Том 19. Посмертные претензии. Хитрый как лиса. Плохие вести от куклы - Джеймс Чейз

Он забрал у Дэйва буклет и положил его на место.

— Больше не было ни одного.

— Они пытаются что-то соорудить вместе, — сказал Дейв Я видел ящик с карточками у пишущей машинки. Возле стола пачками сложены какие-то книги… вместе с бутылками.

— Им необходим сильный список.

Инголлс вытащил сигарету изо рта и раздавил окурок в пепельнице.

— Они потеряли почву под ногами. А люди забывчивы.

— Вы — нет. Один-то раз вы точно туда ездили после ухода Джона. Это было третьего января, не так ли? В тот день, когда он позвонил вам.

Инголлс слегка повернул голову к нему. С минуту он внимательно смотрел на Дэйва, потом облизал губы.

— Ну-у, ух…

Он выжал из себя улыбку.

— Да, вроде я там был. Верно, припоминаю.

— А до того, как отправиться в лавку, вы виделись с Джоном в доме Эйприл Стэннард в Арене Бланка, правильно?

— Я не знаю, чей это был дом. Кроме Джона там никого не было. Да, в Арене Бланка. Эйприл Стэннард, вы говорите? Какое-то время она работала в лавке. Симпатичная девушка.

— Она говорит, что вы ни разу не заходили повидаться с Джоном, он сильно из-за этого переживал, потому что считал вас своим другом.

— Я тоже так считал. Но моя жена была больна, она болеет уже несколько лет. До прошлой весны здесь жила наша дочь и помогала мне за ней ухаживать. Но после того, как она вышла замуж, большую часть работы мне приходится выполнять одному. Джулия перенесла несколько ампутаций и становилась все более зависимой, так что у меня не было возможности отлучиться из дома. Я нанял женщину, чтобы она ухаживала за ней, но не на полный день. Профессорам немного платят, вы ведь знаете, мистер Брендстеттер. А операции в госпиталях потребовали больших денег. Ну да что говорить, зачем вам знать мои горести?

Его глаза на секунду обратились к входной двери.

— И как вы, несомненно, догадались, теперь они закончились. Сегодня приезжали из офиса, где я брал в аренду кое-что для Джулии. Она умерла десять дней тому назад. Нет, нет, не надо сожалений! Это было неизбежно. Я был к этому готов, если к такой вещи можно подготовиться. Во всяком случае, — он шумно вдохнул воздух и тут же выдохнул его, — я не мог его навещать. Я имею в виду Джона.

— Но вы же сразу поехали к нему, когда он позвонил. Почему?

Инголлс нахмурился, разгладил кустистые брови, не спуская глаз с Дэйва.

— Я не совсем понимаю цель этих вопросов. Меня в чем-то обвиняют? Следует ли мне позвать своего адвоката?

— Не знаю, почему вам в голову пришла такая мысль, — сказал Дэйв. — Джон Оутс привык к морфию в больнице и не смог избавиться от этой привычки. Денег у него не было, но он приобретал наркотики. Вот я и подумал, не пытался ли он занять у вас денег?

Инголлс не сразу ответил, но он перестал беспокоиться.

— Да. — Улыбка у него печальная. — Именно это ему и требовалось.

— Он получил деньги?

— Он сказал, что ему требуется пятьсот долларов. Я не смог ему столько дать. Поехал в колледж, взял в кассе авансом сто долларов и отдал их ему.

— Сказал ли он вам, зачем они ему нужны?

— Я не спрашивал.

Дэйв поднялся с кушетки и улыбнулся.

— Значит, Эйприл ошибалась. В конце-то концов у него был друг.

Он повернулся к выходу. Пружины кресла, в котором сидел Инголлс, тихонько заскрипели.

— До свидания, мистер Инголлс, — сказал Дэйв и вышел.

13

Дэйв вернулся в свою компанию. Закрыв дверь в коридор, он прошел по ковру табачного цвета к своему столу, уселся во вращающееся кресло, надел очки и придвинул к себе бумаги. Слава богу, ничего неясного. Простая формальность. Нужно только поставить свою подпись. Достав из ящика авторучку, он принялся подписывать акты. Первый, второй, третий. Умер старик, умерла старушка. А тут умер ребенок. Это уже настоящая трагедия. Справки из больницы. Семь смертей за то время, что он не был в своем кабинете. За два дня.

А за это время сколько смертей случилось во всем мире, которые не требовали его подписи, которые не принесут родственникам умершего ничего, кроме горя? Он подумал об Африке и Южной Азии. Подумал об Инголлсе, одиноком старике, который сейчас потерянно расхаживает по своему прекрасному дому, о взятом напрокат больничном имуществе для его жены, за которой он преданно ухаживал долгими днями и ночами, всеми силами стараясь оттянуть приближающийся миг своего полного одиночества. Кто вознаградит его за безграничное сострадание, за любовь, которую не смогли уничтожить житейские невзгоды? Возможно, это и есть высшее счастье?

А красный грузовик с треском и грохотом увез остатки воспоминаний о другом человеке.

Дэйв спрятал ручку и достал из правого ящика телефонный аппарат. Из бумажника он извлек визитную карточку, которую вчера утащил со столика в стиле рококо, где лежал журнал расходов. Потом набрал номер на вертушке телефона. Сигнал соединения несколько раз прозвучал в ухе, но тут открылась дверь.

На пороге стоял его отец, красивый, элегантный, стройный, с белоснежными волосами. Дэйв улыбнулся ему, приподнимаясь из-за стола. Карл Брендстеттер сразу же прошел к бару. Он достал оттуда графин матового стекла и два таких же высоких бокала, кубики льда. Закрыв верхний ящик, открыл нижний, взял джин, вермут и маслины. Его седые брови вопросительно приподнялись. Дэйв кивнул.

— «Оутс и Норвуд», — услышал он в трубке.

— Дэйв Брендстеттер, миссис Оутс, — сказал он. — Вы были правы, Джон Оутс стал наркоманом. Я ваш должник. Он получал морфий через больничного санитара.

Теперь мне необходимо узнать, где он брал деньги, чтобы платить за него. Цены ведь сумасшедшие.

— Ну, совершенно определенно, не у меня. Он оставил меня без гроша. Я всегда знала, что так оно и будет. Никогда не имейте дел с очаровательным мужчиной или женщиной, мистер Брендстеттер. Их шарм усыпляет инстинкт самосохранения.

— Вчера вы предполагали, что он оставил вам двадцать тысяч страховки.

— Вы ошибаетесь. Я знала, что он вычеркнул меня и переписал страховку на Питера. Я видела бумаги от вашей компании в его палате. Но я ничего не говорила Чарлзу, не могла заставить себя. Именно это и вывело меня вчера из равновесия — эффект, который произвела эта новость на Чарлза. Вы сами видели, как он отреагировал. Постарел на десять лет за один час. Потерял всякую надежду.

— Извините, — сказал Дэйв, — я тут чего-то не понимаю. Давайте разберемся. Он считал, что вы получите деньги и вложите их в дело?

— Он знает, что кроме книжной лавки у меня ничего нет. Двадцать пять лет моей жизни вложены в нее. Куда же еще я могла потратить эти деньги, если бы они у меня были?

— Ну а он мог снабжать Джона Оутса деньгами?

Она невесело засмеялась.

— Да, да, конечно, если у него что-нибудь оставалось после того, как он выплатил Джону его долю за магазин. Но случилось так, что Чарлз был такой же жертвой, как и я, Питер и Эйприл Стэннард. Хотя я не собираюсь выражать ей сочувствие, но Джон и ее обобрал.

— Джон Оутс просил денег у Двайта Инголлса.

— Кто вам сказал?

Она сразу встрепенулась.

— Инголлс. У него собственные проблемы, во всяком случае, были в то время, когда к нему обратился Джон. Но он дал ему столько, сколько сумел оторвать от себя. Я узнал о нем по счету за междугородные разговоры. В этой же бумажке был написан номер другого телефона. Я подумал, не знаете ли вы случайно, чей он?

Он продиктовал ей номер.

Сэма Волда, — задумчиво ответила она. — Писателя. Он пишет не книги. Сценарии для кино и телевидении.

Благодарю вас, — сказал Дэйв. — От Питера нет известий?

— Если от Питера и придет весточка, то не ко мне.

— Так все они говорят. Олл-райт, миссис Оутс. Еще раз спасибо.

Он положил трубку на рычаг, поднялся с места, пошел к двери, мимоходом взял бокал с коктейлем, сделал глоток, открыл дверь и позвал:

— Мисс Тайни, разыщите мне адрес Сэма Волда в Голливуде. Если его нет в обычной адресной книге, попытайте счастья в справочнике «Сценаристы». Нажимайте на все педали. Если же они все будут упрямиться, скажите, что на его имя есть чек на большую сумму. Тут они непременно перестанут секретничать. Очень прошу вас заняться этим делом сейчас же. — И он закрыл дверь.

— А я надеялся, что ты согласишься составить мне компанию на ланч.

Его отец опустился в одно из кресел, коктейль стоял на полу рядом. Из портсигара он вытащил сигарету, закурил от зажигалки.

— Мне бы хотелось познакомить тебя с одной совершенно очаровательной молодой леди.

— Не сомневаюсь, что так оно и есть, — засмеялся Дэйв, — все они молоды и очаровательны. Но мне нужно встретиться с человеком по поводу убийства.

— Чтобы окончательно увязать логические умозаключения?

Карл Брендстеттер взял в руки свой бокал.