Библия, которую читал Иисус - Филипп Янси

Что понимала эта толпа? Она видела, что старик опять сердится. Их родители уже упокоились в песках Синая, и вскоре Моисей ляжет рядом с ними. Жалкий конец жизни, отданной на служение. Немного радости получил он от этой жизни, и уж, конечно, израильтяне не облегчили ему задачу — напротив, каждый день они являлись к нему с новыми проблемами. Они сплетничали о нем, не доверяли ему, завидовали. Не было среди них ни одного, кто бы любил Моисея. Да и как можно любить человека, который старше тебя на сорок лет, который предпочел бы пасти овец, а не иметь дело с людьми, который с глазу на глаз беседует с Господом в тишине своего шатра? Его не любили, и Моисей об этом догадывался.

Он произнес длинную речь, даже три речи. И хотя он то и дело отвлекался, чтобы пожаловаться на свою несложившуюся судьбу, он сумел все–таки собраться с силами и передать им главную весть, главное наставление, суть которого сводилась к одному слову: «Помните!». Тремя речами во Второзаконии Моисей установил ту великую традицию исторической памяти, которой его народ, позднее названный еврейским, оставался верен всегда: «Не забывайте! Никогда не забывайте». Мы никакими силами не сможем изменить прошлое, но мы обязаны чтить его и свидетельствовать о нем, помнить его, чтобы зло не могло повториться.

Казалось бы, столько всего было пережито: столетия рабства, десять казней египетских, чудо на Чермном море, победы над племенами пустыни. К чему евреям это упорное, педантичное напоминание? Разве могут они забыть Господа, когда всего лишь одно поколение миновало с момента Исхода? Разве могут они усомниться в таком Боге? Но Моисей знал, что памяти потребуется ежедневное усилие воли.

Берегитесь, не забывайте Господа Бога своего, не нарушайте Его заповедей и законов, о которых я напоминаю вам ныне, иначе, когда вы поедите и будете удовлетворены, когда вы построите красивые дома и поселитесь в них, когда ваши стада возрастут, когда накопится у вас много золота и серебра и богатство ваше умножится, ваши сердца сделаются надменными, и вы забудете Господа Бога вашего, Который вывел вас из Египта, из земли рабства. Он провел вас по огромной и страшной пустыне, по безводной, томимой жаждой земле, кишащей ядовитыми змеями и скорпионами. Он дал вам воду из твердой скалы. Он питал вас манной в пустыне, пищей, неведомой вашим отцам, Он смирял и испытывал вас, чтобы даровать вам награду. Но потом вы скажете: «Это мой ум и мои руки создали для меня богатство». Но помните Господа Бога вашего, ибо это Он дает вам возможность наживать богатство, верный завету, который Он заключил с вашими отцами и который Он хранит поныне.

По–видимому, больше всего Бог боится, как бы о Нем не забыли. В эти десятилетия странствия по пустыне, в повседневной зависимости от Бога израильтяне не имели возможности забыть о Нем. Бог кормил Свой народ, одевал его, вел за Собой, помогал в битвах. В те дни ни один израильтянин не мог усомниться в бытии Бога, ибо Он предшествовал им в столпе облачном и в столпе огненном.

Но скоро Бог откажется от ежедневного попечения. Как только Его народ отведает плодов Земли обетованной, он перестанет получать манну. Отныне им придется возделывать землю и собирать с нее урожай. Они начнут строить города и воевать, они изберут себе царя. Они будут процветать, и сердца их покроются жиром. Они решат, что их войска и колесницы — более надежная защита, чем Господь, они забудут урок, преподанный надменному Египту. Они будут унижать бедняков и чужеземцев, забыв, что сами были рабами и пришельцами. Они забудут Бога.

Запишите на сердце своем заповеди, что даю вам ныне. Внушите их своим детям. Говорите с ними об этом, когда сидите дома и когда идете по дороге, когда встаете и когда ложитесь. Привяжите их, как знак, к ладоням своим, ко лбу своему. Начертайте их на косяках дверей и на воротах у входа в ваш дом. Когда Господь приведет вас в землю, которой Он клялся вашим предкам, Аврааму, Исааку и Иакову, в страну больших богатых городов, которые не вы построили, домов, наполненных богатством, которое не вы скопили, страну колодцев, которые не вы выкопали, олив и виноградных лоз, которые не вы насадили, — когда вы отведаете всего этого и насытитесь, берегитесь, не забудьте Господа, Который вывел вас из Египта, из земли рабства.

Моисей хорошо знал, что для любого, кто следует Господу, благополучие опаснее, чем неудача. Он сорок лет блуждал по пустыне в наказание за то, что израильтяне не сумели переварить первую же великую удачу — исход. Все тяжкие падения в его жизни происходили тогда, когда Моисей пытался присвоить себе высшую власть — расправился с египтянином, высек воду из скалы, — а не тогда, когда он полностью полагался на Бога.

Напротив, величайшую победу он одержал, приняв на себя, можно сказать, пассивную роль. Он не вел свой народ в битву, как полководец, а стоял на соседнем холме, простирая к небесам руки в напряженной молитве. Пока молитва его возносилась к Богу, израильтяне одерживали верх; стоило ему опустить руки, им грозило поражение. К концу дня изнемогающий от усталости Моисей уже сидел на этом холме, а помощники поддерживали его руки. В слабости познает человек могущество Бога.

Почему–то разговор об обидах утишает боль. «Были ведь и хорошие времена», — думает Моисей. Он всегда чувствовал, что Бог направляет каждый его шаг, и даже в те минуты, когда казалось, что, кроме Бога, его никто не поддерживает, ему вполне хватало помощи Бога. Когда Корах и с ним многие взбунтовались против Моисея, он мог бы поразить их мечом, как в былые дни, но он предоставил уладить все Господу. Позднее, когда родные брат и сестра обратились против него, высмеивали его африканскую жену, он опять же попросил Господа разобраться в этом — и Господь проучил Аарона и Мириам на всю жизнь. «Я говорю с ним лицом к лицу! — прогремел Господь. — Как смеете вы браниться со слугой Моим, Моисеем?» Моисею оставалось лишь скромно покраснеть.

Однажды Моисей услышал, что кто–то отзывается о нем, как о самом кротком, самом мягком на свете человеке. Вот бы удивились его мать и фараон, если бы узнали об этом. Моисей даже рассмеялся. Бог, пожалуй, тоже не согласился бы с этим. «Это я–то смиренный? Кроткий? Подумать только!»

За эти годы Моисей испытал нечто столь сладостное, необычное и таинственное, что лишь одно слово может передать это: благодать. Свободный, ничем не заслуженный дар Бога. Моисей узнал, что Бог любит его, несмотря на все его недостатки, любит чистой, постоянной, упорной любовью. Моисей прожил больше ста лет на этой земле и уже не пытался ломать себе голову, гадая, «что нашел» в нем Господь или что нашел Он в этом народе. Моисей принимает благодать и воздает хвалу.

Он отпивает большой глоток воды из козьего бурдюка, смачивает губы, полощет горло.

«Слушайте! И слушайте внимательно. Вот что вы должны помнить и, даже если вы все остальное забудете, не упускайте из памяти это».

Еще одна пауза, еще один глоток воды. Толпа замерла, подметив странную перемену в голосе Моисея. Лицо проповедника сияет блаженством, кажется, от него исходит пламя и свет. Они уже знают, что означает это выражение лица, они видели его, когда Моисей возвращался из священной скинии после общения с Богом.

«Слушайте! Господь избрал вас и возлюбил не потому, что вы более многочисленны, чем другие народы, напротив, вы из самых малочисленных. Но Господь возлюбил вас, Он соблюл клятву, данную вашим отцам, Он вызволил вас могучей дланью и вывел вас из земли рабства, из–под власти фараона, царя Египта. Узнайте же, что Господь ваш есть Бог, Бог верный, Он хранит Свой завет любви с тысячами поколений тех, кто любит Его и соблюдает Его заповеди».

С каждым словом слабый голос старика становится все отчетливей и громче.

«Господу Богу вашему принадлежат небеса и высочайшее из небес, земля и все, что есть на земле. Господь избрал ваших праотцев и полюбил их, и Он предпочел вас, их потомков, всем народам земли.

Господь — слава наша, Господь наш, Который совершил для нас все эти великие и дивные чудеса — вы видели их своими собственными глазами. Когда ваши предки явились в Египет, их насчитывалось всего семьдесят человек, а Господь умножил вас как звезды небесные».

Как звезды небесные — хорошее сравнение. Разве не это обещал Бог Аврааму? И вот пророчество исполнилось на глазах у Моисея. Иудеи ворчали и восставали, и добились того, что старшее поколение преждевременно легло в могилы. Но вот они перед ним, израильтяне, избранный народ Божий, сокровище его у самых пределов Земли обетованной.

Моисей еще раз отпивает из кожаного бурдюка, выжидая, пока толпа хорошенько вслушается в его слова. Теперь они внимают охотнее, ведь речь идет о чем–то приятном. Кому же не захочется узнать, что Бог его любит?

В первый раз, когда Моисей общался с Богом, он не совладал с собой, закрыл лицо в страхе и стыде. Но теперь, после сорока лет подобных бесед, они с Богом сделались, если можно так сказать, друзьями. Он спорил с Богом, даже торговался с Ним. Иногда проигрывал, например, когда ему было запрещено войти в Землю обетованную, иногда выигрывал, как в тот раз, когда Бог едва не отказался от Своего замысла, но Моисею удалось уговорить Его вновь простить Свой народ.