Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации. Кумиры всех поколений - Федор Раззаков Раззаков

Между тем после внезапных поражений осенью 84-го Каспаров сумел найти в себе силы собраться и постепенно наладил игру. Сначала он выиграл одну партию, в январе следующего года - вторую. После 47-й партии в матче наступил психологический перелом, и у Карпова внезапно случился сильнейший стресс - однажды он даже не смог встать со стула после завершения игры. В матче был объявлен перерыв, а Карпова поместили в больницу. После того как его обследовали врачи и обнаружили у него серьезное нервное истощение, было принято решение любыми средствами отложить матч на неопределенное время. Для этого в ход были пущены влиятельные силы. Через кандидата в члены Политбюро, министра культуры СССР Петра Демичева был найден подход к руководителю ФИДЕ Флоренсио Кампоманесу, и тот волевым решением в феврале 1985 года приостановил матч. На что же рассчитывали организаторы этой приостановки? Судя по всему, они надеялись на то, что Каспарова удастся убрать с дороги путем элементарной подставки, как это в свое время произошло с Корчным. То есть предполагалось обратить в свою пользу вспыльчивый характер молодого гроссмейстера, с тем чтобы потом гневно осудить его за антисоветские выступления и дисквалифицировать. И такая возможность у противников Каспарова была. В начале лета 85-го тот был приглашен в ФРГ, где журнал «Шпигель» должен был сделать с ним большое интервью. В былые времена ЦК КПСС и Госкомспорт чинили молодому гроссмейстеру всяческие препятствия в его выездах за границу, теперь же они буквально выталкивали его из страны. Расчет был прост: Каспаров от обиды наговорит журналистам всяческих колкостей, а может, и того желаннее - останется за границей навсегда. Однако последнего так и не произошло, а первое состоялось лишь отчасти. Каспаров ни словом не обмолвился о политике, зато резко отозвался о Федерации шахмат СССР. И этим обстоятельством решили воспользоваться его противники. В те же дни подробный отчет о пребывании Каспарова в ФРГ, его интервью «Шпигелю» легли на стол нового Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева. Поданный соответствующим образом материал вызвал у Горбачева негативную реакцию, и он уже готов был обрушить на Каспарова всю мощь своего монаршего гнева. Однако в дело вмешался секретарь идеологического отдела ЦК, ближайший сподвижник генсека Александр Яковлев. В приватной беседе с Горбачевым он заявил: «Мы же сами твердим о том, что времена теперь иные. И что же - вновь будем назначать спортивных чемпионов?» И Горбачев вынужден был с ним согласиться. Так был спасен второй матч и шахматная карьера Каспарова.

Второй матч за чемпионское звание между Карповым и Каспаровым должен был состояться в сентябре того же года. Перед его началом ситуация в шахматном мире была уже несколько иной, чем год назад. Теперь у Карпова не было той безоговорочной поддержки в политических кругах, и так называемые «молодые реформаторы» делали откровенную ставку на Каспарова. Как позднее напишет по этому поводу А. Бубликов: «Молодые волки, точившие зубы во всех областях жизни отечества, мечтали о справедливости - для них эти понятия были тождественны. Они подняли Гарри на знамя: он по множеству параметров тянул на героя времени - селфмейдмена. Он стал символом перестройки не потому, что обладал сколько-нибудь прочными политическими убеждениями: по мнению большинства знающих его шахматистов, у него их не может быть в принципе, ибо все помыслы направлены исключительно на первенство. Не следует забывать, что Каспаров - воспитанник шахматной школы Ботвинника, которая всегда была школой ненависти к противнику. Победить без спортивной злости, без самоподзавода, сохраняя дружеские отношения - нельзя. Вот почему в отличие от рыцарственных Таля, Смыслова, Полугаевского Каспаров всегда видел в партнере врага. В том числе идейного. А Карпов на роль идейного врага годился...»

Второй матч проходил в Москве, в Зале Чайковского, и по накалу страстей (в том числе и шпионских) оказался не менее напряженным, чем предыдущий. Буквально за месяц до его начала Фельдман по просьбе Карпова вновь вышел на связь с Дорфманом и договорился с ним о сотрудничестве. Причем теперь за передачу информации последний запросил ни много ни мало 100 тысяч рублей. Это сотрудничество продолжалось около двух месяцев, после чего Дорфман внезапно прервал всякие контакты с Фельдманом. Однако в конце августа он вновь возобновил сотрудничество с командой Карпова, а затем вновь его прекратил. Видимо, он начал реально опасаться разоблачения. И, надо сказать, не зря. К тому времени о его «шпионской» деятельности стало известно как азербайджанским, так и московским чекистам, поддерживавшим Каспарова. В те дни Гейдар Алиев уже работал в Москве (был заместителем председателя Совета Министров СССР) и как мог помогал своему талантливому земляку. Во многом благодаря этой помощи на Лубянке была создана оперативная группа по разработке полученной информации о группе Фельдмана. За короткое время чекистам удалось добиться главного - утечка информации из окружения Каспарова прекратилась. Кроме этого, чекистам удалось пресечь деятельность подпольного тотализатора, который действовал в период шахматного матча. В ходе этой операции были задержаны несколько человек, в том числе двое рецидивистов, числившихся во всесоюзном розыске.

Между тем второй матч завершился победой Каспарова, и чемпионский титул перешел к нему (за эту победу Каспаров получил 72 тысячи тогдашних рублей). Демократическая общественность торжествовала, считая победу молодого гроссмейстера Знамением времени - ведь поражение потерпел бывший брежневский фаворит. В те же дни Каспаров был удостоен приглашения в московский театр «Современник», где выступил с речью перед столичным бомондом. Стоит отметить, что с этим театром Каспарова связывали не только деловые контакты, но и личные. Дело в том, что в начале 1984 года он познакомился с примой этого театра 37-летней Мариной Нееловой и влюбился в нее. Вспыхнул роман, который вызвал в актерской тусовке массу кривотолков. Сам Каспаров позднее так отзовется о нем: «Марина тем и устраивала меня, что не хотела замуж. Она понимала истинную природу моей борьбы и оказывала мне поддержку и опору. Мы имели много общих друзей среди писателей и художников...»

Матч-реванш между Карповым и Каспаровым состоялся ровно через год - осенью 1986 года и проходил в двух местах: в Лондоне и Ленинграде. И вновь, как в двух предыдущих случаях в его кулуарах бушевали шпионские страсти. На этот раз сторонникам Карпова снова удалось завербовать в свои ряды близкого к Каспарову человека - одного из его тренеров. Однако об этом стало известно Дорфману, и он счел за благо известить об этом сотрудника КГБ, работающего в команде Каспарова, Виктора Литвинова. За «шпионом» было установлено наблюдение, однако поймать его за руку так и не удалось. Между тем Карпов сумел выиграть три партии подряд, и Каспаров вновь заподозрил измену. После этого человека, который находился на подозрении, из команды убрали. В ответ Карпов взял тайм-аут, а когда матч возобновился, его преимущество внезапно улетучилось, и Каспарову удалось отстоять титул чемпиона.