Аренида (сборник) - Михаил Фоменко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Изумление Вали сменяется почти тревогой. Батанов сегодня не такой, как всегда. Она не узнает этого обычно сухого, строгого человека.
— Это легенда древних майя, — продолжает Батанов.
Олег умолкает.
— Мы пришли…
— У тебя темно… — говорит он. — Все спят… Спит Платон… Его сердце отсчитывает положенные шестьдесят четыре удара в минуту…
— Да… У него очень спокойное сердце…
В голосе Вали звучит чуть заметная горечь.
— До свидания… — говорит Батанов. — Извини, тебе давно пора спать…
— Нет, нет! — протестует Валя. — Знаешь… Я тебя провожу немного…
— Ты?
— Да. Идем…
ВАЛЯ и Олег Батанов идут по ночной Москве.
— …В одной нашей Галактике можно предположить по крайней мере миллион планет, похожих на Землю и населенных разумными существами. Мы все дальше углубляемся в космос. А почему же они не могли когда-нибудь посещать Землю? Или запустить вокруг Марса искусственные спутники? А я уверен, что они искусственные! — говорит Батанов.
— И давно у тебя эта идея? — спрашивает Валя.
— Давненько… Помнишь? На первом курсе мы возвращались с собрания: ты, Платон и я…
— Помню! — восклицает Валя. — Здесь, у этого столба, нам Платон впервые рассказал тогда о Тунгусском метеорите и Марсе…
— Да… Я еще удивился: электронник — и вдруг Марс, гипотеза писателя Казанцева… Космические корабли… Полет воображения… Удивительно страстно он говорил!..
Валя огляделась вокруг.
— Как это было давно… — задумчиво произносит она. — Как все изменилось… И дома и…
Она поворачивается к Батанову.
— Последние годы мы стали реже видеться… Как-то дальше друг от друга… Ты давно не отдыхал с нами… Ездил в какой-то особенный санаторий…
Батанов, улыбнувшись, покачал головой.
— Последние два лета я провел в Сибири…
Он вынимает из кармана какой-то небольшой темный предмет.
— Помнишь?
У него на ладони — причудливый, свитый в спираль камень. Чья-то рука нанесла на его поверхность зубцы, похожие на чешую, и тонкую замысловатую резьбу.
Валя осторожно проводит рукой по кольцам каменной змеи, ощупывая тончайшую резьбу. Долгая пауза.
— Олег!.. Я никогда не знала, что ты… — она ищет слово, — ты поэт!
— Нет, — усмехается Батанов, — я физик.
Он пристально смотрит на звездное небо, где ярко горит над горизонтом голубоватая Венера.
— Древние майя утверждали, будто их мудрый вождь пернатый змей — Кетцалкоатль, простившись со своим народом, умчался на небо, и его сердце превратилось в утреннюю звезду…
— В Венеру?
— Да.
— И ты считаешь, что древние индейцы ошиблись? Спутали планеты?
— Это исключено, они были удивительными астрономами…
— Тогда при чем же здесь Марс? Твоя гипотеза…
— По всем расчетам, в 1906 году никакой космический корабль не мог прилететь с Марса. Взаимное расположение планет совершенно исключает это. А в то же время, как ты знаешь, экспедиция Волкова не обнаружила на Венере никаких следов цивилизации…
— Откуда же они прилетали?
— Вот это загадка, которую я хочу разгадать!
* * *Зал заседания совета.
Валя продолжает свой рассказ:
— На следующий день совет предложил Батанову и Рубцову самим решить, кто из них поведет корабль. Как вы знаете, они решили бросить жребий. Но было это не совсем так, как рассказал Платон. На самолете лететь должен был Рубцов… Я подменила жребий…
— Что?! — кричит вскочивший со своего места Платон. — Ты подменила жребий?!
* * *В зале шум. Валя молчит.
— Невероятно! — восклицает Платон. — Поставить под удар важнейшую экспедицию! Это не ребячество!.. Это…
— Погоди, Платон, — останавливает Рубцова выкрик из задних рядов. — Валя права! Лететь должен был Батанов! Это его право!
Журналист Суровцев, размахивая блокнотом, торопливо идет по проходу, не очень связно говоря на ходу:
— Разрешите… Я должен рассказать… Все это не случайно…
— Товарищ Суровцев, — строго произносит председатель, — вы хотите…
— Да… Я хочу… Я должен… Все мы друзья еще по университету. И я должен рассказать сейчас о том, что было ровно десять лет назад.
Зал постепенно успокаивается. Председатель не прерывает журналиста.
— Помните 1961 год? Первый прорыв человека в космос… Подвиг Юрия Гагарина… Весь мир тогда говорил о космических путешествиях… Летом шестьдесят первого года мы вчетвером: Рубцов, Батанов, Валя — тогда она была еще Коновалова — и я отправились в Сибирь на поиски Тунгусского метеорита… Затеял все это Платон, в то время он был яростным сторонником гипотезы писателя Казанцева. Утверждал, что таинственный метеорит был космическим кораблем марсиан… Однако пыла Рубцова хватило ненадолго. Мы не нашли никаких прямых подтверждений этой гипотезы, и через месяц Платон стал ее убежденным противником. Я хочу напомнить о находке Батанова в день нашего отъезда из тайги. Вместе с геологическими образцами Олег притащил тогда в палатку удивительный предмет…
* * *Перед нами возникает протекшая от дождя парусиновая палатка. В ней четверо друзей. Все они на десять лет моложе. Столпившись вокруг Батанова, они с изумлением рассматривают причудливо свитый в спираль камень. Это та самая статуэтка, которую мы видели в ночном разговоре Батанова и Вали.
— Что это? — тихо спрашивает Валя.
— Не знаю, — говорит Олег. — Я нашел это в корнях вывороченной лиственницы у северо-восточного вывала…
Суровцев бережно очищает камень от приставших комочков земли.
— Странно… — бормочет он. — Очень странно, но… Нет, это, конечно, невероятно… Мне кажется, что я точно такой же камень однажды видел..
— Где? — спрашивает Валя.
— В Москве.
— На мостовой? — усмехается Платон.
Но Женя не принимает его иронии. Он слишком взволнован.
— Нет… На мексиканской выставке…
— Что?!
— Да, да… Тем было много… всех размеров… Это…
— Ну? — не выдерживает Валя.
— Я боюсь ошибиться, но, по-моему, это Кетцалкоатль — священный пернатый змей древних индейцев майя!
На мгновение в палатке становится очень тихо. Валя осторожно, как завороженная, проводит рукой по камню, ощупывая тончайшую резьбу.
Первым приходит в себя Платон.
— Какая чепуха! — он отбрасывает статуэтку Олегу. — Возьми свой булыжник…
И снова становится тихо. Олег медленно поднимается, сжимает кулаки.
— Платон! — кидается Валя. — Ребята!.. Вы с ума сошли!
Батанов, тяжело дыша, отступает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
