Гностикос - Сергей Юрченко

Очевидно, физическое событие А по определению всегда отделяется от физического события В некоторым интервалом времени, дающим нам возможность различить их как два отдельных события. Но что происходит в этом (целом) интервале времени? Если речь идет о двух событиях, одно из которых является непосредственной, плотно прилегающей причиной другого, то в этом интервале не должно что-либо происходить, иначе между ними окажется по крайней мере еще одно событие С, которое не обнаруживается наблюдателем. В этом случае наблюдатель интерпретирует эти два события или последовательность попарных событий как детерминированное множество, ничего не подозревая о промежуточных событиях, которые в конце концов, возможно, и определили весь этот физический процесс. Например, он видит как яйцо, стоит его разбить, мгновенно превращается в омлет. Но кто его взбил и пожарил? Все чудеса, выражаясь научным языком, имеют в своей основе ненаблюдаемые промежуточные события между начальным и конечным событиями, а достоинства фокуса заключаются в том, насколько хорошо были скрыты звенья в его причинной цепи.

Начнем со стрелы времени или с Гераклитовой реки, в которую невозможно войти дважды. Река в таком упоминании – это всегда детерминированный процесс. Множество этих процессов интуитивно должно быть дискретным (разрывным) и частично упорядоченным. Дискретным оно должно быть просто потому, что причинное событие должно быть отличимым во времени от следственного события. Если вы совершаете какое-то действие, то опыт говорит вам, что у этого действия будет последствие, и оно не произойдет мгновенно, хотя интервал между ними может быть настолько коротким, будто его вовсе нет. С точки зрения физики этот интервал не может быть нулевым, потому что самая большая из всех возможных скоростей – скорость света конечна, и для того, чтобы событие А вызвало событие В нужно время. С психологической точки зрения интервал не может быть нулевым, потому что в этом случае причина и следствие будут неотличимы друг друга в потоке самосознания. Поэтому поток самосознания мы представляем чередой дхарм, между которыми всегда есть кванты времени:

 ПС = D + dt + D + dt +…

Порядок необходим, поскольку в любом фрагменте реальности, тождественной самосознанию согласно нашей аксиоме существования (АЕ), или в любой произвольной физической системе, вплоть до Вселенной, все события причинно упорядочены во времени. Ничто не происходит само по себе и все имеет последствия. Частичность же такого порядка вытекает из того очевидного факта, что два произвольных события (как, например, мое и ваше рождение) никак не связаны друг с другом, хотя, возможно, у нас есть один общий предок. А с точки зрения современной космологии у всех событий во Вселенной есть одна первичная причина – Большой взрыв, возникший из сингулярности – особой точки, в которую была сжата Вселенная вне пространства и времени. В этом и заключается частичный порядок всех событий во Вселенной.

Согласно аксиоме иллюзорности (АИ), мы пришли к выводу, что все существующее существует вне времени. Это значит, что в дхарме нет времени. Ганг течет и поэтому нельзя войти дважды в одну и ту же реку, как невозможно вернуть вчерашний день и даже то, что было мгновение назад. Мгновение и есть квант времени dt. Но можно сделать фотографию Ганга и любоваться на нее вечно. На фотографии Ганг не течет, и, следовательно, он не находится даже в кванте времени. Он находится в нуле, где ничего не происходит. Нуль – это дхарма. Мы мыслим дхармами, в которых мир предстает перед нами застывшим. Все изменения в мире и в нас происходят между дхармами, в квантах времени. Мы мыслим нулевыми дхармами, но живем во времени. Именно поэтому мы не можем остаться в дхарме. Каждый дзен-буддист знает: нет проблемы в том, чтобы перейти из одной дхармы в следующую. Это умеют даже дети. Великая трудность заключается именно в том, чтобы не выйти из дхармы и остановить поток самосознания. В конце концов, достижение нирваны и есть главная цель дзен-буддиста. На тренировки у него уходит вся жизнь.

Ведь эта теория – древнейшая буддистская истина, но западная физика столкнулась с ней лишь сто лет назад. Она была сформулировала Гейзенбергом как квантовый принцип неопределенности. Если вместо дхармы, в которой нет времени, мы поставим нуль в нашу запись потока самосознания, то физическое и психологическое время Т будет выглядеть так:

 Т = 0 + dt + 0 + dt + 0 +…

Математически такая запись вполне корректна, ведь нуль ничего не меняет в сумме. При этом именно эти нули оказываются физическими событиями или квантовыми состояниями, в которых ничего не происходит, и между ними лежит тот самый квант времени, отделяющий причину А от следствия В в потоке времени: 

 …+ А + dt + В +…

В физическом смысле в этом нуле ничего не происходит кроме вневременной констатации события, а процессы происходят в интервалах между событиями. Что ждет экспериментатора, который хочет получить о событии А точную информацию? Локализация этого события дает фрагмент реальности в мгновенном покое с двумя квантами времени:

 …+ dt + А + dt +…

Иначе говоря, если идеальное мгновение равно нулю, то фактический момент времени оказывается равен по меньшей мере двум квантам времени, а не одному. В них-то Вселенная и движется. И то, что находится сзади А, не эквивалентно тому, что находится впереди него. Можно ли считать следствием этого интерференцию электрона на двух щелях? Если пространственные масштабы этих щелей сопоставимы с двумя квантами времени, образующими фактическое мгновение, то – да. Частица, движущаяся во времени между двумя квантами dt, как бы ухитряется пройти сквозь обе щели, но на фотопластинку попадает в единственном экземпляре. А пучок таких электронов создает картинку случайной упорядоченности, которую традиционно принято объяснять как наложение друг на друга волн. Но если одна из щелей закрыта, фотон ведет себя однозначно, проходя в своем микро-прошлом и в микро-будущем через щель как частица. В нашей повседневной практике, где все – и время, и пространство – оказываются огромными для микромира, невозможно даже вообразить, чтобы кто-то сразу вошел в две двери. Для сопоставления этих масштабов достаточно, например, взять альфа-ритм нашего мозга, равный в среднем одной миллисекунде, т.е. 1/10 сек, и квант времени dt, который составляет 1/1043 сек. Такая разница даже не укладывается в человеческие нормы.

 В сущности, все это означает, что древнейшая идея о неуловимости мгновения и, соответственно, об иллюзорности настоящего стала научным фактом. Как писал Августин о времени в своей «Исповеди»: «Настоящим можно назвать только тот момент во времени, который невозможно разделить хотя бы на мельчайшие части, ибо он так стремительно уносится из будущего в прошлое! Длительности в нем нет. Если бы он длился, в нем можно было бы отделить прошлое от будущего; настоящее не имеет протяженности». И дальше этот христианский философ уточняет, что общепринятые в нашем словоупотреблении выражения «в настоящем году», «в настоящем месяце, дне или часе» являются, по меньшей мере, некорректными, ошибочными.

То, что мы называем «сейчас», при квантовом уточнении не существует – ни в физическом, ни в психологическом смысле. Какой-нибудь глубокомысленный мудрец может тут сказать: «На волнах бытия между прошлым и будущим настоящего нет». Попробуйте поймать свое настоящее. Для этого вам нужно пройти в будущее. Увидеть дхарму можно только из другой дхармы. А между дхармами всегда есть квант времени. Мы буквально живем в прошлом и будущем одновременно. Благодаря этому мы вообще живы. Мы умираем и тут же воскресаем триллионы триллионов раз за свою жизнь, поскольку в каждом иллюзорном «сейчас» оказываемся то ли живы, то ли нет, подобно коту Шредингера в умозрительном эксперименте, где тот оказывается квантовой суперпозицией живого и мертвого кота.

Наше восприятие будущего выглядит так, будто будущее – это темное время, которое потенциально уже есть. Каждое наше действие подразумевает некий алгоритм, и этот алгоритм направлен в будущее. Мы постулируем это темное будущее даже физиологически, когда, например, просто движемся, совершенно исключая возможность того, что наш следующий шаг будет сделан в пропасть, где нет времени. Наконец, мы мыслим в будущее, поскольку наше мышление происходит во времени, которого еще нет, словно наше самосознание само создает это время. Принято говорить, что законы механики безразличны к стреле времени. Лучше сказать, что вся наша математика инварианта во времени и ее функции описывают будущее и прошлое одинаково. А еще лучше сказать, что наша память внутри себя безразлична ко времени, и от любой ее внутренней точки мы с легкостью «прокручиваем» дхармы в обе стороны. Но наш поток самосознания имеет только одну направленность, и память как «база данных» этого потока не может хранить то, чего еще нет в потоке. Мы свободны во временных операциях внутри памяти, которая хранит наше прошлое, но в ней нет и быть не может нашего будущего. Наше самосознание и вся физическая Вселенная не могут повернуть время вспять.