Между молотом и наковальней - Андрей Шахов

Драма у фургончика между тем прискорбно развивалась и обрекала людей Хана если не на смерть, то на великий позор. Парни Хлыста (много же их было — с десяток только на виду!) вышли на каменистый берег, построили бригаду Антона спиной к себе в короткий рядок и стали связывать им руки.

— Валдис! — в окошко сунулся выскочивший из второй машины Кого-ток. Надо же что-то делать, пока их всех не повязали.

— Раздухарился-то как! — нервно усмехнулся Казбек. — С каких это пор мы такие смелые?

В этот момент спокойный настрой на берегу вдруг сбился. Неожиданно для всех Антон молниеносно развернулся лицом к подошедшему парню и ловко сбил его с ног. Да еще и выхватил из его разжавшихся пальцев очень небесполезный пистолет. А в следующий миг, опережая потянувшегося за своим оружием ближайшего из врагов, начал стрельбу в упор по ошеломленным мишеням.

Не ожидая ничего подобного, люди Хлыста растерялись; почувствовав это, парни Антона бросились в атаку; даже те, кому успели связать руки. И даже когда у Антона иссякли патроны, они упорно продолжали борьбу, потому как были убеждены, что в случае сдачи их ждет только смерть…

Валдис мгновение оценил создавшуюся на берегу ситуацию:

— Пора трахать этих свиней!

Все выскочили из машины, окружили «бригадира».

— Сперва накроем тех, что отсиживаются в фургоне… Только и ждут, скоты, когда кто-нибудь из наших окажется открытым!

И тут же, словно в подтверждение его слов, прозвучал хлопок выстрела из кабины фургона — кто-то дождался, но, к счастью, не попал.

— Действуй, Фан!

В знак понимания своей задачи парень коротко кивнул, еле слышно выдохнул и с привычной осторожностью крадучись устремился к машине. Товарищи напряженно следили за ним — от его успешных действий зависело очень многое.

Фан не подвел — как всегда. Через пару высунулся из «завоеванной» кабины и приглашающе махнул рукой.

— Вперед! — облегченно скомандовал Валдис.

Уже из-за машины они еще раз взглянули на схватку на берегу. Драка не прекращалась, хотя явно утомила обе стороны. К счастью, парням Хлыста пока не удавалось воспользоваться оружием. Пока…

— Возьмем их без проблем, — торжествующе заявил Валдис, сверкая глазами. — Фан и ты, Кого-ток…

Неожиданно произошло нечто молниеносное и совершенно непонятное.

Сначала откуда-то сзади донесся неясный звук, похожий на шумок ветра в ветвях деревьев. За ним последовал звонкий шлепок сильнейшего удара — и Кого-ток, виновато раскинув ручки, влетел внутрь распахнутого фургона.

Быстрее всех успел среагировать Фан. Хотя и без толку, ибо прежде, чем он сделал половину намеченного движения, и челюсть его ухнул загадочный кулак, и голова пария звонко ударилась о дверцу. Затем что-то черное и молниеносное с четким хрупом сломало ему ногу — коротко вскрикнув, Фан завалился набок.

Пока ошарашенный Валдис соображал да разворачивался, таинственный незнакомец успел уложить наземь всех его людей. Поэтому лицом к лицу они оказались уже одни на один. Это самое лицо «бригадного» перекосилось от попытки отразить сразу несколько несовместимых эмоций. Видя перед собой лицо человека, с ног до головы укутанного в самую настоящую форму ниндзя, каждая деталь которой точно соответствовала всему известному по книгам и фильмам, Валдис должен был расхохотаться. Однако только что произошедшее вызывало противоположную реакцию.

Желая завязать беседу, Валдис вяло шлепнул губами, но его тут же перебили:

— Инге — привет!

В следующий миг крепкий кулак резким и очень сильным ударом в лоб лишил «бригадного» всякой связи с действительностью и избавил от обременительной необходимости говорить что-либо в ответ. Однако обняв на секунду стройную сосенку, он успел подумать: «Ты моя родная — я пришел к тебе»…

С минуту Игорь и Стасис взирали друг на друга немного очумелыми глазами — словно увиделись впервые, страстно желают познакомиться, да не знают как.

— Ты че? — вопросил, наконец, Игорек, когда его ничем неприкрытую волосатую грудь стала пробирать ночная прохлада.

— В гости! — выпалил Стасис и, отодвигая животом полуголого друга, протиснулся в узкий коридор. — Сигарету, водки и кофе.

Игорек склонил голову набок:

— Здравствуй…

— Очень прозорливо! — похвалил Стасис, скидывая кроссовки. Единственное пожелание, которое имеет для меня сейчас какой-то смысл.

Игорь почесал затылок, сложил руки на груди и последовал за Стасисом в гостиную. «Гость» уже сидел за круглым столом и нетерпеливо барабанил пальцами.

— Где?

— Что?

— Сигареты! — сопровождающий сие шипение взгляд подчеркивал недовольство нерасторопностью хозяина.

Игорек извлек из ящика допотопного шкафа свежую пачку, порылся в другом ящике и плюхнул на стол перед другом сигареты и спички.

Стасис распечатал пачку, суетливо закурил и после двух обильных, сладостных затяжек уже более спокойно произнес:

— Кофе покрепче… Не стой истуканом: нам еще поговорить надо кое о чем!

— Тебя отпустили? — настороженно поинтересовался Игорь.

— Убег, убег! — поморщился Стасис и тут же расплылся в милой улыбке:

— Привет!

— Дошло-таки.

— Приветик.

Игорек обернулся и увидел в дверях завернувшуюся в одеяло Нину.

— Юноша! — окликнул его Стасис. — Для начала замкни свое расхлябанное «межножье» (и без того не бледная барышня залилась густым пунцом), после чего сообрази, наконец, что-нибудь насчет выпить, запить и закусить. Вас же, дамочка, я попросил бы прикрыть дверь.

Нина на цыпочках вплыла через порог, просунула меж складками пончо-одеяла тонкую ладонь и потянула дверь на себя.

— Чудненько, — похвалил Стасис. — Но стой стороны, пожалуйста.

Глаза барышни сверкнули яростью. Она собралась было выразить свой гнев по поводу наглого вторжения мерзавца в ее и Игоря личную жизнь, но выбрала для начала неподходящий жест, отчего одеяло сползло с плеч и едва не обнажило загадочную грудь. Одновременно с этим потерялся весь ораторский пыл.

— Да ну вас обоих! — прошипела Нина и скрылась в темноте коридора.

Игорь к тому времени понял: пока Стасис не получит желаемого, нормальный разговор с ним невозможен.

— Вареную колбасу будешь?

Брови вопрошаемого взмыли верх:

— Даже от копченой не откажусь.

По мере того, как на столе возникали кофе, бутерброды и поллитра водки, Стасис постепенно успокаивался и отвлекался от своих проблем. Взирая жадными глазами на «изысканные» яства, он восторженно произнес:

— Стоило линять с «Лубянки» хотя бы ради этой пищи!

Игорь кивнул, усмехаясь. Уж он-то знал сии эмоции по собственному и куда более богатому опыту.

— А чего рюмка только одна? — вопросил Стасис, отдергивая руку от соблазнившего его бутерброда.

— Я не хочу…

— Да ладно тебе! Не могу же я пить в Полном одиночестве, — обиделся гость. — Да и то, о чем я буду рассказывать, на трезвую голову не понять.

— Ммм…

— Пятьдесят — за спасение?

Пока Игорек ходил за второй рюмкой, Стасис уронил в желудок пару «бутиков» и чашку кофе. Так что хозяину пришлось затем сходить еще за двумя чашками кофе — на сей раз и для себя.

Опрокинули по пятьдесят «Смерти под парусом», торопливо зажевали, глотнули кофе и закурили.

— У-у! — выдохнул Стасис. — Кажется, начинаю отходить.

Игорь отпил из чашки еще и внимательно взглянул на теплеющего друга.

— Ты в самом деле сбежал?

— А то нет! — буркнул Стасис. — Пополз бы я к тебе на дачу черт знает за сколько километров от моего дома.

Теперь тебя искать будут…

— Серьезно?

— Что делать собираешься?

Беглец многозначительно глянул на бутылку, почесал переносиц. Немного поразмыслив, Игорек все же наполнил рюмки.

— Кстати! — встрепенулся Стасис, и полусотенные застыли на полпути. Ничего, если я поживу здесь некоторое время?

— Да ради бога, — понимающе кивнул Игорь. — До следующих выходных уж точно. А там…

— Надеюсь, этого времени мне вполне хватит.

— Для чего? — насторожился Игорь.

Стасис задумчиво выдохнул, неопределенно повел плечом.

— Давай выпьем за мою удачу, и потом я тебе все расскажу.

После второй рюмки Стасис стал быстро «косеть».

Его измотанный минувшими испытаниями организм не в силах был бороться с энергией «огненной воды», да и не очень-то хотел…

— Почему я всем мешаю? — вопросил он небеса, тяжко вздохнул и пояснил Игорю:

— Сперва четыре хмыря горят желанием «отметелить» меня только потому, что я жутко кому-то не поправился. С превеликим трудом мне удастся возразить им, но какая-то падла тут же протыкает всех их ножиком, и полиция хватает меня из постели с идиотским обвинением в убийствах. Мало того, на следующий же день озверелый кабан-охранник совершенно искренне полагает лучшим для меня выходом — порвать с миром при помощи его потных лапищ…