помнила, как он смотрел на нее, как заговаривал, отчего-то сильно волнуясь, и как однажды пригласил их с матерью переехать к нему. Он нуждался в служанке и, немного помявшись, предложил эту работу матери Юньхэ. От его взглядов и слов у молоденькой девочки сладко замирало сердце, и горячая кровь стучала в висках. Звали этого директора господин Чжан. В 1931 году она встретит его в городе Циндао и неудержимая сила бросит их друг к другу в объятия. Ее бывший директор будет носить уже другое имя, Чжао Юнь, а вскоре изменит и его — на Кан Шэн.

К тому времени Юньхэ превратится в красавицу, сбежит из дома с одной театральной труппой и к началу 30-х станет известной провинциальной актрисой. Она побывает замужем, заимеет кучу любовников, в общем, будет вести богемную жизнь. Был у нее только один физический недостаток: шесть пальцев на правой ноге88. Но это, похоже, ничуть не смущало ее многочисленных поклонников.

Встреча с директором в Циндао имела для Юньхэ большое значение. Кан Шэн ввел ее в незнакомый мир революционной политики, познакомил с интересными людьми, подпольщиками, и вскоре она вновь вышла замуж, на этот раз за коллегу Кана. Под влиянием мужа-коммуниста в феврале 1933-го вступила в коммунистическую партию. Однако через два месяца, когда ее муж был брошен в тюрьму, в панике бежала в Шанхай и, заметая следы, еще раз сменила имя (на Ли Хэ). Но ей все же не повезло. Осенью 1934-го ее тоже арестовали и лишь спустя три месяца освободили. Как и почему ее выпустили, осталось тайной. Возможно, «разобрались в невиновности» красивой женщины, как она потом заявляла, а может быть, получили от нее требуемые признания. Как бы то ни было, но она вышла на волю и вскоре стала известна уже как Лань Пин. Именно под этим псевдонимом она начала по-настоящему блистать как на шанхайской сцене, так и в кино. Особенно удался ей образ Норы, разрушительницы буржуазных устоев, в спектакле по пьесе Генрика Ибсена «Кукольный дом». Большую известность принесли ей и кинороли, в том числе в ярких антияпонских лентах «Старый холостяк Ван» и «Двадцать центов». Казалось, все вновь налаживалось: был новый муж, очередные любовники, толпы поклонников, шикарная жизнь. Но в августе 1937 года на Шанхай напали японцы.

Движимая патриотическим подъемом, экспансивная, страстная и романтическая, Лань Пин вместе с очередным любовником, режиссером спектакля «Нора», решила пробираться в Яньань. Призывы компартии к организации единого антияпонского фронта оказались созвучны ее настроениям так же, как и чувствам других левых деятелей китайского искусства.

И вот теперь, в Яньани, ей предстояло сыграть свою главную роль — новой подруги вождя, преданной, нежной и заботливой. Как же умна и коварна была эта женщина! Хрупкая и изящная, как горный цветок, она обладала огромной внутренней силой и неукротимой энергией.

Неоценимую помощь ей в этом важнейшем для нее предприятии оказал старый друг Кан Шэн. Вскоре после отъезда в Москву Жэнь Биши он на всякий случай стал наводить мосты в направлении Мао, решив использовать для этого преданную ему женщину. И вот в конце апреля 1938 года двум заговорщикам представился удобный случай. Мао отправился выступать в Академию искусств им. Лу Синя, расположенную в деревеньке Цяоэргоу, недалеко от Яньани. Это было вновь созданное КПК учебное заведение для подготовки глубоко преданных партии культурных работников. Лань Пин, только что зачисленная в эту же академию преподавателем, заблаговременно заняла место в первом ряду с большой толстой тетрадью. Она ловила каждое слово Председателя, быстро, почти стенографически, записывая все, что он говорил. И Мао, конечно, заметил ее. А как же иначе? Среди загорелых крестьянских лиц ее нежно-белый лик особенно выделялся.