Тристанийские каникулы - Нобору Ямагути

Несмотря на то, что каждая версия Молитвенника Основателя претендовала на звание оригинала, их содержание слегка отличалось друг от друга. Более того, существовали теории, что Молитвенник был написан через века после смерти Бримира. Молитвенник Основателя, который принадлежал Королевской семье Тристейна, вообще не содержал ни единого слова. Поэтому многие богословы толковали его в свою пользу для усиления влияния церквей и самих себя на политическую жизнь Халкегинии. Практическая Доктрина начала свое распространение с одного священника из религиозного государства Ромалия, и была поддержана простолюдинами, которые желали реформировать погрязшую в коррупции церковь, эксплуатирующую народ. В итоге это учение перекинулось на другие страны. Движение простолюдинов и фермеров ширилось, они отбирали власть и земли у монастырей и церквей, но никто не мог точно сказать, какое толкование считается истинным. Возможно, только сам Основатель Бримир может дать ответ.

Табита закрыла книгу и показала подруге название. Это была не религиозная книга, а старинная научная книга о магии.

"Просто для чтения", - сказала она.

- Я знаю. В любом случае, ты не можешь быть протестанткой. А-ах, сегодня действительно жарко. ОЧЕНЬ жарко. Поэтому я и приглашала тебя поехать со мной в Германию. Там гораздо прохладнее.

Табита опять открыла книгу и продолжила читать. Кирхе, которая была теперь осведомлена о семейных проблемах своей подруги, перед каникулами пригласила ее погостить в доме Цербст, но та отказалась. Поэтому у нее не было другого выбора, кроме как остаться в Академии Волшебства и составить Табите компанию. Не могла же она бросить свою подругу в одиночестве.

- Похоже, мы - единственные, кто остался в этой парилке.

Кирхе подумывала о том, чтобы принять ванну прямо во дворе. Поскольку все студенты разъехались по домам, подглядывать будет некому.

И тут...

С нижнего этажа послышался крик.

Подруги переглянулись.

Кирхе торопливо надела рубашку и выскочила из комнаты с палочкой наготове. Табита следовала за ней.

* * *

В комнате этажом ниже ссорилась другая пара студентов.

- Что это ты удумал?!

- Ну, я... Я решил, что тебе жарко, и пытался помочь!

Это спорили Гиш и Монморанси. Почему они до сих пор не покинули общежитие?

- Я знаю, в чем была твоя цель! "Давай вместе готовить зелья!" Мне не следовало слушать твои льстивые увещевания, что я смогу сварить любое запретное зелье, которое захочу. Чего ты добивался?

- То было моей единственной целью! Я не лгу!

- У тебя развратные мысли, поскольку вокруг никого нет, я права? Ты уж извини, но пока мы не поженимся, ты не получишь даже моего мизинца!

Гиш покачал головой.

- Ближе не подходи!

- Я поклянусь, я дам слово чести.

Он прижал руки к своей груди.

- Я клянусь именем Основателя и богов в том, что я, Гиш де Грамон, не расстегивал ночную рубашку Монморанси из плохих намерений. Я действительно думал, что у тебя лихорадка. Ты обливалась потом, поэтому я беспокоился, что ты вот-вот умрешь.

- Правда?

Монморанси с сомнением посмотрела на него.

"Клянусь богами", - торжественно ответил Гиш.

- ...И ты не планировал никаких развратных действий?

- Нет, я даже не думаю об этом.

Монморанси на секунду задумалась, а затем приподняла юбку, мельком показав трусики. И тут же громко вскрикнула, поскольку Гиш прыгнул на нее в мгновение ока.

- О, боги! Лжец! Ты - лжец!

- Белые! Белые! Это были белые!

- Нет! Стой! Остановись! Остановись же!

Пока они боролись, дверь с треском распахнулась. Вошли Кирхе и Табита. Их глаза встретились с глазами Монморанси, которую Гиш завалил на кровать.

"...Ох, вы просто собирались заняться этим", - вздохнула Кирхе.

Гиш вдруг встал с серьезным видом и с достоинством проговорил:

- Ох, я просто... выпрямлял складки на рубашке Монморанси.

- Завалив ее на кровать?

Кирхе уже издевалась.

"Выпрямлял складки", - повторял Гиш исключительно для себя.

Монморанси сказала ледяным голосом:

- Прекрати уже. Это все, что есть у тебя в голове.

Гиш покраснел.

Кирхе открыла рот, и устало произнесла:

- Вы - действительно странная парочка. Вы не должны этого делать в таком удушающем общежитии.

- Мы ничего не делали!.. И я хочу спросить: что вы здесь делаете? Сейчас ведь - летние каникулы.

- Это не должно вас беспокоить. Хотя сейчас и каникулы, это не отменяет головную боль с пересечением границы. И все же, что вы вдвоем делаете?

- Мы, мм...

Монморанси засуетилась, ведь она не могла признаться, что готовит запретное зелье.

- М-магическое исследование.

- Да уж, у вас были очень странные исследования.

- Это Гиш! Он придумал эти развратные исследования! Его мозги, вероятно, поджарились в такую жару!

Раскритикованный мальчик опустил голову.

- Наверное.

Кирхе пробормотала:

- Что ты имеешь в виду?

- Давайте выйдем на улицу. Немудрено, что наши мозги здесь плавятся.

- А? Куда?

- Идем в город. Каникулы будут долгие, так что давайте повеселимся.

- Отлично, я действительно хочу выпить чего-нибудь холодного.

Гиш согласился. Монморанси тоже. Она не желала даже думать о том, что может произойти, если она останется в общежитии наедине со своим кавалером.

- Правда, здорово освежает, когда выпьешь?

- Да, клянусь богами.

"Хорошо, а как быть с ней?" - Монморанси указала пальцем на Табиту.

Кирхе ответила:

- Она идет с нами.

- Ты можешь сказать это, просто посмотрев на нее?

- Да, могу.

Кирхе сказала это, как вполне очевидный факт.

Табита закрыла книгу, подошла к подоконнику и свистнула. Когда послышался шум крыльев, она выпрыгнула в окно. Кирхе последовала за ней.

Монморанси выглянула в окно и увидела их, сидящих на ветряном драконе. Кирхе крикнула:

- Быстрее! Или мы летим без вас!

Гиш и Монморанси выпрыгнули следом. Мальчик успел первым, поэтому попытался поймать свою подругу.

Та, чтобы подразнить своего кавалера, стала кричать: "Не притрагивайся ко мне" и "Не смотри на меня".

- Но... Я всего лишь пытался поймать тебя.

- И к чему, по-твоему, ты притронулся?

"Я полагала, что вы - любовники", - с удивлением пробормотала Кирхе.

* * *

Наконец они прибыли в Тристанию и двинулись по улице Тиктоннэ, которая ответвлялась от улицы Бурдоннэ. Солнце уже заходило. Магические лампы вспыхивали в темноте улиц, освещая все вокруг. Этот дивный волшебный вид создавал благоприятную атмосферу, окутывающую улицы, измученные летней жарой.