Перерождение: Эффект Массы - Ирина Лерх

Спаратус отхлебнул, чуть поморщился.

— Они даже не догадываются, какую лавину спустили. Крайк, если и понимает, то Шепард и Вакариан — нет. Прилетели, сдали найденное и снова улетели, как только на их корабль загрузили припасы и закончили техосмотр… перед этим лихо погуляв. Когда ты мне прислал видео той перестрелки на Рынках… у меня чуть сердце не остановилось от мысли, что какой-то идиот мог их пристрелить. Я знаю, что работа Спектра — опасна. Я понимаю риск… — Спаратус громко, эмоционально выругался, не сдерживаясь, не пытаясь сгладить выражения. — На них сейчас завязано слишком многое! — на какое-то время он замолчал. — Они вчера вернулись… На "Кратосе".

— Это же…

— Корабль Артериуса.

— Они…

— Им удалось его захватить и вернуть…

Венари вздрогнул от того, КАК было сказано это "вернуть".

— Артериус не предавал?

— Сарен Артериус попал под контроль нашего Врага. Одной из тех тварей, которые пятьдесят тысяч лет назад уничтожили протеан…

— Это же…

— Это — неоспоримый факт! Я не знаю, откуда и как мелкая узнала… но она сообщила мне координаты подбитого Жнеца. Я отправил разведчика, и он нашел… Венари, девочка говорила правду: этой твари миллионы лет! Сколько же цивилизаций они уничтожили до протеан? — Спаратуса трясло. — Теперь мы — следующие… Мы даже не знали о нависшей угрозе, пока нас в нее не тыкнула носом человеческая девчонка! Девчонка, которая младше твоего сына, Венари! Каждый ее отчет вызывает желание напиться до потери сознания… или прыгать от радости как ребенок на свой день появления на свет. Каждый раз…

— Не ожидал.

— Никто не ожидал. — глухой голос дрогнул. — Вчера я видел Сарена своими глазами. — пальцы сжались на подлокотниках. — Тень себя прошлого. Имрир даже причину показала… Венари, когда я увидел, как ломали младшего Артериуса, и в каком он был состоянии… — мандибулы крепко прижались к щекам. Спаратус со свистом втянул воздух и резко, рычаще выдохнул. — Я словно своими глазами видел… — он запнулся и замолчал, тяжело дыша.

— Что ты видел?

Спаратус тряхнул головой.

— Говори уже, раз пришел посреди ночи. — Венари хмыкнул.

Спаратус поморщился и покачал головой.

— Для этого ты и приходишь. Выговорится и чуть облегчить душу. Разве не так?

В ответ — обреченный кивок.

— Говори, что там с твоим протеже стряслось?

— У меня нет слов, чтобы это описать. Достаточно сказать, что он отдал всю собранную информацию и пустил себе пулю в голову, чтобы обрести свободу.

Венари поперхнулся.

— Что?

Спаратус устало прикрыл глаза ладонью. Рука едва заметно подрагивала.

— Ты все слышал…

— Как я понимаю, сейчас он жив?

— Венари, ты помнишь, в каком состоянии был Сарен, когда он прибыл после уничтожения завода по изготовлению химического оружия на Вейрее?

— Помню. — осторожно ответил Паллин.

— Сейчас он полностью здоров. Ни единого имплантата. Как Имрир это удалось — я не знаю. И даже спрашивать не буду. Пусть это будет ее маленькая тайна.

— Ты ей доверяешь?

— Есть причины доверять. — друг покачал стакан в руке. — Венари… я боюсь даже думать, что они привезут в следующий раз!

— А они привезут?

— Не сомневаюсь. Или информацию, ли что-то еще… Они ждут каких-то проблем. Еще при первом отчете, когда только стало известно о Жнецах, Крайк как-то спросил… будет ли у них поддержка флота. Осторожно так спросил, как бы между делом. — Спаратус хрипло рассмеялся. — Я задал тот же вопрос Иерарху. После того, как он осмыслил их отчеты.

— Иерарх поверил?

— Доказательству миллионы лет и два километра длины. Конечно, он поверил!

— Каков был ответ?

— Первый флот Иерархии в полном составе дрейфует у ретранслятора в боевой готовности уже две декады, готовый сорваться по первому их слову.

— Они знают?

— Нет, конечно. Зачем их нервировать?

— Что с Артериусом?

— Я отдал его в их команду. Все равно работали над одним заданием, но с разных сторон.

— Думаешь, он сможет работать с человеком?

— Они УЖЕ сработались.

— Не ожидал, зная его взгляды на людей.

— Наоборот, ожидаемо. Она спасла ему жизнь и рассудок, вернула здоровье и свободу. Сарен прекрасно это знает. Не удивлюсь, если он возьмет ее под свое покровительство.

— Это — вероятно.

Спаратус вздохнул, посмотрел на пустой стакан совершенно трезвым взглядом.

— Венари… как друга прошу. Присмотри за ними, пока они на Цитадели. Если из-за какой-то случайности хоть один погибнет… — пальцы с силой сжались, стекло не выдержало, и стакан лопнул в руке. — Ты там намекни в Нижнем Городе… я знаю, у тебя есть выход на главарей. — Спаратус равнодушно отряхнул осколки. — Если что-то случится, я закрою глаза, даже если малявка решит перерезать всех уголовников Цитадели посреди Президиума.

— Их жизнь настолько важна?

— Бесценна! — буквально взревел советник. — Венари, одна мысль, что они могут погибнуть из-за нелепой случайности, бросает меня в дрожь. Сарен — единственная нить к Жнецу, летающему по нашей территории! Имрир, полагаю, еще не все мне рассказала. Ищет доказательства… Она что-то знают… Что-то такое, что пока не рискует сказать. Венари, иногда у нее бывает такой взгляд… бесконечно усталый, обреченный, сочувствующий… когда я его вижу… — Спаратус глухо застонал, обхватив руками голову. — Крайк тоже что-то знает. Слишком морда у него виноватая, хоть и пытается держать лицо.

— А Вакариан?

— Вакариан на отчетах вообще пытается притвориться мебелью, но, ты же его знаешь, он совершенно не умеет контролировать лицо и взгляд.

Голос советника сорвался.

— Я сделаю что смогу. — Паллин крепко сжал плечо друга.

— Буду признателен. — Спаратус устало потер гребень. — Спасибо, друг… У меня иногда нервы сдают… А теперь я хочу просто упиться до потери сознания и, наконец, выспаться без видений о гибели Протеанской Империи.

Венари оторвал взгляд от двери, покачал головой. Глава СБЦ встал и теперь медленно расхаживал по кабинету, периодически подходя к большому окну.

— Подкинул ты мне проблем, Спаратус…

Задумчивый голос едва слышно прошелестел в тишине.

— Присмотрю я за ними…

Медлительный лифт нес нас к выходу из огромной башни Службы Безопасности, тихонько зудела бодренькая музыка, продирая высокими нотами мозг и вызывая тягу к мелкому вандализму. Но сейчас эта музыка действовала удивительно умиротворяюще, гася тяжелую ненависть в стоящем рядом мужчине, сменяя ее привычным раздражением на мелкое неудобство. Сарен успокаивался: всполохи биотики все реже проблескивали на фоне черной брони, тело расслабилось, тугой комок ненависти рассосался. Признание человека хоть и не были чем-то неожиданным, но то, с каким удовлетворением и удовольствием Курт рассказывал об удачно проведенных терактах, об множестве бессмысленных убийств… Полагаю, от убийства Сарена удержало только понимание, что человек уже обречен.