Фаворит богов - Анна Емельянова

   — Я знаю много случаев в истории, когда победы доставались хитростью, — шепнул ей на ухо Клавдий и усмехнулся.

На сцену поднялось несколько участников представления, которые принялись показывать трюки с изрыганием огненных языков. Они поочерёдно плевали на факелы едкую жидкость и изо рта у них вырывались потоки пламени. Гостей это не слишком интересовало — они опять принялись за еду и выпивку. Под куполом звучала музыка, растворяясь в дыме горящих благовоний.

   — Почему ты отказал мне в беседе наедине, сын мой? — негромко осведомилась Ливия, которая ничего не ела, а сидела на диване, не спуская напряжённого взора с Тиберия.

   — Я был занят государственными делами. Частные беседы я веду лишь в свободное время, — холодно ответил Тиберий, не повернувшись в её сторону.

Ничего не сказав, Ливия тяжело вздохнула. Тем временем фокусники удалились со сцены и Приск, выйдя в центр трапезной, объявил следующий номер.

— Для нашего Августа и всех гостей я пригласил выступить труппу уроженцев Эфеса, которые восхитили меня своей ловкостью недавно на празднике в доме Поппея Сабина.

Последовал мощный удар гонга, и в зал вошли несколько молодых людей и девушка в чёрном. Босиком, легко ступая по полу, украшенному мозаикой, они приблизились к трону кесаря, отвесили ему поклон, а затем, улыбаясь гостям, поднялись на сцену.

Старший из братьев, высокий мужчина с короткой бородой, показал зрителями шесты и обручи для выступления. На латыни он говорил хорошо, невзирая на то что это был не его родной язык. Он называл себя Аристархом.

Под музыку, звучащую в трапезной, два других брата взяли шесты и соединили их с перекладиной. Аристарх поднял обруч и уцепился за перекладину свободной рукой. Братья возвели шесты в воздух. Повиснув на перекладине, Аристарх сделал пару кувырков, а потом, держась за неё коленями, свесился вниз, протянув обруч стоявшей внизу девушке.

Взявшись за обруч, девушка оказалась поднята над сценой. А между тем братья возводили свою конструкцию всё выше, и Аристарх, державший на обруче сестру, тоже устремлялся к куполу зала.

Тиберий, не отрываясь, следил за ними. Он, конечно, много раз наблюдал подобные представления акробатов, но в нынешнем выступлении было то, что привлекало его внимание и не давало ему отвести взора в сторону. Девушка... Впервые после разлуки с Випсанией он вдруг почувствовал не просто влечение плоти, а странный, мучительный интерес. При дворе Октавиана он видел много женщин, но все они, даже самые знатные, не могли завладеть его помыслами. Эта акробатка — простая девушка, даже не римлянка, особа немногим лучше рабыни, внезапно пробудила в нём чувство, отдалённо напоминавшее ему чувство к Випсании. Оно было слабее, чем его пылкая любовь к первой жене. Он мог бы сравнить его лишь с тенью, оставленной предметом. Но оно возникло. И это удивило его.

Тем временем девушка, оказавшись возле Аристарха, бросила вниз обруч и, уцепившись изящными коленями за перекладину, свесилась вниз, посылая зрителям очаровательные улыбки. Она двигалась так легко, словно все эти трюки не составляли труда в исполнении. Тиберий догадывался, что она, наверное, освоила их ещё в детстве.

Он пристально её разглядывал. Очень красивая девушка. Вряд ли ей больше двадцати лет. У неё белая кожа. Тиберий подумал: даже слишком белая для уроженки приморского города. Худая, стройная, среднего роста, с длинными ногами и узкой талией, она выглядела очень изысканной для простолюдинки. И всё же она была самого низкого происхождения. Лицо её, выразительное, с большими тёмными глазами, пухлыми яркими губами и прямым носом, было столь прекрасно, что на него хотелось смотреть часами. Её распущенные чёрные волосы казались очень густыми, несмотря на то что она не завивала их.

Подозвав Приска, Тиберий склонился к его уху.

   — Кто эта акробатка? — спросил он. — Как её имя?

   — Эварна, — отозвался распорядитель наслаждений.

   — Пришли её ко мне через час, — сказал Тиберий и вновь приковал своё внимание к происходящим на сцене событиям.

Между тем Аристарх, подхватив Эварну за руки, медленно опускал её вниз, держась коленями за перекладину. Оба брата осторожно наклоняли шесты. Через несколько минут под взрывы рукоплесканий акробаты, улыбаясь, стояли на сцене, посылая поклоны кесарю и многочисленным гостям.

Тиберий хлопал в ладоши вместе с остальными. По блеску его синих очей было понятно, что акробаты ему весьма угодили.

Когда труппа Аристарха вышла из трапезной, рабы вновь ударили в гонг. Теперь наступила очередь выступления глотателей кинжалов.

Но Тиберий, находящийся иод впечатлением выступления Эварны, погрузился в размышления и перестал следить за событиями на сцене. Он испытывал волнение, думая об этой простой красивой эфесянке. Повинуясь его приказу, Приск последовал из зала за Аристархом и его акробатами. Спустя час Тиберий вновь увидит её, и их встреча пройдёт наедине.

Глотатели ножей засовывали себе в глотки острые кинжалы с длинными лезвиями, удивляя зрителей трюками. Звучала музыка. Гости громко аплодировали и смеялись.

Пир проходил весело и шумно. Осмелевшие после возлияний гости, чувствуя себя разгорячёнными, снимали верхнюю одежду. Некоторые матроны обнажали грудь и плечи и, хохоча во всё горло, отдавались своим любовникам прямо на глазах у окружающих. В зале постепенно появились несколько десятков заранее приглашённых Приском шлюх, необходимых для развлечений. Атмосфера становилась всё более порочной. А впереди, до утра, гостей ждало ещё много долгих часов угощений, плотских удовольствий и вина.

ГЛАВА 20

Покинув трапезную следом за труппой Аристарха, Приск нагнал акробатов в проходе для слуг. Здесь толпились фокусники, музыканты, танцоры и другие артисты. Протиснувшись к Аристарху, распорядитель наслаждений остановил его.

   — Деньги за выступление вы получили, эфесяне, но у меня есть приказ кесаря в отношении вас, — сказал Приск хмуро.

   — Кесарь остался доволен? — спросил Аристарх.

   — Более чем! Он хочет отблагодарить вашу сестру.

   — Меня? — удивилась девушка.

Она стояла возле своих братьев — стройная, с распущенными волосами. Приск невольно отметил про себя её необычайную красоту.

   — Мы акробаты — я, Дионисий, Трифон и наша сестра выступаем вместе. Так почему же кесарь решил отблагодарить лишь её? — прищурился Аристарх.

   — Она понравилась кесарю. И у меня его приказ проводить её к нему, — ответил Приск.

Взволнованно посмотрев на Аристарха, Эварна взяла его за руку. Ей стало страшно.

   — Эварна не шлюха! Неужели у Августа недостаточно женщин, чтобы разделить с ними ложе?! — вскричал Аристарх, и его чёрные глаза гневно свернули.

   — По-вашему, принадлежать Августу — это значит быть шлюхой?! Да как ты смеешь так говорить?! — воскликнул Приск. — Вы показываете свои трюки в родном Эфесе и на просторах всего востока и, впервые оказавшись в Риме в доме Поппея, получили шанс предстать перед кесарем. Он выбрал Эварну, чтоб встретиться с ней, босоногой простолюдинкой, с глазу на глаз. Он искренне восхищен её красотой. Вообрази же, ничтожный акробат, что её ждёт, если она угодит ему?!

   — У Эварны никогда не было мужчины, — вмешался Дионисий. — Она невинна. Нельзя, чтобы ею просто воспользовались.

   — Август — верховный правитель Рима, а вы его подданные. Он сам решит, как быть с вашей сестрой. У меня его распоряжение привести к нему Эварну, и я намерен это сделать. Будете упорствовать — я позову солдат. Они отведут Эварну к кесарю, а вас высекут и бросят в темницу. Однако в любом случае приказ кесаря будет исполнен! — огрызнулся Приск.

   — Не бывать сему! — завопил Аристарх, который обладал очень пылким нравом.

Но Эварна, сжав его пальцы, шагнула вдруг к Приску. Страх исчез из её тёмных очей. Теперь в них блестело любопытство.

   — Я готова идти с вами, Приск, — мягко произнесла она. — Вы правы. Принадлежать верховному правителю Рима — великая милость. Мне это лестно. Но мне непонятно, почему я удостоена его внимания, ведь вокруг него много красивых женщин.

   — Думаю, что вам лучше спросить об этом у него самого, — ответил Приск, в глубине души довольный тем, что Эварна согласилась следовать к кесарю и ему не придётся устраивать драку между солдатами и братьями девушки.

С сомнением посмотрев на неё, Аристарх покачал головой:

   — В конце концов тебе решать — быть с Августом нынче или нет, — вздохнул он. — Если ты уже сделала выбор, нам остаётся лишь принять его.

   — Не бойся за нас, сестрёнка, — вмешался Трифон. — Мы ради тебя готовы встретить удары плетьми и заточение...

   — Я иду к Августу не ради вас, — неожиданно уверенно произнесла Эварна. — Просто я осознаю то, что, избрав меня, неизвестную простолюдинку, он вершит огромную милость... Вы не осознали пока этого. Идём, Приск!