Ключ к Бездне (СИ) - Анатолий Махавкин

В отверстии показались чьи-то сапоги, ожесточённо цепляющиеся за край лаза, точно их владельца кто-то тянул в обратную сторону. Теодор подскочил к дёргающейся обуви и вцепившись в голенища, потянул на себя. В глубине лаза треснула короткая очередь и Теодор сумел выдернуть рычащего Зверя, одежда которого оказалась исполосована на мелкие полоски. Мелькнули две кровавые полосы на лбу гиганта, и он ничком рухнул на пол, замерев без движения.

Попутно великан зацепил Емельяновича, который и сам-то не слишком уверенно держался на ногах. Того отбросило назад с такой силой, что он неслабо приложился затылком о камень стены, растянувшись у ног Воблы.

Как зачарованный я перевёл взгляд на дыру, из которой доносился громкий скрежет и шипение. Наружу выхлеснулось длинное щупальце, покрытое короткими чёрными волосками. Потом ещё парочка, вцепившихся в края отверстия. Видимо от ужаса, моё зрение обострилось, и я увидел острые, точно бритвы, когти, на концах щупалец. Именно эти лезвия и скрежетали по камню.

Сердце рухнуло сквозь пятки в неизвестные глубины, пробив подошвы сапог и потянуло следом всю мою начинку.

Когда смотришь кино про монстров, то не воспринимаешь их всерьёз: аттракцион — он аттракцион и есть, ужасаешься, но не по-настоящему. Почему-то и теперь я никак не мог поверить в то, что передо мной настоящие щупальца, содрогающиеся в попытках протащить чью-то тушу через лаз метрового диаметра. Меня хватило лишь на то, чтобы попятиться, упёршись рюкзаком в стену пещеры. Надо было бы бежать, но конечности вновь отказали, не желая уносить от столь захватывающего зрелища. Громкое сопение раздавалось уже совсем рядом, а жуткий скрежет вынуждал нервы вибрировать, подобно натянутым струнам.

— Стреляй, — прохрипел голос за кадром.

Как выяснилось, хрипела Вобла, пытаясь оторвать спину от стены. В её глазах бушевала такая энергетическая буря, что её токи нарушили моё оцепенение. Нащупав рукоять автомата, я вскинул оружие и попытался ткнуть стволом, хотя бы приблизительно, в направлении лаза. В дыре уже появилась бесформенная масса, покрытая множеством коротких, непрерывно шевелящихся волосков, напоминающих стрекала актинии. Палец судорожно сомкнулся на спусковом крючке и автомат оглушительно щёлкнул в тишине моих сумеречных страхов.

Выстрела не было.

Оно и понятно: с предохранителя то автомат никто снять не удосужился! Пока я тянул непослушные сосульки пальцев и сдвигал намертво прилипший предохранитель, тварь, с оглушительным пыхтением, начала выпихивать свою тушу наружу.

Теодор приоткрыл затуманенные болью глаза и прихрюкнув от напряжения, ударил рукой по какому-то малозаметному выступу, у основания стены. Чудовище в проёме заверещало и пропало из вида, словно его выдернули наружу. Отвратительно хрустнуло и отверстие в стене исчезло, скрывшись под массивной металлической крышкой. На её тусклой поверхности разевало рот лицо, подобное той угрюмой физиономии, которую я видел на входе в Бездну. Только эта морда была ещё страшнее, а гримаса оказалась ещё тоскливее.

Невзирая на то, что силы окончательно покинули моё исстрадавшееся тело, я улыбался, как последний дебил. Боже, как я был счастлив! Мгновение назад мне удалось избежать неминуемой смерти, уж в этом я был уверен на все сто. Тварь сумевшая, без ущерба для себя, отбросить таких опытных бойцов, вне всякого сомнения, устроила бы здесь настоящую бойню.

— Милосердный Боже, — пробормотал Теодор весьма странную фразу, — святые угодники.

Очнувшийся Зверь произнёс более доступные, для меня, слова:

- *б твою мать! — сказал он, с чувством, — твою мать!

Продолжая сидеть у стены и радуясь непотерянной жизни, я настолько пришёл в себя, что решил осмотреться. Мы находились в небольшой пещере, которая теперь имела лишь один выход — проход под узкой аркой, украшенной переплетающимися рогатыми змеюками. Арка несомненно была делом рук человека и это показалось мне очень странным. Всё это место было настолько далеко от чего-либо, присущего человеку, поэтому всякое свидетельство пребывания здесь людей, казалось, по крайней мере, неуместным.

Сама пещера напоминала куполообразный шатёр с плоским основанием, диаметром порядка десяти метров. Я, в настоящий момент, находился в своеобразном аппендиксе — полутораметровом тупике. Остальные члены группы потерянно стояли посреди пещеры, рассматривая серые стены. Судя по испуганным лицам, явление лохматой тварюки с когтистыми щупальцами, не прошло мимо их внимания.

Кто-то остановился около меня и потянув за воротник куртки, очень ласково сказал:

— Честное слово, ты не представляешь, как мне хочется вышибить твои сраные мозги из твоей сраной головы, — Вобла слегка помедлила и хмыкнув, пояснила, — это же надо, единственный человек, который имел возможность задержать это уродище, поставил автомат на предохранитель!

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — достаточно внятно сказал я, — отвали от меня, пожалуйста. Не порть настроение.

— Я бы тебе испортила, — неопределённо протянула Вобла и направилась в пещеру, бормоча о траханных дегенератах, понапрасну жрущих свой хлеб.

Кстати, о хлебе насущном. Слегка отойдя от полученного стресса, начавшего покрываться лёгкой корочкой забытья, я ощутил открывшуюся в желудке пустоту. Оставалось надеяться на то, что уже пришло время принятия трапезы.

К моему счастью так и было.

Теодор, несколько оклемавшийся, после произошедшего, вышел на середину пещеры и слегка подсевшим голосом, объявил остановку на ночь. В связи с этим меня незамедлительно вытряхнули из моего рюкзака, где в общем-то и находился определённый запас продовольствия. Появились буханки хлеба, упакованные в полиэтилен и жестяные банки с яркими наклейками, извещающими о том, что они содержат тушёнку. Удивительно, как при таком количестве банок, у меня вообще сохранился позвоночник. Каждому досталось по четверти буханки, слегка несвежего хлеба и по банке тушёнки. Не могу сказать, будто мои глисты остались довольны подобным ужином, но я быстро успокоил их, указав на то, что он мог достаться врагу. Вместе со мной. Банка как-то незаметно опустела и поелозив последним куском хлеба по её блестящим внутренностям, я с огромным сожалением, окончил принятие пищи.

Оторвавшись от бесполезной жестянки, я обнаружил, что большинство справилось со своей задачей намного быстрее и начало переходить от активной части отдыха к пассивной. Собрались дрыхать, короче. Двое учёных дутышей задремали так же, как и сидели — прислонившись спинами к стене. Третий свернулся калачиком на своём рюкзаке. Около четвёртого (точнее — четвёртой) уже сидел Серёга и что-то настойчиво втолковывал, размахивая руками. Девушка (весьма даже ничего!) обречённо кивала головой и бросала тоскливые взгляды по сторонам. Юра забился между двумя рюкзаками, каждый из которых был едва ли не больше его и накрыв лицо капюшоном, замер без движения. Швед и Круглый сидели около самой змеиной арки и свесив головы на грудь, перебрасывались короткими фразами. Вобла расположилась чуть поодаль и опёршись локтём о край торчащего из рюкзака ящика, сосредоточенно разбирала-собирала своё оружие. Зверь и Теодор вновь разложили карту и чёркали её жирным чёрным маркером. Вобла собрала автомат и уставилась на меня немигающим взором голодного удава. Ощутив внутренний дискомфорт я заёрзал, но очень скоро убедился, как непросто укрыться от этого сверлящего взгляда. Вобла, как будто специально затеяла эту игру в гляделки, пытаясь вывести меня из полунирванного состояния. Даже закрыв глаза, я ощущал давление на лоб, точно кто-то давил на него толстым жёстким пальцем.

— Какого хрена, — пробормотал я и поплёлся в тот аппендикс, откуда мы вторглись в пещеру, — лучше уж эта тварюка!

Выражение это несомненно можно было опротестовать, но металлическая крышка выглядела достаточно надёжно, а Вобла скрылась от меня за поворотом коридорчика. В принципе, сейчас я видел только Сергея с учёной девахой (Серёга полез обниматься). Внезапно девчонка вскочила на ноги и громко сказала:

— Да иди ты на хер, мудила!

После этого она отодвинула ноги ловеласа-неудачника и направилась прямиком ко мне. Бросив свой рюкзак рядом с моим, она плюхнулась на него и отстегнув верхнюю кнопку на куртке, поинтересовалась:

— Можно здесь припарковаться?

— Почему бы и нет? — я пожал плечами, — не один фиг, где сидеть.

— Да не один! — в сердцах ответила она, — стоит оказаться в мужской компании и какой-нибудь мудила обязательно считает своим долгом достать до самых печёнок! Хер у него, видите ли, зачесался!

— Да я вроде бы, тоже мужская компания, — несколько обескуражено хмыкнул я, — и означенный орган у меня тоже имеется.

— Давай на ты, — сказала она, протягивая мне ладонь, — меня зовут Оксана.