А что же случится со мной? - Джеймс Чейз

— Скажите пилоту, чтобы он удалился на милю, а потом шел на посадку. Мне нужно осмотреть место снижения.

Олестрия сказал что-то пилоту.

На этот раз я был настороже и не прозевал начало полосы. Для такого пилота, как Берни, посадка не составит особенных проблем.

— Хорошо, давайте поглядим на контрольный пункт.

Мы приземлились рядом с домиком контрольного пункта и я надел накидку. Все еще шел дождь. Олестрия вывел меня из вертолета и проводил в домик. Около часа я проверял приборы, необходимые для обеспечения посадки больших самолетов. Все было в порядке.

Больше всего меня забеспокоил персонал в контрольном пункте. Они здорово смахивали на бандитов из старых вестернов: злые типы, настороженно следящие за мной и носящие на поясах кольты 45 калибра.

— Хотите пройтись вдоль полосы, мистер Крейн, или мистер О'Кассиди убедил вас в ее надежности? — спросил Олестрия.

— Мне не надо осматривать ее.

— Тогда полетим обратно?

— Да.

Он проводил меня в небольшой домик с кондиционером.

— Нам надо поговорить, — он опустился за стол, махнув мне рукой на кресло. — Вы удовлетворены?

— Да. Мы сможем посадить здесь лайнер.

— Хорошо. — Он продолжал смотреть на меня из-под темных очков. — Теперь чисто практический вопрос, мистер Крейн. Этот самолет не серийный. У нас есть три пилота. Естественно, они должны научиться летать на этом самолете и ваши пилоты должны помочь им в этом.

— Ну, это уже им решать.

— Какой нам смысл от самолета, если никто не умеет управлять им.

У меня создалось впечатление, что эта встреча организована для уточнения этого вопроса.

— Нам ничего не говорили насчет этого.

— Давайте договоримся, мистер Крейн. Или ваши пилоты обучат наших, или сделки не будет.

— Мне надо знать, какие у вас пилоты.

— Замечательные. Один из них летал даже на «Боинге 747».

— Тогда особых возражений я не вижу.

— Хорошо. — Он поднялся на ноги. — Когда поступит новый самолет?

— Может быть через два месяца, может и раньше.

— Тогда пошлите мне просто телеграмму: дату и время прибытия, этого вполне достаточно.

— Договорились.

Подходя к двери, он задержался.

— Мистер Крейн, вы ни разу не спросили, зачем нам самолет и это мне нравится. Возможно О'Кассиди высказал вам свои предположения. Выбросьте это из головы. Здесь нечего болтать, вы поняли?

Стараясь сдержаться, я ответил:

— Все будет о'кей.

— Я надеюсь на это, мистер Крейн, — и он повел меня сквозь дождь к вертолету.

Из-за каких-то технических причин мой рейс в Парадиз-Сити отложили на 2 часа и я оказался в городе только в 20.25. Моя машина все еще стояла на стоянке у аэропорта. Сев в нее, я отправился к побережью. Этой ночью я решил не возвращаться в свой домик. Еще налетишь на Пэм, пока нет Берни. Я остановился у отеля и снял там номер.

Приняв душ, я решил перекусить и выбрал для этого небольшой, но приятный ресторанчик. Заказав порцию креветок, я стал ждать и читать газету. Я уже съел креветки и ждал кофе, когда миссис Виктория Эссекс в сопровождении Вис Джексона появилась в дверях.

Она сразу же заметила меня и заулыбалась. Джексон тоже скривил лицо, что означало у него, наверно, приятную улыбку. Она направилась ко мне, а я поднялся ей навстречу.

Она превосходно выглядела в простеньком белом костюме, стоившем, наверно, уйму денег, и взгляд ее синих глаз опять потряс меня.

— О, мистер Крейн, я думала, что вы уехали, — сказала она. — Где вы были?

— Да тут, неподалеку, — увильнул я от ответа. — Рад вас видеть здоровой после падения.

— Я уже и забыла об этом. — Она смотрела на меня, а затем повернулась к Джексону. Щелкнув пальцами, она заявила:

— Хорошо, Джексон, не ждите меня.

— Хорошо, миссис Эссекс, — и он заковылял из ресторанчика.

— Могу я присоединиться к вам? — поинтересовалась она.

Я отодвинул другое кресло от стола, и она присела, а я сел в свое. Появился официант и она заказала кофе.

— Я хотела покататься на лошадях с вами сегодня утром, но мне сказали, что вы уехали. — Ее синие глаза пристально следили за мной. — Это правда?

— Верно. Последние два дня я был в Мексике. Одна фирма предложила мне работу и мне надо было посмотреть, что это за работа.

— В Мексике? Уж не хотите ли вы жить в такой глуши?

— Наверно нет.

— Зачем же вы тогда ездили?

— Прогуляться. Мне так надоело здесь.

Ей принесли кофе.

— Боже! Верно! Я отлично понимаю это, здесь такая тоска. — Она отпила кофе. — Да и муж так ревнив. Когда он улетает, мне надо или оставаться дома, а если я выхожу, то Джексон все время болтается рядом. Он мой чичероне и одновременно шпион.

— Неужели?

Она улыбнулась, попивая кофе, и продолжала:

— Он еще больше беспокоится за меня, чем муж.

Я тоже допил кофе.

— Вы заняты сегодня вечером? — спросила она.

— Нет.

— Машина у вас с собой?

— Да, на стоянке.

— Поедемте в одно место и развлечемся.

— Но машина двухместная и нам некуда будет посадить Джексона.

Она только засмеялась.

— Не беспокойтесь о нем, он доедет.

— Вы не хотите немного перекусить?

— Я ем только тогда, когда мне скучно. — Она в упор взглянула на меня, и в ее глазах я опять увидел призыв. — А мне сейчас не скучно.

— Подождите, как я понял, мистер Эссекс возвращается сегодня вечером?

— Вы боитесь его?

— Я никого не боюсь. Просто я вспомнил об этом.

— Я получила телеграмму после полудня. Он остается в Лос-Анджелесе и вернется только завтра.

Я заплатил по счету и улыбнулся ей.

— Так чего же мы ждем?

Мы вышли на улицу, освещенную луной. Рядом с рестораном стоял «мерседес» с Висом Джексоном за рулем. Она подошла к нему, сказала несколько слов и, кивнув, он отъехал.

Мы вместе подошли к моей машине, и она села за руль.

— Я поведу сама.

Я сел рядом с ней, и она поехала. Вела она превосходно, быстро, с полным самообладанием, а я сидел рядом и наслаждался ездой. Мы проехали три или четыре мили среди холмов, затем она свернула на проселочную дорогу и наконец подкатила к маленькому деревянному домику.

— Это мое логово, — объяснила она, вылезая из машины, — где я занимаюсь своим любимым занятием.

Когда она открыла дверь, я вспомнил слова Берни о Гарри Эрскине: миссис Эссекс сама вешалась на него и, когда он влюбился в нее, она сразу все порвала. Это ее особенность, сначала она дает понять, что готова переспать с вами, а потом только смеется на вашими надеждами.

Уголок был приятный, но я решил проявить холодность, чтобы она сама заигрывала со мной. Ей придется расплатиться полностью. Я прошел за ней в большую, хорошо обставленную комнату и заметил громадный диван напротив открытого окна.

— Здесь приятно, — согласился я. — А какое у вас хобби?

— Я рисую и, говорят, неплохо, — она подошла к бару. — Виски будете?

— Спасибо.

Она смешала две порции, одну протянула мне, а сама уселась в удобное кресло. На ручке кресла было множество кнопок. Она нажала на одну и тихая музыка зазвучала из спрятанных динамиков.

— Как удобно, — заметил я, присаживаясь в другое кресло. — Наверно дорого стоит.

— Вы бы хотели быть богатым?

— А кто этого не хочет?

— В этом есть свои неудобства.

— Неужели?

Она только пожала плечами.

— А приличия? Если имеешь все, надо соблюдать правила приличия.

— Вам, может быть, но не мне, — заметил я. Она поставила свой бокал и встала.

— Давайте потанцуем?

Она выглядела такой желанной, слишком желанной. Я продолжал сидеть, глядя на нее.

— Миссис Эссекс, — тихо сказал я. — Мне сообщили кое-что про вас и мне не хочется иметь преимущество перед вами. Вам же надо побольше знать обо мне.

Улыбка сошла с ее губ и глаза недобро заблестели.

— Что вы имеете в виду?

— Мне сообщили, что вы были уличной сукой. Если вы не знаете, то я тоже уличный негодяй. Вам только лучше будет, если, вы будете знать это. Вот видите, миссис Эссекс. Хотя я думаю, что вы самая желанная женщина, каких я видел, но меня не надо дразнить. Или вы сами все скинете с себя, или я уйду. Я думаю, я достаточно ясно вам все объяснил?

Она в негодовании уставилась на меня.

— Как вы смеете так говорить со мной!

— Я так и думал. Хорошо, я пошел. До встречи, — и я двинулся к двери.

Она резко прыгнула за мной, повернула меня к себе и влепила пощечину.

— Вы негодяй!

Я схватил ее, сильно шлепнул рукой по ягодицам и бросил на диван.

— Снимайте одежду, — сказал я, стоя над ней, — или вы хотите, чтобы я сорвал ее?

— Вы делаете мне больно!

— О'кей, я разорву ее на клочья.

— Нет! Мне не в чем будет возвращаться домой!

Я только захохотал.