Все, что я хочу на Рождество… (сборник) (ЛП) - Уайлд Лори

Ной стоял здесь, в его волосах таял снег, а в его руке была зажата длинная узкая коробочка, обёрнутая в фольгированную бумагу того же цвета, что и её платье. На нём был смокинг, а лицо было чисто выбрито. Он выглядел таким невероятно красивым. Дыхание Аланы практически замерло. Нежный и кающийся взгляд его тёмных глаз проследил черты её лица.

— Ты пришёл, — прошептала она.

— Ну да, — ответил он.

— Значит ли это, что…

— Я хочу тебя, Алана. В своей постели. В своей жизни. В своём сердце, — он замолчал, ожидая.

— Ты уверен?

— Я ещё никогда ни в чем не был так уверен за всю свою жизнь, — поклялся он.

— Обещаешь не уходить, когда будет сложно? Потому что все отношения сталкиваются с трудностями. Это не обязательно значит, что что-то не так. Просто необходимо научиться, как сглаживать проблемы, чтобы у нас были крепкие отношения.

— Я хочу познать, какого это иметь искренние, крепкие отношения, и хочу их с тобой. Пожалуйста, научи меня этому, Алана. Я… — он сглотнул, и она понимала, какой это огромный шаг для него. — Ты нужна мне.

Она знала, насколько для него всё это сложно. Он решился пойти на серьёзный риск. Ради неё он открыл и подставил под удар своё сердце.

— Ты это серьёзно.

— На все сто процентов, — Ной протянул ей завёрнутую в подарочную упаковку коробочку. — Открой.

Она развязала серебряную ленту и осторожно развернула красивую обёртку. Внутри коробочки лежало золотое ожерелье с подвеской в виде весов правосудия. Она улыбнулась и подняла глаза.

— Прочитай надпись на обратной стороне, — ответил он, взволнованно улыбнувшись.

Она перевернула подвеску. «Алане. Моей единственной и неповторимой. Ты меня уравновешиваешь. Люблю, Ной».

Люблю?

Он был влюблён в неё?

Она подняла глаза, чтобы ещё раз встретиться с его взглядом.

— Ной… — прошептала она.

— Я имею в виду именно это, — сказал он. — Ты вытащила меня из моей возложенной на самого себя защитной скорлупы и вывела на свет. Люблю, как твоё тепло уравновешивает мою жёсткость. Люблю твою радость жизни. Люблю твой огонь и твой дух. Я люблю тебя, Алана О'Хара. Я любил тебя уже долгое время. Я никогда раньше ничего подобного не испытывал, и я испугался, поэтому попытался это отвергнуть, но я не могу больше этого отрицать. Я люблю тебя и надеялся, что ты чувствуешь то же самое ко мне, потому что я схожу с ума по тебе и…

— Т-с-с! — она приложила два пальца к его губам. — Я тоже схожу по тебе с ума, Ной Бриско. А теперь, давай, потанцуй со мной.

Алана повела его на танцпол. Они кружили под звуки «Белое Рождество», за окном непрерывно падал снег, в их сердцах пылал дух этого праздника, и они оба поняли, что это самое счастливое Рождество из всех.

Кэтлин О'Рейли «Обнажая душу»

Глава 1

Величественный особняк Прайса превращался в тлеющую кучу пепла, исчезая прямо на глазах. Это тот еще дьявольский подарочек на Рождество городу Пайн-Крест в Вирджинии. Устраиваясь поудобнее, Эрик Маршалл прислонился к машине скорой помощи, сложив руки на груди, поскольку выглядело все так, что ночь будет длинной. В старом особняке больше никто не проживал, а сотрудники музея должны были уходить, поэтому все, что предстояло его бригаде скорой помощи, — присматривать за пожарными, которые, как правило, не были смышлеными парнями и распознавали признаки отравления дымом, если только они не укусят их в задницу, сразив наповал. Он наблюдал, как начальник пожарной службы высунулся из окна первого этажа и сделал знак рукой на шланг. По правде говоря, нужно иметь настоящее мужество, чтобы, рискуя жизнью и здоровьем, броситься внутрь горящего здания, дабы спасать человеческие жизни, жизни собак, кошек и грызунов, спасать потрепанных плюшевых мишек и наиболее раздражающее: когда-то полюбившиеся рождественские подарки. Ага, определенно требуется немало смелости и маловато мозгов. Правда, некоторые из ближайших друзей Эрика были пожарными, поэтому он держал свое мнение об их умственных способностях при себе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Непрекращающиеся массы воды поднимали густые клубы дыма, змеившееся изо всех углов в холодную зимнюю ночь. Бригады струями обрабатывали устоявший первый этаж здания, но второй этаж уже исчез. Эрик знал этот дом, играл там, когда был ребенком, и было странно смотреть, как часть его прошлого исчезает. Смотреть, как заодно исчезает и часть истории штата Вирджиния. Легендарная усадьба самого популярного губернатора Вирджинии Колина Т. Прайса.

И уже собрались полчища праздных зевак, столпившихся на улице. Уайетт из парикмахерской в черной куртке поверх фланелевой пижамы. Официантка из закусочной, имя которой он всегда забывал. Там стояла даже старая миссис Тидуэлл, которая была директором средней школы Пайн-Креста на протяжении четырех поколений. Этой ночью, понаблюдать за этой развернувшейся трагедией, сюда пришли все, даже Санта-Клаус.

— Зефирки есть? — спросил Генри, второй лейтенант Волонтерского Корпуса скорой помощи Пайн-Креста. Генри был тем еще крутым стариканом, с лысой головой, как у стервятника, и его автобус гнал прямо-таки, как Марио Андретти*.

Прим.: Марио Андретти — американский автогонщик итальянского происхождения, чемпион мира по автогонкам в классе Формула-1. Имя Марио Андретти в США воспринимается как синоним скорости. До сегодняшнего дня единственный пилот, одержавший победу в чемпионате мира «Формулы-1» (1978), «Индианаполис-500» (1969) и «Дайтоне-500».

— Слишком много сладкого убьет тебя, — выговаривал Эрик, потому что, будучи лицензированным от штата представителем здравоохранения, у него был опыт в таких делах, а еще потому, что ему просто нравилось задавать Генри жару.

Генри обдумывал это, почесывая седую щетину на своей челюсти.

— Когда доживаешь до моих лет, это становится не так уж и важно. Жизнь не имеет смысла без порока... или двух. Я не собираюсь отказываться от сигар, но могу отказаться от сахара. Хитрость заключается в том, чтобы найти какую-то альтернативу, — он прервался, а Эрик ждал, потому что Генри говорил урывками. — Слушай, как насчет кусочка пиццы после того, как мы здесь закончим? Бьюсь об заклад, ты можешь умаслить Элис открыть ресторанчик и выпечь для нас благоухающую горку этой забивающей артерии амброзии. С двойным сыром, грибочками, обжаренным луком.

Элис владела «Пиццы и пироги Цицерона», и одно лето она провела, доставляя Эрику гораздо больше, чем просто пиццу. Это не было отношениями, которыми он особо гордился, но поскольку у него вообще не было отношений, которыми он особо гордился, Эрик из-за них сна не терял.

У него в принципе было прекрасное давление сто десять на семьдесят, стабильный сердечный ритм в шестьдесят ударов в минуту, а уровень холестерина сто семьдесят. Каждая клетка тела Эрика Маршалла была отлично слажена, чтобы оставаться спокойным и отстраненным, не взирая на чрезвычайность обстоятельств или кризисную ситуацию. Это входит в состав ДНК семейства Маршаллов.

Послышалось мурлыканье четко настроенного двойного турбодвигателя Мерседеса, люди в этой суматохе начали шептаться, и он почувствовал, как подскочило его давление.

— Погоди минутку, — ответил он Генри.

— Воссоединение семьи — это всегда весело. Передай своему отцу от меня привет, ладно?

Эрик посмотрел на пожилого мужчину и свирепо впился в него взглядом.

— Поцелуй меня в задницу.

Когда его взгляд остановился там, где стоял Санта-Клаус, Эрик задался вопросом, чья праздничная вечеринка оборвалась столь рано. На протяжении ряда лет машина скорой помощи Пайн-Креста доставляла в больницу больше Святых Ников, чем Эрик имел желание помнить. В большинстве случаев они брали свои костюмы напрокат в торговых центрах, ступая по особо тонкой грани между «хо-хо-хо» и «севшего на препараты психически неуравновешенного человека». По профессиональному мнению Эрика, Санта-Клаусу требовалась неотложная медицинская помощь, и казалось безответственным игнорировать надвигающееся прямо у него на глазах бедствие.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})