Год и один день - Мэриан Эдвардс

От дыма запершило в горле, заслезились глаза, но Бриттани не отвернулась.

— Это твоя вина, милорд. Если муж не дает жене самого необходимого, за него это делают другие.

Алек глядел в ее искаженное гневом лицо и не верил своим ушам. Она еще осмеливается его обвинять! Он вовсе не собирался добиваться от нее рабской покорности, но всякому терпению есть предел. Любая другая женщина — будь то шотландка или англичанка — трепетала бы перед таким мужчиной, как он. А Бриттани ведет себя совсем не так, как другие женщины. Ее поведение ставило его в тупик. Вдруг он вспомнил произнесенную ею фразу: «Я была рождена леди и воспитана как воин».

Алек удовлетворенно рассмеялся — теперь он нашел способ совладать с ней и при этом получить удовольствие.

— Я пытался показать тебе твое место, но ты не усвоила урок.

У Бриттани порозовели щеки, а глаза вспыхнули в предчувствии новой схватки.

— Я знаю, где мое место, и оно не у тебя под каблуком. — Она резко развернулась, но Алек поймал ее за волосы и притянул к себе.

— Твое место там, где я укажу. Этой ночью ты должна была понять, что без меня ты ничто, у тебя ничего нет. Само твое существование зависит от меня.

Он почувствовал, как напряглось ее тело, она повернулась к нему лицом. В это мгновение Бриттани была необыкновенно хороша.

— Урок получит кое-кто другой, милорд, — услышал он ее звенящий голос.

Бриттани положила руки ему на грудь и опрокинулась назад, увлекая его за собой. Заученным приемом она согнула колени так, что ступни оказались на уровне его живота, и в тот момент, когда ее спина коснулась земли, резким движением распрямила ноги. Могучее тело Алека взлетело в воздух, а она быстро вскочила на ноги и бросилась к мечу.

— Я жена, а не рабыня!

— Это одно и то же, — прорычал Алек вне себя от ярости.

Он поднялся, его меч легко вышел из ножен. Его план осуществлялся, но не совсем так, как он рассчитывал.

— Я был слишком терпелив с тобой, но теперь моему терпению настал конец. Кого мне прислали вместо невесты? Любая лондонская шлюха вела бы себя пристойнее, чем ты.

Бриттани вздрогнула, и по ее лицу скользнуло выражение обиды и боли, удивившее Алека. Ему-то казалось, что она, как броней, защищена от словесных нападок.

— Я и вправду неправильно вела себя, милорд. Я выдавала себя не за ту, кто я есть на самом деле. Вот сейчас ты действительно встретишься лицом к лицу с женщиной, на которой женился.

Она подняла меч и медленно расстегнула серебряную застежку, придерживающую на ней юбку цветов клана Кэмпбеллов.

Алек открыл рот. Рубашка доходила Бриттани до середины бедер. С обнаженными ногами, развевающимися огненными волосами, с мечом в руках, она походила на языческую богиню.

— Ты бросаешь мне вызов? Неужели ты считаешь себя равной мне? — вырвалось у него.

— Да, милорд, я бросаю тебе вызов. Но мы никогда не будем ровней, мне трудно опуститься столь низко.

По долине раскатился громовой хохот.

— Тогда давай проверим, кто из нас сильнее, жена. — Он считал, что добился своего: побежденный воин должен либо умереть, либо рабски служить победителю.

Бриттани сделала первый выпад. Зазвенело железо. Алек с удивлением убедился, что она хорошо владеет мечом. Каждое ее движение было движением опытного бойца, хотя, разумеется, сила и рост давали ему неоспоримое преимущество. Он шутя парировал ее удары, но не переходил в наступление. Каждый раз, когда он запаздывал, Бриттани ловко наносила удар снизу, и, если бы не его проворство и умение, эти удары могли бы иметь серьезные последствия.

Кто бы ни занимался ее обучением, он знал свое дело. Алек понимал, что для того, чтобы достигнуть такого мастерства, требуются не месяцы, а долгие годы упорных занятий. Каждый раз, пропуская удар, он улыбался, давая ей понять, что для него это всего лишь игра. Но Бриттани не отвлекалась ни на миг, не теряла сосредоточенности и не поддавалась на обманные приемы, что также говорило о прекрасной выучке. До него вдруг дошло, что ее действительно воспитывали как воина.

— Неужели мужчины-англичане так слабы, что готовят женщин себе в защитники? — насмешливо спросил он, парируя ее очередной удар.

— Неужели все шотландцы так же самодовольны, как Кэмпбеллы? — ответила Бриттани, метя ему в горло.

Алек отразил удар и снисходительно улыбнулся.

— Наверное, дед был так разочарован, что твоя мать не родила мальчика, что решил превратить внучку во внука. — У нее слегка исказилось лицо, и он понял, что попал в точку. — Поэтому тебя и учили военному искусству?

— Если ты хочешь поболтать, варвар, то поищи себе другого собеседника. — Бриттани взмахнула мечом, надеясь, что на этот раз удар достигнет цели.

Алек снова без труда отразил удар. Он даже не запыхался, в то время как она уже тяжело дышала и движения у нее замедлились.

— Конечно, мне скучно. Вот я и надеялся, что ты развлечешь меня беседой. Может, ты и смотришь на это как на поединок, но для меня-то это всего-навсего игра.

И снова железо звенело о железо, но Бриттани больше не произносила ни слова. Схватка продолжалась. «Если ее воспитывали как воина, то она должна понимать, что чем дольше она бьется, тем меньше у нее шансов победить», — подумал Алек. Он наблюдал за ней и удивлялся силе ее духа, ведь, по его расчетам, она уже еле держалась на ногах.

— Бриттани, признай, что ты проиграла, — предложил Алек, вдруг осознав, что ее поражение не станет его победой.

Вместо ответа она бросилась вперед. Он вложил в ответный удар всю силу. Рука Бриттани онемела, пальцы разжались, меч упал на землю. Но Алек уже не смог сдержать движение своей руки, и его кулак ударил ее сбоку в подбородок. Несколько мгновений она смотрела на него широко раскрытыми, изумленными глазами, потом ее ресницы дрогнули, тело обмякло, и она без сознания рухнула к его ногам.

Алек отбросил меч, упал на колени. Он, не веря своим глазам, смотрел на огромный кровоподтек, расплывавшийся по нежной коже.

— Бриттани! — в отчаянии позвал он, и в это мгновение услышал боевой клич. Но Алек Кэмпбелл даже не успел обернуться. Тяжелая булава ударила его в висок, и он упал, бездыханный, рядом с женой.

Брайан Мактавиш поднял на руки безжизненное тело Бриттани и быстро скрылся в лесу, где была привязана его лошадь.

6.

— Ее нельзя здесь оставлять, — сказал Энгус Мактавиш.

Он с недоумением и жалостью глядел на дочь, без сознания лежащую на огромной кровати. Лэрд и Брайан Мактавиш стояли немного поодаль от женщин, хлопотавших вокруг леди Кэмпбелл. Знахарка осторожно ощупывала ее нижнюю челюсть, пытаясь определить, не сломана ли она, а Дженна на всякий случай придерживала ее руки.