Предложение рыцаря - Мериел Фуллер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он склонился над кроватью и посмотрел на ребенка. Сесили затаила дыхание, воздух замер у нее в груди. Она подняла голову, глядя на его четкий профиль. Невольно залюбовалась его решительным подбородком, высокими скулами… И чувственными губами, которые совсем недавно так властно целовали ее. Потом он резко повернул голову, и его голубые глаза посмотрели на нее в упор. Она угадала в синих глубинах насмешку, вздрогнула, как будто он ее ударил, и отвернулась. Похолодевшими пальцами она крепко держала ребенка, словно ища у него поддержки.
Выход для нее может быть только один. Она должна поговорить с ним наедине. Сесили быстро соображала. Может быть… ей как-нибудь удастся убедить его сохранить ее тайну. Передав ребенка матери, она решительно отбросила в сторону меховое покрывало.
— Прошу меня простить, милорд, — обратилась она к лорду Саймону, убирая пряди волос от лица. — Мне… нездоровится, и я должна посетить… м-м-м…
Она не договорила, надеясь, что лорд Саймон поймет: ее просьба деликатного свойства. Ей нужно посетить гардеробную. На самом деле нет.
Лорд Саймон кашлянул и густо покраснел.
— А… да, конечно. Вам… нужна помощь?
Отлично, его слова ей на руку!
— Мне трудно ходить, — призналась Сесили, нарочито медленно поднимаясь. Привстав, она ухватилась за столбик кровати.
— Сесили, ради всего святого! — еле слышно прошептала мать. — Что ты вытворяешь? Имей совесть! Хотя бы прикройся!
— Позвольте мне. — Обойдя кровать, Локлан взял с мехового покрывала бархатный плащ и накинул на плечи Сесили, как бы невзначай задев ее волосы. Она вздрогнула от его прикосновения, страх пронзил ее, как лезвие ножа… Нет, вдруг поняла она. Не страх. Скорее безрассудная радость, ожидание чего-то. Что с ней такое? В его присутствии она не способна связно мыслить!
— Благодарю вас, — с трудом выговорила она, дрожащими пальцами запахиваясь в плащ и продевая в петли металлические наконечники шнуровки. Мех на вороте приятно щекотал ей подбородок.
— Оставь, Сесили! — рявкнула Марион, словно забыв, что они не одни. — Дочь моя, поторопись, потому что ты нужна своему ребенку.
— Вам помочь, миледи? — предложил Локлан.
Сесили вздрогнула, расслышав в его голосе язвительные нотки. Он разгадал ее замысел!
— Да… да, пожалуйста, — пробормотала она и вздрогнула, когда он решительно взял ее под руку и повел за дверь. Он по-прежнему слегка прихрамывал, на ходу их бедра соприкасались.
Толстая дверь за ними захлопнулась, поперечная планка с глухим стуком легла в железные скобы. Они вдвоем очутились в прохладном темном коридоре.
— Ну и представление вы устроили, — сухо заметил он, выпуская ее и немного отходя. — По-моему, вы вполне в состоянии ходить без посторонней помощи.
— Да, — еле слышно ответила Сесили. Сердце у нее упало.
— Пожалуйста, перестаньте притворяться.
Не обращая на него внимания, Сесили слабо улыбнулась и зашагала по коридору. Она попрежнему шла медленно, с трудом. Какое-то время он смотрел ей вслед, криво улыбаясь, а потом последовал за ней. Неужели она принимает его за полного дурака?
Глава 6
Свет попадал в длинный коридор из узких окон, которые открывались наружу, дубовые рамы были врезаны в толстые каменные стены. Когда Сесили проходила мимо узких полос света, солнце высвечивало блестящие пряди ее волос, превращая каштановые волосы с пепельным оттенком в сверкающую золотистую массу. Наконец она очутилась в конце коридора, на дощатой площадке. Они оказались достаточно далеко от опочивальни, никто не услышит, о чем они говорят… В узкую бойницу проникало немного света, она почувствовала легкий ветерок. На свету плясали пылинки.
Сесили развернулась лицом к Локлану, деревянные половицы под босыми ногами были грубыми и шершавыми. Бархатный плащ распахнулся, под ним виднелась белая ночная рубашка из тонкого, полупрозрачного полотна. Блестящие завязки свисали с плоеного воротника. Она поспешно запахнулась, подхватив обеими руками полы плаща. Заняла оборонительную позу.
Ее светло-зеленые глаза в полумраке казались серебристыми.
— Знаю, вы думаете, что ребенок не мой. Но он мой. — Она изо всех сил старалась унять дрожь в голосе.
Локлан прислонился к стене у окна и скрестил руки на широкой груди. От перемены позы на накидке образовались крупные складки. Его движения были медленными и плавными, соответствовали крупной фигуре. Он излучал самоуверенность, как будто заранее знал, какое направление примет их разговор.
— Простите, миледи, но ребенок наверняка не ваш, — его широкий рот расплылся в улыбке.
— Но я…
— Не принимайте меня за идиота, — сурово и резко возразил он. — Вчера утром, когда я вытаскивал вас из реки, вы не были беременны. Позже, когда вы убежали от меня, двигаясь проворнее любого рыцаря, сражавшегося под моим началом, вы не были беременны. Вы никак не могли носить под сердцем ребенка.
— Сегодня утром вы меня едва видели. Все произошло так быстро…
— Ну нет! — Локлан ударил кулаком по раме. — Перестаньте притворяться. Да вы посмотрите на себя! Как вы вообще могли родить ребенка? Не похоже, чтобы вы вообще ложились в постель с мужчиной!
Его грубые обвинения как будто ударили ее по лицу. Она густо покраснела не только от его злых слов, но и от его близости. Рука взлетела вверх, коснулась лба, затем подбородка. Жест свидетельствовал о неуверенности. Неужели ее неопытность настолько заметна, проступает на лбу, словно яблочко мишени?
— Не смейте так со мной разговаривать! Вы ничего не знаете ни обо мне, ни… о моей семейной жизни! — расправив плечи, Сесили расставила стройные ноги, словно готовясь к бою. К ее досаде, подбородком она едва доставала ему до плеча.
— Я знаю то, что слышал. — Локлан смерил ее оценивающим взглядом, словно надеялся прочесть правду у нее под кожей. — Вы пробыли замужем за Питером Оукфордом каких-то три месяца, и почти все время его либо не было дома, либо он умирал от тяжелых ран. Конечно, вы вполне могли зачать ребенка за несколько дней после свадьбы, но… — он пожал плечами, — нам обоим прекрасно известно, что ничего подобного не случилось.
Сейчас вы пытаетесь обмануть лорда Саймона, чтобы он поверил, что ребенок… — Локлан ткнул пальцем в сторону опочивальни, — наследник Питера Оукфорда. — Он резко оттолкнулся от окна и навис над ней — огромный, устрашающий. — Объясните причину!
Отчаяние сдавило ей грудь, волна за волной изнутри поднимался ужас. Ее загнали в ловушку, как крысу. Выхода из невозможного положения нет. Ей не к
