Мы будем жить - Яна Завацкая

— А ты — Лориана Рава, огненная заря. Я знаю, почему так.

— Почему?

— Потому что скоро наступит огненная заря… потому что дальше так продолжаться не будет. Мир изменится. Когда мы вырастем, мир изменится.

Подростки смотрели друг на друга, и в черных глазах Каяри горела улыбка, и отражалась в серых глазах Лорин.

— Мы тоже изменимся, — сказала Лорин, — мы уже меняемся. Каждый день.

Германия, июль 2012. Клаус Оттерсбах

На следующий день мы с Нико отправились в университет. Иллюзий я не питал, понятно, что за мной следят, что встретиться с бывшей Хирнштайн, ныне Граф незаметно — не получится.

Я отдам человека в руки этих — с гильотиной, спецсредствами и спецразрешениями. Но есть ли у меня выбор? Если я откажусь, они возьмут Нико, а он уже знает, кого я ищу.

Впрочем, одна идея у меня родилась.

Мы не стали брать машину, общественный транспорт в крупном городе — совсем не то, что в нашей дыре. Вагон трамвая-метро, то спускаясь в туннели, то вылетая на поверхность, домчал нас до университетской клиники.

Мы прогулялись по длинной аллее, благо погода располагала — майская теплынь, застывшие белые взрывы яблоневого цвета. Нико разглагольствовал — что-то о фитнесе, что-то о международном терроризме. Я нервничал и отвечал односложно.

Наконец мы добрались до психиатрии. Нико велел мне подождать в холле и куда-то умчался. Я пока аккуратно осмотрелся вокруг на предмет путей выхода — холл открывался на обе стороны, а в середине вправо и влево уходили коридоры, ведущие, очевидно, к лечебным отделениям. На стене я обнаружил информационный стенд с названиями отделений и фамилиями врачей. Но Ангелы Граф среди них не было, что неудивительно — она лишь недавно приступила к работе в этой клинике.

Нико вернулся, сияя.

— Она здесь, — объявил он, — нам повезло. Ну что — хочешь незаметно? Организуем. Пошли! У них как раз конференция сейчас.

Мы поднялись на четвертый этаж, миновали несколько дверей. Дальше в коридор открывались огромные стеклянные окна, за окнами я увидел небольшой зал, наполненный врачами в белых и голубых костюмах и в цивильном.

Я жестом попросил Нико подождать, встал так, чтобы меня не было видно, и начал рассматривать лица в зале, одно за другим, планомерно. Первый ряд, второй, третий…

Она сидела на седьмом ряду, с краю. Теперь у нее были черные волосы, сзади заколотые в небрежный узел. При нашей первой встрече она была стриженой блондинкой, но я узнал ее сразу.

Достал из кармана фотографию, сличил по всем правилам. Да, это она. Бывшая фрау доктор Хирнштайн, теперь врач-психиатр без докторской степени, Ангела Граф.

Я повернулся и пошел прочь. Нико бросился за мной.

— Ты что? — спросил он, — не нашел?

— Нашел, — ответил я, — подожди.

Нико отправился к себе на работу, а я, покружив для верности по территории, зашел пообедать в местную кантину.

Получить номер мобильника фрау Граф было рутинной задачей. Несколько сложнее это было сделать так, чтобы никто не понял, чей именно номер я ищу. Я практически уверен, что на мне висят жучки.

Мне пришлось на сестринском посту предъявить свои корочки и разрешение, выданное полицейским управлением Хадена, в итоге я получил список всех телефонов сотрудников. Номер Граф я запомнил.

…Я поковырялся вилкой в спагетти болонезе. Есть, честно говоря, не хотелось. Какая уж тут еда?

Я выполнил то, чего от меня ждали хозяева. Теперь осталось лишь позвонить им и сообщить имя Граф. Я нашел ее. Они могут хоть сегодня же ее забрать.

Я достал мобильник. Зажмурился. Вздохнул. Снова открыл глаза и выпил колы.

Интересно, больно ли, когда лезвие гильотины падает на голову? Если бы это еще была нормальная гильотина, а не такая, зрелищная… Я видел в фильме казнь гильотиной, так нацисты казнили, например, ребят из "Белой розы". Но там нож падает на шею. А здесь… почему-то это особенно страшно, что на голову. Черепушку пополам. Даже когда падаешь, бьешься головой и теряешь сознание — в последний момент успеваешь ощутить боль. А тут… и нож ведь движется медленно.

Тьфу ты, о чем я думаю?

Я набрал СМС, только два слова: "Лаура Шефер".

Отправил на номер Граф.

Потом набрал еще одну СМС: "Спасайтесь немедленно, сию минуту. Бегите. За вами идет охота. Смертельно опасно. Детектив".

Вздохнул и щелчком отправил ее на тот же номер.

Потом рывком встал и быстро допил колу. Двинулся к выходу из столовой.

Меня поджидали уже там, у выхода. Молодой парень с внимательными прозрачными глазами. Возможно, осуществлял наружку — я его не заметил до сих пор, но если он хороший профи…

— Постойте, герр Оттерсбах!

Я непонимающе взглянул на парня. Шагнул в дверь, он протиснулся вслед за мной.

— Мы незнакомы. Меня зовут Паскаль, просто Паскаль. Мы с вами работаем в одной команде. Я правильно понимаю — вы нашли женщину?

— Не уверен, — сказал я. Интересно, перехватили они мои СМС-ки? Наверняка. Но тянуть время надо.

— Я видел похожую, но не уверен, что это она. Мне нужны дополнительные сведения. Не торопитесь, Паскаль, мы все успеем. Найдем…

Я говорил быстро, успокаивающе, а сам шел к выходу. Может быть, удастся от него оторваться. Какое-то время они меня поищут. Отвлеку внимание на себя, тогда она успеет уйти.

— Но позвольте, герр Оттерсбах. Вы сейчас кому-то написали СМС — кому?

— Моему приятелю. Я написал, что мы встретимся вечером.

Мы быстро шли по аллее к выходу, переговариваясь. Я мысленно просчитывал время. Номер телефона Граф теперь у них. Время на определение, кому принадлежит этот номер. Если их возможности очень широки, они могут уже сейчас это знать. Но они не знают еще, как Граф выглядит. То есть нужно попасть в больницу, найти сотрудницу с этим именем. А может быть, им еще и список телефонов нужно просмотреть, как мне — это еще дополнительных десять минут.

У Граф, если она не глупа, минут двадцать в запасе.

У меня этого времени уже нет. Я глянул в сторону автобусной остановки — нет ли возможности вскочить в проходящий, и тут Паскаль резко и профессионально схватил меня сзади за локти.

— Стой!

К нам уже бежали двое патрульных копов — очевидно, у них был приказ задержать меня.

Герр Мюллер выглядел очень раздосадованным. Но не особенно нервничал, и это настораживало.

Я не ожидал, что он собственной персоной приедет вслед за мной в Ганновер. Не знал я и того, что и здесь у них имеется бюро — впрочем, не знаю точно, в самом ли Ганновере, везли меня минут сорок. И еще час я сидел в закрытой камере.