Отель «Очаг» (СИ) - "antoganta"

— А в тридцать пятом Сандор чуть не погиб! — Гвен воистину наслаждалась драматичностью этих небылиц. — Когда он охранял ювелирный в Будапеште, местные вампиры устроили облаву. По его словам, подлые, гнусные твари. Посоветовал никогда не иметь с ними дела. Он-то знает. Человек, который всю жизнь прожил в Венгрии, считай, в логове этих существ. Говорит, они вообще с волшебниками не ладят и промышляют тёмной магией. Особой её разновидностью — вампирской.

— У них есть чему поучиться, — прокомментировал Том и пристально проследил за реакцией собеседницы.

Та посмотрела строго, но тут же смягчилась, не придав его словам должного значения.

— Махнуть бы в Будапешт. Сандор вдохновил меня, сказал: «Восходительный город».

— Чего же ты ждёшь? — машинально спросил Том, которого вдруг захватила идея о вампирских секретах бессмертия. Пожалуй, он мог бы отправиться в Венгрию после Албании.

— Иногда мне кажется, что все мои мечты обречены. Чувствую себя мелкой рыбёшкой среди акул, — призналась Гвен и умолкла.

Эта убеждённость в собственной никчёмности только быстрее её погубит. Невидимая нить разговора натянулась, но Том не спешил её обрывать.

— Ты роешь себе могилу, — бросил он.

Гвен невесело усмехнулась.

— Тётушка говорила то же самое, когда я за завтраком выпивала Бодрящее зелье.

Том упёрся губами в сжатый кулак и приготовился ждать, как зверь в засаде. Ни единого лишнего шороха.

— Она старой закалки и не приемлет последних изобретений, не доверяет им. Зато страсть как любит всякое старьё: у неё не дом, а подземелье Гринготтса. И неудивительно, скажу я тебе, ведь она потомок Пенелопы Пуффендуй.

Том стиснул зубы, готовый прикончить любого, кто помешает этому разговору.

— Сходи к ней, Том. Я дам тебе адрес, — она приманила перо с пергаментом и действительно начала что-то чёркать.

«Гвен, милая Гвен, ты не ведаешь, что творишь».

— Она будет в восторге, если предложишь ей что-нибудь новенькое. А ты будешь в восторге, узнав, сколько она тебе за это заплатит.

Том принял заветный листок из тёплых пальцев.

— По секрету, — добавила Гвен, — тётушка с ума сходит от цветов. В своё время она даже научила меня создавать орхидеи и розы. Если что, я этого не говорила.

Том по сей день держал в голове слова Галатеи Вилкост: «Не забывайте, что вы волшебники, а волшебникам следует всегда доверять интуиции. Прислушайтесь к себе и позвольте магии, что наполняет вас, указать верный путь. Это компас, который никогда не ошибается. Берите пример с Пруэтта. Притворился сегодня смертельно больным и отдыхает в лазарете. Как знал, что я назначу неожиданную контрольную. Достаём пергаменты!»

Сейчас стрелку внутреннего компаса неуклонно тянуло по адресу, написанному неровной чернильной строкой: «Графство Корнуолл, деревня Тинворт, Фаунтин-плейс, дом 8». Будто неведомые голоса из прошлого и будущего влекли за собой, звали Тома по-змеиному.

— А, Смит, — крякнул Горбин, изучая пергамент. — Эта старуха только экспонаты музейные собирает да бестолковое барахло. Впрочем, есть у неё одна бесценная вещица, которую я хотел бы получить, но это пустая трата времени. Сейчас мне нечего ей предложить. Разве что рунический оберег, который уже второй год никто не покупает, чтоб его…

— Я найду товар, — горячо сказал Том.

Горбин смерил приказчика скептическим взглядом:

— Убытки, которые я от этого понесу…

— Я возмещу все убытки, — Том раньше не позволял себе перебивать вышестоящих, но сейчас тёмное нетерпение взяло верх.

Секундная судорога исказила лицо Горбина, после чего он махнул костлявой рукой и удалился. Этот жест обычно означал согласие, поэтому Том незамедлительно отправился по адресу. Правда, по другому адресу.

— Мистер Реддл, — поприветствовал Рафаэль Колдуэл. — Я был уверен, что мы ещё свидимся, — меланхоличный взгляд из-под полуопущенных век придавал ему сходство с камуфлори.

На этот раз они заключили весьма успешную сделку, в ходе которой Том получил нефритовое колье и напольную вазу с фазанами по приемлемой цене. Уходя, он бросил взгляд на несуразную Фортуну, которая — он готов был поспорить — ему подмигнула.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хэпзиба Смит оказалась в высшей степени неприятной и, с позволения сказать, вульгарной женщиной. В высоком рыжем парике мог поселиться целый выводок корнуэльских пикси. Ей богу, она украла их улей и нахлобучила себе на голову.

Отдельного внимания заслуживал импровизированный огород, который расположился на бесценном резном буфете из красного дерева. Прыгучие луковицы так и норовили вырваться из горшков, разбрасывая вокруг себя землю, осыпая роскошный ковёр клочьями грязи. Эта дама явно не умела обращаться с сокровищами, которые по воле судьбы оказались в её руках. Том мог бы распорядиться ими лучше, особенно если найдутся те, что заслуживают его внимания.

— Пришлось ли вам по вкусу колье, миссис Смит? — поинтересовался он во время их второй встречи.

— Том, дорогой, к чему эти условности, — заявила та. — Можете звать меня Хэпзибой.

Том скривился в учтивой улыбке, которая, впрочем, сполна устроила миссис Смит. В прошлый раз он так и сбагрил вазу с фазанами. Теперь легко отделаться не удастся, её явно потянуло на дружескую беседу:

— Чем живёте помимо вашей обожаемой работы?

Она придвинулась ближе, и в нос ударил тошнотворно-сладкий запах с послевкусием мертвечины. Может, старуха начала заживо разлагаться? Мерлин, этот одеколон мог привлечь разве что инфернала.

— Меня интересуют путешествия, — нашёлся Том, едва заметно отодвигаясь.

— Не знала, что вы охотник за красивыми видами!

— Я охочусь в первую очередь за знаниями, мадам.

— Это похвально, — жеманно улыбнулась Хэпзиба и добавила: — Прежде чем я куплю ваше украшение, не хотите ли пропустить чашечку какао? Или чего-нибудь поинтереснее? Тот старый буфет хранит в себе не только пыль, но ещё и пару бутылок французского как раз для такого случая.

— Не откажусь от какао.

О, та среда тянулась особенно долго. Будто он снова вернулся в Хогвартс, а в расписании четыре подряд урока у профессора Бинса. Почти невыносимо.

Вечером он изучал свежий «Пророк», когда за дверью послышались мягкие шаги. Том безошибочно мог определить, кому они принадлежали. А вот стук в дверь последовал странный — неуверенный. Он поднялся со стула и бесшумно приблизился к выходу.

Гвен стукнула в последний раз, ещё тише, и звук скрипящих половиц стал отдаляться. Том распахнул дверь и остановился на пороге, всматриваясь в светлые волосы сквозь темноту коридора. Казалось, она сожалела, что ей всё-таки открыли. Том направил палочку на канделябр, и всё вокруг просветлело. Кроме выражения лица стоящей напротив.

— Пришла узнать, всё ли в порядке, — отрапортовала та.

— Неужели? — испытующе спросил Том.

— Плановая проверка, — она вздёрнула подбородок.

— В твой выходной?

— Я…

— Проверяй, — Том отступил, приглашая войти.

— Но…

— Иди проверяй. Зеркало целое, мебель на месте, я даже починил окно, — при этих словах она нервно сглотнула. — Или, может, ты пришла по другому поводу?

Том видел Гвен насквозь и одновременно не мог даже представить, что у неё на уме. Как в той старой присказке: она была открытой книгой, но на незнакомом языке.

— Хотела предупредить, — помедлив, начала Гвен. — Завтра мы устраиваем праздник для гостей. Танцы.

— Причём здесь я?

— Не перебивай! — вспыхнула она и тут же шумно выдохнула. — Ты не хочешь пойти со мной?

Том десятки раз получал подобные приглашения и всегда неизменно отказывал. «Пойдешь с нами на вечеринку, Том?», «Ты пригласишь меня в Хогсмид или нет?», «На следующей неделе у меня день рождения, и я тут подумала…».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не заставляй меня повторять, — процедила Гвен чуть ли не с угрозой.

— Не умею танцевать, — выловил он первое, что пришло на ум.

Та подняла горящий взгляд с отсветом досады.

— На Хэллоуинском балу мне так не показалось.