Влюбленный странник - Барбара Картленд

Хоппи положила трубку, хотя Джейн подбежала к ней с возгласами:

— Дайте! Дайте мне поговорить с ним!

— Он отсоединился. — Хоппи взяла девушку за руку. — Вам не стоит с ним сейчас говорить. Он попал в аварию, в нехорошую аварию.

— Но с ним ведь все в порядке?! Я слышала, как вы это сказали.

— Да, с Рэндалом все в порядке, — с мрачным выражением лица произнесла Хоппи. — Но погиб кто-то, кто летел вместе с ним.

— И кто же это был? — спросила Джейн.

— Мужчина. Кто-то, о ком я никогда не слышала. Рэндал сказал, что его звали Дарси Форест.

— Я тоже никогда о нем не слышала, — сказала Джейн. — Как это случилось?

— Возникли проблемы с двигателем, и ему пришлось совершить вынужденную посадку. Аэроплан врезался в дерево. С Рэндалом все в порядке, отделался ушибами, а вот этот Дарси Форест, кто бы он там ни был, погиб.

— Слава богу, Рэндал не ранен! — Джейн с облегчением вздохнула.

— Да, с Рэндалом все в порядке. Как и еще с одним пассажиром. С дочерью этого мистера Фореста. Рэндал привезет ее сюда.

Глаза двух женщин встретились. Обе они думали сейчас об одном и том же, обе мысленно задавали себе один и тот же вопрос: кто же это — дочь Дарси Фореста и почему она путешествовала с Рэндалом?

Глава четвертая

Сорелла сидела на красном бархатном диване и кромсала ножницами платье, когда в комнату вошла Хоппи. На полу лежали несколько ярдов кружева, и Хоппи несколько мгновений удивленно смотрела на девочку, прежде чем поняла, что именно делает Сорелла.

— Боже мой! Ты же портишь такое красивое платье! — воскликнула она.

Сорелла бросила на Хоппи короткий взгляд и вернулась к своему занятию.

— Вы бы не считали его красивым, если бы вам пришлось его носить.

— Но ты не должна… Я хочу сказать, это было очень красивое платье для девочки. И стоило оно, наверное, дорого.

— Да, дорого стоило, — согласилась Сорелла.

Говоря это, она приподняла платье, словно желая оценить результаты своей работы. Со срезанными оборками и кружевами платье выглядело куцым и убогим.

— Ты испортила его! — воскликнула Хоппи.

— Думаю, да, — угрюмо согласилась Сорелла. — Теперь оно для меня слишком короткое. Впрочем, оно всегда было слишком коротким.

Жестом, полным презрения, девочка бросила платье на пол и заявила:

— Мне нужны деньги.

— На одежду? — спросила Хоппи.

Сорелла кивнула.

— Думаю, твою просьбу нельзя назвать неразумной, — заметила Хоппи, вспомнив тот вечер, когда Сорелла появилась в доме, и то, как выглядела девочка в пальто из желтого шелка и шляпке из того же материала.

Хоппи не ожидала увидеть ничего подобного. Она собрала всю свою выдержку, чтобы дать понять Рэндалу, как сердится на него за то, что он всех их так испугал. Хорошо зная Рэндала, Хоппи была уверена, что он появится, как всегда, учтивый, с извиняющейся улыбкой на губах и в обществе молодой особы.

Но она ошиблась. Рэндал был бледен и мрачен. Он был буквально убит тем, что стал невольной причиной гибели Дарси Фореста.

С Рэндалом в доме появилась отнюдь не очаровательная особа, а девочка по имени Сорелла — странный, непредсказуемый ребенок. Хоппи поняла это, как только увидела девочку.

Ей сразу показалось неестественным, что Сорелла не проронила ни слезинки по поводу смерти отца. Она молча съела ужин, пока Рэндал давал интервью прессе, разговаривал с полицией и разбирался с кучей формальностей, одновременно пытаясь отрывистыми фразами рассказать Хоппи о том, что же произошло.

В том, что случилась авария, не было его вины. Рэндал не нес ответственности за неисправность двигателя. И даже самый опытный пилот не смог бы в сложившейся ситуации посадить машину безопасно и избежать роковых последствий. Но Рэндал винил в происшедшем себя, а Хоппи злилась на неведомого ей Дарси Фореста, вызвавшего такую суматоху, в то время как Рэндалу необходимо было сосредоточиться на важных неотложных делах. А теперь, ко всему прочему, перед ними стояла проблема по имени Сорелла Форест.

Хоппи приготовила по просьбе Рэндала маленькую гостевую комнату, смежную с удобной ванной, и помогла Сорелле распаковать чемодан.

При первом взгляде на девочку она подумала, что наряд Сореллы совсем не подходит для холодной осенней погоды, которая уже установилась в Лондоне. Она полагала, что у девочки есть другие вещи, которые прибудут днем позже, так как представляли бы лишний вес для легкого самолета.

Но она ошибалась. Вещи Дарси Фореста прибыли, и Рэндал отправил их в благотворительную организацию, помогающую безработным и обедневшим актерам. Но в багаже не было вещей девочки, и Хоппи пришла к заключению, что содержимое одного маленького чемодана — это все, что есть у Сореллы.

Хоппи вынуждена была признать, что вычурные платья с оборками и кружевами никуда не годятся, а желтое пальто Сореллы, купленное, очевидно, на Рю-де-ла-Пэ — улице с дорогими магазинами, может принадлежать только юной кинозвезде или девочке, располагающей обширным и разнообразным гардеробом.

Наклонившись, Хоппи подобрала с полу испорченное платье и кружева, которые когда-то придавали ему очарование, делая похожим на кукольное.

— Полагаю, что есть человек, который занимается наследством твоего отца, — проговорила Хоппи. — Мы попросим мистера Грэя узнать, на что ты можешь рассчитывать, и тогда купишь себе все, что захочешь.

— Если вы думаете, что папа оставил какие-то деньги, — сказала Сорелла, — то вы сильно ошибаетесь. Когда мы вылетали из Канн, у него оставалось всего сто франков. Он сам мне сказал.

— Ты хочешь сказать, что это были все его деньги в франках?

— Нет, это были все его деньги в этом мире, — уточнила Сорелла. — А вы подумали, что мы богатые?

— Нет. То есть… ну, в общем, я сама не знаю, что я подумала.

Хоппи растерянно смотрела на платье, которое держала в руках. Оно, должно быть, стоило тысячи франков. Она перевела взгляд на украшенную кружевами и вышивкой одежду Сореллы. Платье было довольно экстравагантным, подобные можно было увидеть на манекенах в витринах магазинов. Обычный подросток отказался бы надеть его — настолько помпезно оно выглядело.

Сорелла встала с дивана.

— Вы не понимаете, — тихо сказала она и отошла к окну.

Хоппи отметила гибкость и грацию ее движений. Платье было слишком коротким — подол едва достигал колен, а белые носочки и черные босоножки из ремешков выглядели нелепо на девочке-подростке.

Да, Сорелле, несомненно, нужна была новая одежда. И Хоппи отлично понимала, что это будет очередная ее служебная обязанность.