Прикладной - Дмитрий Гартвиг

Кажется, он всё-таки меня услышал. По крайней мере, мне хочется на это надеяться. Он даже попытался. Видит Создатель, он попытался. Из последних сил он рванулся вперёд, надеясь как можно быстрее оказаться рядом со мной. Но, видимо догонялки в лесу совсем выбили молодого стражника из сил.

Он бежал. Так быстро, как только мог. Но сорда была быстрее.

За спиной Гаррета образовалось белое пятно. Я рванулся ему навстречу, на ходу отрывая руну сковывания от своего плаща. Но я не успевал, слишком быстро всё происходило.

Призрак занёс костлявую руку. Каким-то шестым чувством стражник понял, что сейчас произойдёт. Прямо на ходу он развернулся и даже попытался поднять тесак, чтобы отразить удар.

Но не успел.

— Сука! — заорал я, глядя как костлявая рука выходит из спины Гаррета.

И тут же метнул руну. Деревянная дощечка ударилась о силуэт сорды, я почувствовал, как между мной и малефикаром натягивается невидимая связь. Уголь, которым была нарисована руна, полыхнул белым огнём, свидетельствуя о её активации.

Но было слишком поздно.

Гаррет, которого призрак приподнял над землёй на добрые полметра, в последний раз обернулся на меня. Я заметил, как изо рта у него толчками вытекает кровь, а сам он силится поймать мой силуэт мутным взглядом.

Кажется, он меня всё-таки увидел. По крайней мере, перед смертью он улыбнулся.

И в тот же миг я рванулся назад. Невидимая струна натянулась, увлекая сорду вперёд, внутрь силуэта пентаграммы. Призрак заорал, завизжал, попытался было разорвать путы. Но не тут-то было. Магия рун держала его крепче любого захвата, и сопротивляться ей не мог даже малефикар.

Я мельком взглянул на начерченную под ногами пентаграмму. Первую из пяти окутанных вершин уже окутал фиолетовый свет. Ещё пять минут. Всего лишь пять минут. Один на один с существом, для которого и пушечное ядро не представляет никакой опасности.

Сорда тем временем отчаянно пыталась вырваться. Видимо, она тоже поняла, что происходит. И, как и любая другая грешная душа, отчаянно не желала оказаться там, где ей самое место. Хотя бы до того момента, пока не выпустит своих же мучителей в человеческий мир.

Я стоял на самой границе центральной части пентаграммы, широко расставив ноги и уперевшись ими в землю. Потуги сорды вырваться молотом били по нашей магической связи и каждым ударом заставляли меня подаваться вперёд.

Но я стоял. Стоял и наблюдал за тем, как фиолетовый огонь ползёт по контуру всё дальше и дальше.

Пять минут. Уже чуть меньше.

Это нужно было делать не так. Не использовать себя в качестве металлического штыря, вбитого в землю. Нужно было нарисовать вторую руну сковывания на земле, нужно было чётко отмерить дистанцию, чтобы сорда, не дай Создатель, не вырвалась за пределы контура. Нужно было…

Да чего уж тут. Слишком поздно.

Поэтому я стоял, словно псарь, держащий на поводке матёрого волкодава. Сорда билась, визжала и рвалась прочь. Но я не давал ей уйти.

Не имел такого права.

В конце концов, призрак понял, что вырываться бесполезно. И сменил тактику.

От первой же её атаки у меня лопнул один из щитов. Она рванулась ко мне слишком быстро, я не успел среагировать. Руна сгорела, отбрасывая сорду прочь, что дало мне время перегруппироваться. Я отскочил вбок, одновременно с этим выхватывая меч. Конечно, он мало чем мог мне помочь, но у меня хотя бы был шанс заблокировать следующий удар малефикара, сохранив драгоценную защиту.

Сорда атаковала вновь. Она бездумно рвалась вперёд, размахивая когтистыми руками, пытаясь достать до моей шеи. Не вышло. Я вновь ловко ушёл вбок, даже сохранив щит.

Вторая вершина. Чуть больше трёх минут.

Сорда почувствовала, что поводок ослаб и выскочила за контур. Не тут-то было. Я немедленно дёрнул её назад и отступил на два шага. С диким воплем, полным ненависти, она вновь оказалась внутри руны. И одновременно с этим поняла, что если она не выдернет штырь из земли, за контур ей не выйти.

А потому немедленно атаковала.

Я вновь пропустил удар. Щит снова лопнул, сорда снова заревела. А я как можно быстрее перебежал на другую сторону пентаграммы, разрывая дистанцию. Меч я держал криво, кое как, руки дрожали.

Тем не менее, следующий её удар я отбил.

Сам не понял, как так получилось, но мой короткий, почти слепой замах отбросил руку сорды по дуге прочь. Но за одним ударом тут же последовал второй. Который я и пропустил. Ещё одна руна загорелась белым пламенем. Последняя из трёх.

Я остался с сордой один на один.

Каким-то непонятным для меня образом тварь поняла, что теперь я стал лёгкой мишенью. Клянусь Создателем, я видел, как её угольно-чёрная кожа на черепе натянулась.

Сорда улыбалась.

Я тут же кувырком ушёл вбок, едва спасшись от когтей, с присвистом пронёсшихся над моей головой. От следующей атаки — отступил назад, ещё сильнее натягивая поводок. Третью отбил.

Четвёртая вершина. Ещё пару секунд.

Призрак тоже заметил, что до завершения контура осталось совсем немного. Фиолетовый свет струился под ногами, окутывая потусторонним свечением уже всю поляну. Осознав, что её дело будет вот-вот проиграно, сорда тут же рванулась назад. Ей даже удалось вырвать за пределы пентаграммы.

Вот только я тоже не зевал. Направив все оставшиеся у меня силы в этот рывок, я дёрнул невидимый поводок на себя, надеясь вернуть тварь внутрь контура.

Как оказалось, малефикар именно этого и ждал.

Используя инерцию, которую ей придали узы руны, она с невероятной скоростью устремилась ко мне, выставив перед собой длинные когти. Я не успевал ничего сделать. Ни увернуться, ни…

Я почувствовал, как её тонкая рука проходит сквозь мои внутренности, словно нож сквозь масло. Почувствовал, как дробятся кости, как разрывается желудок. Почувствовал, как по моим внутренностям разливается что-то тёмное, мерзкое, дьявольское.

Я успел это почувствовать.

А в следующее мгновение под ногами разверзся ад.

Чёрное ничто вспыхнуло фиолетовым огнём. Стоящие на опушке деревья разом облезли и усохли, словно после пожара. Воздух